Читать онлайн ««Империализм как высшая стадия капитализма». Метаморфозы столетия (1916–2016 годы)». Страница 11

Банки: сбор информации о клиентах и экономике

Ленин мало внимания уделяет кредитным операциям банков. Основной акцент он делает на том, что банки, будучи формально простыми посредниками, «лишь» «ведут счета» своих клиентов, осуществляя списание денег со счетов или, наоборот, зачисляя деньги на счета. Платежи и расчёты корпоративных клиентов помогают банкирам вникнуть в планы и тайны клиентов. Через некоторое время у банков скапливается такой объём информации, который позволяет им «корректировать» деятельность корпоративных клиентов в нужном для себя направлении. Банкам, которые обладают «внутренней» («инсайдерской») информацией, легче внедряться в капитал своих клиентов. Сначала банки становятся миноритарными, а затем и мажоритарными акционерами компаний. При необходимости установить контроль над предприятием, которое обслуживается в банке, данный банк может, используя кредитные рычаги, «перекрыть» такому предприятию «кислород». Акции такого полуживого предприятия резко падают в цене, скупаются банком прямо или через аффилированные структуры. После чего кредитная «удавка» отпускается, котировки акций начинают расти. Банк получает прибыль от производственной деятельности предприятия, а также за счёт удорожания его бумаг.

Впрочем, банки следят не только за своими клиентами, открывшими у него счета. Они пытаются следить за всей экономикой или, по крайней мере, рядом её отраслей. Особенно крупные банки, которые приобретают пакеты акций предприятий. Ленин пишет: «Например, один из трёх крупнейших французских банков, «Лионский кредит», организовал у себя особое «отделение сбора финансовых сведений» (service des etudes financieres). В нём работает постоянно свыше 50 инженеров, статистиков, экономистов, юристов и пр. Стоит оно от 6 до 7 сотен тысяч франков в год. Подразделено, в свою очередь, на 8 отделов: один собирает сведения специально о промышленных предприятиях; другой изучает общую статистику; третий – железнодорожные и пароходные общества; четвёртый – фонды; пятый – финансовые отчёты и т. д.». Итак, банки разбрасывают по всей стране свои «сети» не только для того, чтобы аккумулировать деньги, но также для того, чтобы собирать разнообразную экономическую, финансовую, а иногда и политическую информацию.

Современные крупные банки обязательно имеют в своем составе специальные подразделения, которые занимаются мониторингом экономического, финансового и политического положения в стране операций и в мире. Этот мониторинг предполагает сбор информации и обработку получаемых данных (анализ). По сути, это корпоративная разведка. Для получения первичной информации используются не только открытые источники. При необходимости могут использоваться технические и агентурные методы добывания закрытой информации. Это неотъемлемая часть современного крупного бизнеса, которая получила благопристойное название «конкурентная разведка». Примечательно, что даже у государственных разведок нет таких возможностей для получения конфиденциальной информации, которой располагают гигантские транснациональные банки. Ведь их структурные подразделения (филиалы, отделения, представительства, дочерние и внучатые структуры), разбросанные по разным частям света и странам, – готовая сеть резидентур. А каждая такая «резидентура» может держать в поле своего зрения тысячи юридических лиц и сотни тысяч (иногда миллионы) физических лиц. Уникальные возможности ТНБ вести разведку вызывают интерес со стороны государственных спецслужб. Нередко между ТНБ и спецслужбами возникает тесное и взаимовыгодное сотрудничество[16].

Ленин вновь и вновь возвращается к тезису, сформулированному в начале второй главы, о превращении банков из «посредников» в «хозяев»:

«Что касается до тесной связи между банками и промышленностью, то именно в этой области едва ли не нагляднее всего сказывается новая роль банков. Если банк учитывает векселя данного предпринимателя, открывает для него текущий счёт и т. п., то эти операции, взятые в отдельности, ни на йоту не уменьшают самостоятельности этого предпринимателя, и банк не выходит из скромной роли посредника. Но если эти операции учащаются и упрочиваются, если банк «собирает» в свои руки громадных размеров капиталы, если ведение текущих счетов данного предприятия позволяет банку – а это так и бывает – всё детальнее и полнее узнавать экономическое положение его клиента, то в результате получается всё более полная зависимость промышленного капиталиста от банка».

О том, как банки могут «корректировать» деятельность промышленных предприятий, свидетельствует приводимое Лениным письмо, которое было направлено одним из четырёх крупнейших берлинских банков (название его не приводится) своему клиенту в лице крупного промышленного предприятия:

«Из сообщения, которое вы опубликовали 18-го текущего месяца (18 октября 1901 года – В. К.) в газете такой-то, видно, что мы должны считаться с возможностью, что на общем собрании вашего синдиката, имеющем состояться 30-го сего месяца, будут приняты решения, способные произвести в вашем предприятии изменения, для нас неприемлемые. Поэтому мы, к нашему глубокому сожалению, вынуждены прекратить вам тот кредит, коим вы пользовались. Но если на этом общем собрании не будет принято неприемлемых для нас решений и нам будут даны соответствующие гарантии в этом отношении насчёт будущего, то мы выражаем готовность вступить в переговоры об открытии вам нового кредита».

Ленин очень подробно описывает, как банки в разных странах потихоньку стали «подгребать под себя» своих клиентов. Банки начинают управлять всей экономикой. Ленин со ссылкой на немецкий журнал «Банкир» сообщает, что в начале 1914 года экономикой Германии управляло 300 человек.

Позволю здесь некоторое отступление. 300 – очень символичное число. Ряд авторов и политиков разных стран и времён иногда намекали на то, что миром правят 300 человек, объединённых в некий тайный совет или комитет. В этой связи часто вспоминают германского промышленника и политика еврейского происхождения Вальтера Ратенау (Walter Rathenau, 1870–1922), который в начале 1920-х годов был имперским министром иностранных дел. «Существует комитет из 300 человек, которые правят миром, а их личности известны только равным им самим по уровню», – так он якобы сказал примерно в то время, когда Ленин писал свою книгу «Империализм…». В венской газете Neue Freie Presse Ратенау написал: «Три сотни человек – все они знают друг друга – управляют экономическими судьбами континента и ищут преемников из своего окружения. Странные причины этого странного явления, которое бросает свой луч света в темноту будущего социального развития, здесь не будут подвергаться обсуждению». Ратенау по своему социальному и политическому статусу сам, скорее всего, принадлежал к той мировой элите, о которой он не раз намекал[17]. Немецкий журнал «Банкир» говорил о 300 человеках, образующих элиту Германии, а Ратенау этим числом определял количество элиты Европы.

Вальтер Ратенау

Несколько лет назад на прилавках наших книжных магазинов появилась книга Джона Колемана «Комитет-300. Тайны мирового правительства». Она была написана и издана ещё в конце прошлого века (1992). Автор – Джон Колеман (John Coleman) – американец (1935 года рождения), бывший кадровый сотрудник британских спецслужб (до 1969 года). По роду своей работы соприкасался с представителями политической и финансовой элиты западного мира. В книге говорится об узкой группе людей (порядка 300 человек), представляющих банки и крупнейшие корпорации, которые в конце прошлого века правили целым миром. При этом даётся поимённый список «Комитета-300».

Так вот, в Германии накануне Первой мировой войны сложился свой «Комитет- 300». Автор статьи в упомянутом журнале «Банкир» А. Лансбург предсказывал, что со временем германской экономикой будет управлять 50, 25 человек, или ещё меньше. Если воспользоваться списком Джона Колемана, то мы увидим, что в нём на «германскую» фракцию «Комитета-300» приходится примерно 30–40 человек (не всегда удаётся определить точно принадлежность некоторых членов «Комитета-300» к той или иной стране).

Примечательно, что Ленин не выдерживает одной линии при оценке взаимоотношений банков и нефинансовых компаний. В одних случаях он эти отношения характеризует как «подчинение банкам промышленности», в других случаях он использует термин «сращивание» и представляет дело таким образом, что банки и нефинансовые компании (промышленные, торговые, транспортные) – равные партнёры. Ленин особое внимание уделяет так называемой «личной унии» банков и нефинансовых компаний – взаимному участию руководителей банков и компаний в работе советов директоров, правлений, наблюдательных советов и т. п. Личную унию Ленин подаёт как более или менее симметричную картину отношений банков и промышленности. Вот что пишет Ленин о личной унии банков и промышленности: