Читать онлайн «Демократия для избранных. Настольная книга о политических играх США». Страница 5

Главная цель капиталистической корпорации заключается не в производстве товаров и услуг, а в извлечении максимально возможной прибыли для инвестора. Стальной магнат Дэвид Родерик сказал однажды, что бизнес компании состоит не в производстве стали: «Мы занимаемся производством прибылей»[6]. Общественная польза продукта и его влияние на благосостояние общества и природную среду при капиталистическом производстве признаются только тогда, когда обеспечивается требуемый уровень прибыли. Непрерывная гонка за прибылью является следствием чего-то большего, чем простая алчность, хотя и ее более чем достаточно. Чтобы выжить при капитализме, предприятия должны постоянно расширять свою деятельность. Остановить рост — означает прийти в упадок не только относительный, но и абсолютный. Медленно растущая фирма менее способна осваивать новые рынки, удерживать позиции на старых, привлекать инвестиции и контролировать поставщиков. Поэтому даже крупнейшие корпорации вынуждены непрерывно предпринимать шаги для своего развития и расширения и поиска новых возможностей делать деньги.

Вопреки широко распространенному мифу, богатство в США не принадлежит многочисленному среднему классу: 10% самых богатых американских семей владеют 98% не облагаемых налогами государственных и местных облигаций промьпиленых предприятий, 94% активов коммерческих предприятий и 95% активов доверительных фондов; 1 процент самых богатых людей Америки владеют 60% всех акций и производственных фондов корпораций. Справедливости ради следует отметить, что акциями и облигациями владеют 40% американских семей, но почти у всех средняя стоимость такого пакета ценных бумаг менее $2000. Если принять во внимание долги и закладные по ипотечному кредитованию, то у 90% американских семей или очень мало чистых активов, или их нет совсем[7].

Самым крупным источником индивидуального богатства является институт наследования. Если вы не богаты, это значит, что у вас не хватило предусмотрительности обзавестись подходящими родителями. Исследования показывают, что истории о быстром и счастливом преуспевании бедной героини очень редки и составляют исключение. Большинство людей умирают в том же социальном классе, в котором и родились. Подавляющее большинство из 400 самых богатых людей из списка Forbes, добившихся успеха собственными силами, получили от кого-либо из членов семьи богатое наследство или серьезный начальный капитал[8].

Четко проявляется тенденция растущего экономического неравенства. В середине 1990-х годов прибыли американских корпораций более чем удвоились; доход от инвестиций рос в два-три раза быстрее, чем доход от работы. В период с 1980 по 1992 год активы 500 крупнейших корпораций США, сокративших за это же время свыше 5 миллионов рабочих мест, увеличились с $1,8 до $2,7 триллиона. Согласно данным газеты Wall Street Journal, «последующие годы принесли американским корпорациям наивысшие прибыли за послевоенный период[9]. За последние три десятилетия у 1% самых богатых американцев средний доход после уплаты всех налогов вырос на 115%, в то время как доходы 5% населения в нижней части этой шкалы снизились почти на 10%[10]. В исследовании доходов населения, проведенном Бюро переписи населения, говорится о «20% самых богатых», которые получают в 13 раз больше «20% самых бедных». Однако, для того чтобы оказаться в числе 20% самых богатых, необходимо иметь доход от $65 000 и выше. Фактически 20% самых богатых не настолько уж богаты, а всего лишь входят в верхнюю часть американского среднего класса.

Прослойка самых богатых включает лишь небольшую часть населения, составляющую 1% его общей численности. Эта прослойка контролирует подавляющую часть богатства нации, и она не в тринадцать, а в тысячи раз богаче 20% американцев, входящих в нижнюю часть шкалы распределения дохода граждан США[11]. Среди тех, кто изучает картину распределения доходов, по-видимому, лишь немногие по-настоящему осознают, насколько велики состояния богатых людей в Америке.

В конце XX столетия продажа дорогостоящих вещей — роскошных автомобилей и квартир, произведений искусства, антиквариата, драгоценных камней, яхт и частных самолетов — приобрела характер бума. Диспропорции в доходах и богатстве стали больше, чем в любой другой период времени за предыдущие шестьдесят лет. Выдающийся экономист П. Самуэльсон охарактеризовал такое положение следующим образом: «Если бы мы строили пирамиду доходов из детских кубиков и каждый новый слой кубиков отражал бы разницу в доходах в размере одной тысячи долларов, тогда вершина пирамиды оказалась бы на уровне Эйфелевой башни, но каждый из нас был бы от пола не выше одного ярда»[12].

Огромное богатство превращается в большую власть. Власть класса предпринимателей такова, что с ней не может сравниться власть ни одного другого класса в американском обществе. Гигантские корпорации определяют темпы технического развития, предоставляют источники средств к существованию, задают стандарты потребления и вкусы публики. Они решают, какой рынок труда использовать, а какой оставить, нередко обрекая целые территории и населенные пункты на прозябание. Они поглощают природные ресурсы, уничтожая леса и отравляя землю, воду и воздух. Они располагают огромными резервными капиталами и в то же время создают и сохраняют в острой нужде миллионы людей у себя в стране и за рубежом. И, как мы увидим в последующих главах, они имеют доминирующее влияние в высших правительственных инстанциях.

Нас учили, что хозяйство страны состоит из множества независимых производителей, которые конкурируют друг с другом за потребительский рынок. На самом деле небольшое число крупных корпораций контролирует подавляющую часть частного рынка. В настоящее время просматривается устойчивая тенденция к еще большей концентрации капитала, когда крупные компании поглощаются еще более крупными — особенно в таких отраслях, как нефтяная, автомобильная, фармацевтическая, телекоммуникационная, средствах массовой информации, издательском деле, страховом бизнесе, производстве оружия и банковском деле. При ослаблении государственного регулирования экономики активизируются процессы слияния и поглощения, снижения уровня прибыли, наблюдается бум на фондовой бирже. В течение первой половины 1998 года только в банковском секторе произошло почти 1500 слияний, крупнейшим из которых стало приобретение за $30 миллиардов банком Banc One Corp. банка First Chicago и покупка банком Nations Bank за $62,4 миллиарда контрольного пакета акций банка Bank of America. В 2000 году произошло слияние двух крупных банков — Chase Manhattan и J. P. Morgan — с образованием нового банка с капиталом в $35,2 миллиарда[13].

В пользу слияний приводят доводы о том, что они повышают конкурентоспособность. Но объединенные компании редко демонстрируют лучшие показатели. Многие миллиарды, потраченные на объединение, поглощают ресурсы, которые могли бы быть с большей пользой вложены в новые технологии и производство. Концентрация приносит выгоду крупным держателям акций, кредиторам и руководителям высшего ранга, которые после объединения уходят с мегаприбылями, в то время как потребители и рабочие остаются оплачивать расходы. Неоднократно корпорации обращались с пенсионными фондами своих работников как с частью своих активов. При слиянии корпораций или покупке пенсионный фонд переходит под контроль новой объединенной структуры. Поэтому работники больше никогда не видят ни цента из тех денег, которые они вносили в такой фонд на протяжении длительного времени[14].

Слияние корпораций ведет к увеличению задолженности. При объединении большой бизнес тратит около половины заработанных средств только на выплаты процентов банкам и другим кредиторам (и все это исключается из сумм, подлежащих налогообложению). Если корпорация хочет воспрепятствовать агрессивному поглощению со стороны корпоративных рейдеров, ей приходится тратить крупные суммы денег за выкуп контрольного пакета своих собственных акций. Если она пытается приобрести другую компанию, ей необходимы финансовые средства для покупки акций этой компании. В таких ситуациях при любом развитии событий собственных финансовых резервов редко бывает достаточно и компании вынуждены брать крупные займы у банков. Для выполнения долговых обязательств компания начинает сокращать зарплаты и другие выплаты, распродавать производственные подразделения, увольнять работников и внедрять потогонные системы труда. Именно после слияния Bank of America сократил штат своих работников на 31 тысячу человек. Иногда объединенная корпорация в поисках более дешевых трудовых ресурсов перемещает деятельность за границу. В последнее десятилетие базирующиеся в США транснациональные компании создали за границей 345 000 рабочих мест, одновременно сократив 783 000 рабочих мест в США[15].