Читать онлайн «Морская политика России 80-х годов XIX века». Страница 74

9 августа «Сивуч» ушел из Чемульпо в Нагасаки, где О.В. Старк передал карту и сведения о порте отправлявшемуся ему на смену командиру канонерской лодки «Бобр», капитану 2 ранга П.И. Чайковскому. 8 октября А.А. Корнилов запросил ГМШ, держать ли корабли на станции в Чемульпо всю зиму, и 10 октября Н.М. Чихачев ответил отрицательно, уточнив, что их следует «посылать туда время от времени»[709].

А 13 октября начальник ГМШ лаконично сообщил адмиралу об отмене зимовки во Владивостоке. Такое решение, очевидно, принятое преимущественно с учетом ограниченных возможностей порта, одновременно позволяло эскадре следить за событиями из незамерзающих японских гаваней, сохраняя готовность к немедленным действиям. Однако в ноябре, после отъезда Пак Чуньяна, положение стабилизировалось, и в начале декабря Главное Адмиралтейство разрешило А.А. Корнилову отправить «Вестник» на Балтику, а «Витязь», вслед за ушедшей 15 октября на юг «Рындой», в плавание к Филиппинам и островам Океании.

Впрочем, один корабль, «Сивуч», остался зимовать в Золотом Роге, и его команда участвовала в опытах пропиливания канала во льду, производившихся по приказу Энгельма от 14 января 1888 года. Эти опыты показали, что ни ручная, ни механическая пилка, ни подрыв льда минами, при значительной трудоемкости и затратах материальных средств, не гарантируют своевременного выхода зимующих кораблей в море[710].

Такой вывод говорил не в пользу разоружения кораблей Тихоокеанской эскадры, и начиная с 1887 года во Владивостоке на зиму оставались лишь канонерские лодки так и не упраздненной Сибирской флотилии. 5 августа 1887 года в ее состав вошли «Сивуч», «Бобр» и минный транспорт «Алеут».

Карта Владивостока (с указанием минных заграждений на случай войны). РГАВМФ. Ф. 417. Оп. 1. Д. 327. Л. З

Минный транспорт «Алеут» — первый заградитель Сибирской флотилии, которому отводилась важная роль в организации минной обороны Владивостока

Последнему отводилась весьма важная роль в обороне порта. Опыт постановки минных заграждений у Владивостока во время Афганского кризиса, при помощи 60-тонной парусной шхуны «Фарватер» и портовой баржи, поднимавших всего 95 мин, заставил заказать в Норвегии 900-тонный паровой транспорт, способный принять в трюмы 130 мин. «Алеут» существенно облегчил задачу владивостокских минеров, но к лету 1887 года, когда он прибыл на Дальний Восток, прежний план минной обороны, предусматривавший заграждение входов в пролив Босфор Восточный и бухту Золотой Рог, подвергся пересмотру. О необходимости увеличения запаса гальваноударных мин до 1000, усиления личного состава, плавучих средств и скорострельной артиллерии для охраны заграждений говорилось в записке контр-адмирала А.В. Фельдгаузена, от 17 марта 1887 года, сопровождавшей подготовленный главным артиллеристом и минером Владивостокского порта, капитаном 2 ранга П.М. Токаревским, «проект минной защиты». Рассмотрев его, главный инспектор минного дела, капитан 1 ранга И.М. Диков, отзывом от 1 мая внес свои коррективы, предполагавшие рост числа мин до 1500, в первую очередь за счет выдвижения линии заграждений на 4–5 миль вглубь Амурского залива, что позволяло предотвратить бомбардировки: у города с моря[711]. Такая мера, учитывавшая слабость артиллерийской обороны на этом направлении, была вполне целесообразна. Всего в четырех деревянных, небрежно сколоченных, со множеством щелей, сараях на мысе Эгершельд к 1887 году хранилось около 500 гальваноударных мин, половина из которых — устаревшего образца, и 170 гальванических. Достаточной безопасности Владивостока их постановка не обеспечивала, и предложенная И.М. Диковым мера представлялась своевременной, однако у Морского министерства не было средств для заказа недостающих мин. Такое положение сохранялось и в 1890 году, когда занявший кресло И.А. Шестакова Н.М. Чихачев предложил П.С. Ванновскому, по образцу Балтийского и Черного морей, принять пассивную минную оборону на себя, и в следующем, 1891 году. Многочисленные комиссии, назначавшиеся приказами сменявших друг друга командующих Тихоокеанской эскадрой, отмечали плохие условия хранения мин заграждения, влажного пироксилина и небоеготовность самодвижущихся мин Уайтхеда, хранившихся хотя и в сухом помещении, но разобранными и непристрелянными[712].

Все это, конечно, делало Владивосток более уязвимым, а в сочетании со слабой ремонтной базой ставило под сомнение его способность быть оплотом значительных морских сил в Тихом океане. Еще одним существенным изъяном порта являлось отсутствие достаточных для снабжения даже небольшой по составу эскадры А.А. Корнилова запасов провизии и угля. Такая скудость ресурсов не могла не сказаться на обеспечении любых операций, включая крейсерские. Впрочем, для последних Владивосток, расположенный гораздо севернее основных торговых коммуникаций, заканчивавшихся в портах Индии, Австралии, в Гонконге и Шанхае, мог послужить лишь исходным пунктом. Дальнейшее же пополнение запасов крейсерами предоставлялось распорядительности флагманов и командиров, так как Главное Адмиралтейство десятилетиями, начиная с 1863 года, не могло создать соответствующей организационной структуры. Руководство министерством, несомненно, сознававшее ее необходимость, в силу объективных причин составляло планы, так или иначе связанные с использованием ресурсов США. Не избежал этого и И.А. Шестаков.

Будучи в Иокогаме, адмирал 4 августа 1886 года записал в дневник: «С Мендельсоном толковал о способе снабжения наших крейсеров. Нужно устроить депо выбравши сначала места, и иметь для них общего агента из американских подданных. В случае войны нанять пароходы, которые были бы в его распоряжении и к каждому депо, или к агентству, прикомандировать офицера. У него должны быть секретные запечатанные рандеву, и офицер должен отправляться с пароходом на пункт, в рандеву назначенный, распечатав пакет по выходе в море. Употребление на то собственных транспортов едва ли к чему послужит»[713].

Надо полагать, что под именем Мендельсона адмирал назвал представителя «Русского торгового дома в Йокогаме под фирмою М. Гинсбург», М.А. Месса, 14 февраля 1886 года приславшего на имя управляющего заявление с предложением заключить пятилетний контракт на право монопольных поставок «предметов судового обихода» в Коломбо, Сингапуре, Гонконге, Нагасаки, Кобе, Иокогаме, Хакодате и Шанхае, по ценам ниже средних. Месс, на протяжении десятилетия снабжавший российские корабли, был известен как добросовестный поставщик, а оптовые поставки действительно обещали снижение цен. Поэтому на запрос отдела заготовлений ГУКиС контр-адмирал Н.В.Копытов, капитаны 1 ранга Л.К. Кологерас, К.К. Де-Ливрон, Ф.А. Гирс, Р.А. Гренквист дали одобрительный отзыв. Но Н.М. Чихачев, заместивший И.А. Шестакова после отъезда управляющего на Дальний Восток, через начальника отдела заготовлений, генерал-майора А.М. Линдена, 11 июля отказал М.А. Мессу в долгосрочном контракте, хотя и предложил составить «реестр подлежащих поставке материалов» с указанием цен. Собственно поступил он в соответствии с позицией, занятой самим И.А.Шестаковым по отношению к предыдущей, предпринятой в 1884 году попытке фирмы Гинсбурга, а также владельца арендуемых министерством в Нагасаки земель, А. Сига стать комиссионерами эскадры в Японии, когда адмирал согласился с мнением А.Е. Кроуна, что «устройство постоянных складов непрактично и нежелательно»[714]. На этом переписка прервалась.

Возобновил ее вице-адмирал В.П. Шмидт, сменивший А.А. Корнилова 18 января 1888 года. Принимая дела и не обнаружив планов военных действий, разработка которых предписывалась командующему Тихоокеанской эскадрой должностной инструкцией, он обратился к А.А. Корнилову, высказавшему в ответ мнение, что «составление таких планов до выяснения вопроса о снабжении судов топливом, провизией и материалами есть решение отвлеченных стратегических задач»[715].

Признав правоту своего предшественника, В.П. Шмидт пожелал сдвинуть дело с мертвой точки. Не исключено, что к этому решению его подвигнул С.О. Макаров, хорошо знавший местные условия. Возможно, именно С.О. Макаров, 11 апреля 1888 года вернувшийся в Нагасаки из дальнего плавания, побудил М.А. Гинсбурга подать В.П. Шмидту 17 апреля прошение с предложением заключить контракт.

Для рассмотрения этого предложения адмирал приказом от 28 апреля назначил комиссию под председательством С.О. Макарова, с участием флаг-капитана, капитана 2 ранга П.П. Моласа, и командиров кораблей. После семи заседаний в Нагасаки и Владивостоке, комиссия нашла, что «в настоящее время суда эскадры Тихого океана не обеспечены углем, провизией и материалами на случай военного времени» и постановила войти в соглашение с М.А. Гинсбургом, обязав его содержать в Нагасаки склад угля на 2000 т кардифа и провизии для 1800 человек на восемь недель, а в Йокогаме — 1000 т кардифа[716].