Читать онлайн «Пропавшая грамота. Неизвращенная история Украины-Руси». Страница 45

Но зато все остальные виды помощи восставшему населению Украины-Руси Москва оказала с несвойственной московским политикам быстротой и решимостью.

Зная тяжелое продовольственное положение Украины после неурожая 1648 года и разорений, вызванных войной, были немедленно отменены вывозные и ввозные пошлины при торговле с Украиной. Обозы с хлебом и всем необходимым (до выделывавшихся в Московском царстве казачьих седел включительно) потянулись с севера на Украину. Сохранившиеся донесения пограничных воевод (Путивльского, Севского, Рыльского и других) свидетельствуют о размерах разного вида снабжения, шедших на Украину.

С другой стороны, были значительно расширены льготы и даже привилегии, дававшиеся населению Украины-Руси, переселявшемуся в пределы Московского государства. В одиночку и группами, иногда в несколько сот семейств, украинцы переходили рубеж и поселялись в границах дореволюционных российских губерний: Харьковской, Курской, Воронежской, отдельными «слободами» – свободными селами.

Кроме того, немедленно же, не ожидая отъезда из Москвы Мужиловского, к Хмельницкому был послан специальный гонец от царя – Михайлов с заданием наладить связь с Москвой.

В ответе царю, переданном через возвращавшегося Михайлова, Хмельницкий (3 марта 1649 года) пишет, что он, «гетман и все войска, как первее також де и ныне желает того, чтобы ваше царское величество нам, найнижайшим слугам и подданным своим, учинился государем и царем». В ответ на это письмо Хмельницкого Посольский приказ своей грамотой уведомил его, что Москва к его просьбе относится положительно.

В конце марта Хмельницкий направляет в Москву своих посланцев – игумена Павла и попа Никифора с поручением через пребывавшего в Москве патриарха Паисия хлопотать перед царем о скорейшем согласии Москвы на воссоединение с Украиной.

Одновременно с путешествием в Москву игумена Павла и попа Никифора, из Москвы было послано к Хмельницкому специальное посольство во главе с выдающимся московским дипломатом Унковским.

Путь посольства Унковского через Украину превратился в сплошную манифестацию русско-украинского братства. Начиная с Конотопа, куда Унковский прибыл 1 апреля, и кончая Чигирином, ставкой Хмельницкого, казаки и все население восторженно встречали и провожали московское посольство.

В сохранившемся «статейном списке» это путешествие описывается так: «Как ехали Запорожскою землею от порубежного города Конотопа до Чигирина и в городах полковники, и сотники, и атаманы, и есаулы Григория (Унковского) встречали и провожали конные з знамены, а у городов пешие с ружьем и на встрече и на провожанье стреляли из пушек».

Сын гетмана Тимофей со старшиной встретил Унковского под Чигирином и сопровождал к ожидавшему его Хмельницкому.

В переговорах с Унковским Хмельницкий добивался ускорения активного участия Москвы в предстоящей войне с Польшей, но Унковский мог только обещать принятие Украины в состав русского государства, «когда она будет освобождена», но не мог дать обещаний немедленной военной помощи, вследствие затруднительного положения Москвы. Хмельницкий же настаивал на военной интервенции Москвы и, когда уезжал Унковский, вместе с ним послал к царю своего специального посла – полковника Федора Вешняка, чтобы тот склонил Москву на интервенцию и немедленное воссоединение.

Однако на открытую войну с Польшей Москва еще не решалась. Дело ограничилось только всесторонней косвенной помощью Москвы восставшей Украине, о которой упомянуто выше.

Для правильного понимания русско-украинских взаимоотношений и настроений эта помощь и стремление Хмельницкого добиться согласия на воссоединение весьма показательны, ибо они полностью опровергают версию украинских шовинистов-самостийников о «вековечной вражде между украинцами и москалями».

Характерно и то, что эти настойчивые попытки добиться согласия Москвы на воссоединение Хмельницкий делал в первой половине 1649 года, то есть после ряда блистательных побед над поляками в предыдущем году. Этим, как уже упоминалось выше опровергается версия «школы Грушевского» о том, что Хмельницкий обратился к Москве потому что очутился в тяжелом положении.

Теперь, когда стали доступны многие документы той эпохи, можно категорически утверждать, что стремление к воссоединению было искренним и обоюдным, как у народов Москвы и Украины-Руси, так и у их вождей.

И только исключительно неблагоприятное время начала восстания помешало Москве немедленно активно включиться в дело освобождения Украины-Руси.

После Смутного времени и тянувшихся десятилетиями войн с поляками и шведами, Москва не могла так легко решиться на новую войну с Польшей, которая бы была неизбежна в случае воссоединения.

Решилась на это Москва только пять лет спустя (на рубеже 1653–1654 годов), не прекращая однако, а все время усиливая всестороннюю косвенную помощь восставшей Украине-Руси. Принципиальное же решение Земского Собора о согласии на воссоединение было вынесено еще в начале 1651 года.

Невозможность Москвы принять активное участие в военных действиях ставила Хмельницкого в необходимость во что бы то ни стало, наряду с организацией и усилением собственных сил, искать сближения с татарами и укрепления с ними сотрудничества, которое в 1648 году значительно содействовало разгрому поляков.

Дипломатическими переговорами, щедрыми подарками и не менее щедрыми обещаниями Хмельницкий парализует деятельность польских дипломатов, стремившихся поссорить татар с украинцами, и обеспечивает их участие в предстоящей войне, к которой, как уже было упомянуто, обе стороны энергично готовились всю первую половину 1649 года.

Между тем народ, не ожидая начала военных действий, спорадически поднимает восстания, уничтожает еще кое-где уцелевших поляков-шляхтичей и их арендаторов-евреев и с особенной яростью расправляется с представителями католической церкви. Иногда эти восстания принимали очень крупные размеры. Так, например, в мае 1649 г. произошло восстание, возглавленное киевским мещанином Полегеньким, о котором уже упоминалось выше. Киев был окружен и все находившиеся там поляки и украинцы-униаты вырезаны или потоплены в Днепре, а католические костелы и монастыри разрушены.

В начале лета обе армии, польская и украинско-татарская, двинулись навстречу друг другу. Передовая часть поляков под командой Фирлея и Вишневецкого шла от Константинова и выбрала для столкновения Збораж, который был сильно укреплен. На усиление Фирлея медленно двигалась из Польши большая армия под командой самого короля, все время увеличиваясь шляхетскими ополчениями. Хмельницкий двинулся от Чигирина совместно с прибывшими ему на помощь татарами. 6000 казаков и 15 000 татар под общей командой полковника Федора Коробки Хмельницкий оставил на Украине, о чем Коробка в июне 1649 года уведомил пограничного московского воеводу. Целые отряды украинцев, живших в пределах Московского государства в приграничных областях, отправились на помощь Хмельницкому, обильно снабженные всем необходимым московскими воеводами, о чем свидетельствуют сохранившиеся донесения воевод.

Хмельницкий быстро продвигался к Зборажу. Благодаря сочувствию населения его разведка была отлично осведомлена о действиях поляков. У поляков же разведка была организована гораздо хуже. «Очень трудно добыть шпиона среди этой Руси. А когда добудем языка, то хоть жги их – правды не скажут», – пишет один из участников этой войны.

Казаки и татары обложили Збораж и начали правильную осаду, проявивши при этом большое искусство. Они соорудили так называемые «гуляй-города», деревянные передвижные щиты, и из-за них, с близкого расстояния, расстреливали поляков. Насыпавши высокие земляные валы, казаки с них забрасывали большие якоря-крючки на телеги польского обоза, а затем целую телегу втаскивали к себе.

После больше чем полуторамесячной осады Збоража поляки начали голодать и в их рядах наступила деморализация. Збораж был накануне падения. Но в это время Хмельницкий получил известие, что король с главными силами движется на выручку Збоража. Хмельницкий, оставивши часть войска для продолжения осады, сам с главным силами и татарами поспешил ему навстречу. Обе армии сошлись под Зборовом, и завязался ожесточенный бой. Поляки дрогнули, в их рядах началась паника. Казаки уже прорвались к центру укрепленного лагеря; победа была полной и несомненной; оставалось только добить уже разбитого врага. Но… в этот момент Хмельницкий остановил бой… Остатки поляков были спасены. Причиной этому было категорическое требование татар, которые сами, без предупреждения, вышли из боя и угрожали немедленно вместе с поляками броситься на казаков, если они не прекратят сражения и не согласятся на перемирие.