Читать онлайн «Великие арабские завоевания». Страница 20

Бог послал нам Пророка, призвавшего нас, но мы избегали его и сторонились его. Затем иные из нас уверовали и последовали за ним, в то время как другие остались вдали от него и называли его лжецом. Я был среди тех, кто называл его лжецом, чуждался его и сражался с ним. Затем Господь захватил наши сердца и за волосы привел нас к нему и заставил следовать за ним. Пророк сказал мне: «Ты меч среди мечей Господа, которые Бог обратил против язычников», и молился о моей победе. Так я получил имя Меча Господа, потому что теперь я более всех мусульман ненавижу язычников[22].

Абу Бакр приказал Халиду как можно быстрее направиться на помощь войскам в Сирии, война с которой уже достигла критической фазы. На Пасху 634 года (24 апреля) он со своим войском внезапно обрушился на христиан Гассанидов — союзников Византии, праздновавших Пасху на сочной траве среди весенних цветов на лугу в Мардж-Рахит у северных стен Дамаска. Затем он повернул на юг на соединение с другими мусульманскими военачальниками, которые, по-видимому, объединились под его командованием, чтобы противостоять имперскому войску византийцев. Они начали с атаки на город Бостру.

Бостра лежит на северной стороне современной границы между Сирией и Иорданией, в равнинной, но плодородной местности, усеянной черными базальтовыми валунами —характерной чертой этих мест. К северу от города поднимаются хорошо видимые с его стен вулканические холмы Хаврана. Горы эти, хотя и скалистые, не особенно высоки и, как многие вулканические рельефы, содержат участки чрезвычайно плодородной почвы. Земли Бостры были ближайшей к Аравии местностью, способной снабжать бедуинов пшеницей, вином и маслом. Город разбогател, исполняя роль перевалочной базы для торговцев, и многие верили, что сам Пророк в молодости побывал в нем и учился таинствам христианской веры у монаха Бахиры. Кроме того, Бостра была политическим центром. Когда римский император Траян в 106 году аннексировал Нубийское царство и превратил его в римскую провинцию Аравию, он перенес столицу из далекой южной Петры в более доступную (для римлян, естественно) Бостру. Сложенные из прочного черного базальта руины древней Бостры — одни из самых впечатляющих на Ближнем Востоке. Огромный римский театр сохранился почти полностью, став центром позднейшей средневековой крепости. Колонны и мостовые указывают на древние улицы, вдоль которых видны остатки бань и больших христианских церквей, в том числе величественного круглого собора.

Неизвестно, успели ли византийцы восстановить имперское правление городом после ухода Сасанидов. Город, по всей видимости, почти не оказал сопротивления, и к концу мая 634 года заключил мир с мусульманами. Горожане согласились выплачивать ежегодный налог. Это был первый крупный сирийский город, захваченный армией вторжения.

После покорения Бостры мусульманские войска двинулись на запад на помощь Амру ибн аль-Асу, который после первой победы при Датхине столкнулся с большими силами византийцев, сосредоточенными к юго-западу от Иерусалима на дороге к Шзе. Халид и прочие пересекли долину Иордана, очевидно, не встретив никакого сопротивления, и соединились с людьми Амра. Объединенное войско мусульман, по свидетельству одного источника[23], насчитывало около 20 000 человек. Командовал ими Амр — единственный арабский военачальник, упоминаемый хронистами, неизменно подчеркивающими его ум и проницательность. Описывают, как он лично пробирался на разведку во вражеский лагерь и посылал туда лазутчиков и как византийский генерал обращался к нему в письмах как к равному по искусству. Армии сошлись в месте, которое мусульманские авторы называют Аджнадайн, где и произошло решающее сражение. У нас отсутствует подробная информация о ходе сражения, но ясно, что византийцы потерпели поражение и остатки их войск отступили в Иерусалим и другие укрепленные города. Известие о победе мусульман разлетелось далеко, и, по-видимому, эта самая битва упоминается во франкской хронике Фредегара, написанной во Франции двадцатью годами позже. Он вводит интересную, и, возможно, правдивую подробность, что «сарацины (мусульмане) предложили Ираклию выкупить обратно трофеи, только что захваченные у побежденных, но император отказался платить за краденое добро»[24].

Армянский летописец того времени Себеос рассказывает, что император приказал своим войскам держать оборону. Они же, вместо этого, покинули свой лагерь у реки и укрылись в городе Пелла на восточном берегу. Пелла была богатым городом на плодородных землях в долине Иордана, и ее хорошо защищенный акрополь возвышался над классическими портиками и улицами в долине. Здесь византийцы снова были атакованы. Ход битвы, как обычно, не вполне ясен, но некоторые особенности, как видно, запомнились. Византийские войска перешли долину Иордана у Скифополя на западном берегу и, чтобы задержать наступление мусульман, прорезали несколько ирригационных каналов, позволив воде разлиться по дну долины морем грязи. Мусульмане, не зная об этом, рвались вперед, и многие всадники завязли в болоте, но затем «Господь вызволил их». В конечном счете в болото попали сами византийцы, и многие были там перебиты.

Теперь остатки византийских сил отступили к Дамаску. Мусульмане преследовали их. Осада Дамаска стала одним из блестящих моментов завоевания Сирии. Мы можем необычайно подробно проследить ее ход, потому что источники дают детальное описание, а город хорошо сохранился. Стены старого Дамаска, построенные римлянами или еще ранее и с тех пор постоянно восстанавливаемые, в основном уцелели. Только на западном конце, куда протянулся город в Оттоманскую эпоху, их крут прорван. Все старые ворота, за одним исключением, сохранились и сегодня носят те же названия, которые приводятся в арабских источниках. Это поразительный пример сохранности городской географии и архитектуры на протяжении почти четырнадцати столетий. Нам известно, что Халид ибн аль-Валид стоял у Восточных ворот (Баб Шарки), Амр ибн аль-Ас у ворот Святого Фомы (Баб Тума), Абу Убайда у не существующих ныне ворот Джабийя в западной стене, а Йазид ибн Аби Суфйан у Малых и Кайсанских ворот на южной стороне.

Мусульмане позаботились также перегородить войсками дорогу к северу от Дамаска. Это оказалось мудрой предосторожностью, так как Ираклий, который, как сказано, находился в то время в Хомсе, послал конное войско на выручку осажденному городу, но всадников перехватили, и попытка снятия осады не удалась. Неясно, сколько времени длилась осада. Арабские источники обескураживают, приводя самые разные сроки, от четырех до четырнадцати месяцев. У мусульман, кажется, не было осадных машин и вообще никакого осадного снаряжения сложнее веревок и лестниц. Даже лестницы пришлось позаимствовать в близлежащем монастыре. Кажется, осаждающие не предпринимали никаких действий, кроме блокады, в надежде, что голод, скука и внутренние распри заставят защитников города сдаться. Когда стало ясно, что подмоги не будет, горожане отчаялись. Согласно одному источнику, конец наступил, когда у «патрикиоса» (ромейского военачальника), командовавшего обороной, родился ребенок, и он позволил своим людям расслабиться, наесться и напиться в честь такого события. Халид ибн аль-Валид, который никогда не упускал удобного случая и точно знал, что происходит в городе, решил воспользоваться представившейся возможностью. Веревки и лестницы у него были. Несколько его воинов подобрались к воротам, переплыв ров на надутых шкурах животных. Они набросили веревки на укрепления и взобрались по ним, затем втянув наверх и веревки, чтобы их не заметили. Затем по сигналу они с криком «Аллах акбар!» бросились к воротам, перебили стражу и всех, кто оказывал сопротивление.

Между тем на другом конце города дамаскцы вступили в переговоры о мирной сдаче, и мусульманские войска начали входить в город с запада. Две группы, люди Халида с запада, а другие — с востока, встретились в центре города на старом рынке и начали переговоры. По условиям принятого соглашения горожан оставили в покое в обмен на дань. Имущество имперских чиновников было конфисковано в пользу всех мусульман, став частью «фати» (общего богатства мусульманского сообщества). Как всегда, имелась добыча, подлежащая дележу, причем командующие позаботились оставить долю тем, кто удерживал северную до-poiy, потому что, хотя они и не принимали прямого участия в осаде, но внесли свой вклад в победу и заслужили часть трофеев. Сложная история, описывающая взятие Дамаска с двух концов, возможно, была попыткой разрешить острый вопрос о том, был ли город взят силой или по договору. В данном случае власти, видимо, попытались найти компромиссный вариант.

Отчет о падении Дамаска также отражает раскол среди его населения. Город был центром имперской власти, его стратига назначал сам император, однако многие, если не большинство населения были арабами, исповедовавшими христианство. По-видимому, многие из них чувствовали, что им ближе арабы за городской стеной, нежели греки и армяне, составлявшие большую часть гарнизона. Так или иначе, город не пострадал от обстрела и разграбления. В следующем веке он превратился в столицу всего мусульманского мира и вступил в свой золотой век.