Читать онлайн «Французская волчица — королева Англии. Изабелла». Страница 28

Королевская чета покровительствовала доминиканскому ордену, но Изабелла, вместе со своей теткой, королевой Маргаритой, особо благоволила к францисканцам, которые вводили в свои эмоциональные проповеди элементы мирской жизни и привлекали многих выдающихся и талантливых людей. Этот орден начал действовать в Англии с 1224 года, пользуясь все большим успехом, вдохновленный жизнью и учением святого Франциска Ассизского; братьям запрещалось иметь собственность и предписывалось зарабатывать себе пропитание трудом или прошением милостыни. Все исповедники Изабеллы были францисканцами{447}, и некоторые из ее книг служили «для использования братьями-миноритами».{448} Королева была усердной благодетельницей францисканских обителей Кинге Линн близ Ковентри и, с 1327 года, Ньюгейта в Лондоне.{449}

К XIV веку двор английских королей уже стал довольно стабильным учреждением, его численность и объем расходов возрастали. Хотя количество служащих колебалось при смене правителей, в любой период при дворе всегда жило не менее нескольких сотен человек. У каждого короля и королевы имелся свой отдельный двор и особый штат. Двор представлял собой как общественный, так и политико-экономический центр со своим сложным кодексом отношений и этикета. Говорили при дворе в то время на норманнском диалекте французского языка — уже основательно искаженном варианте того наречия, которым пользовался Вильгельм Завоеватель и его соратники. Однако подревней традиции языком правительства и королевских служащих оставалась латынь.

Двор Эдуарда II, с чем бы его ни сравнивать, был змеиным гнездом, где не существовало никакого порядка, где кипели нечистые страсти, зависть, интриги, ссоры. Летописцы жаловались, что там «полно грубиянов, приживальщиков и охальников, [они] проводят ночи в забавах, играх и пирах, а также предаются другим мерзким и бесчестным занятиям». Король плохо разбирался в людях и зачастую принимал на службу особ сомнительной честности, которые вызывали горькую ненависть у окружающих. Приведем в качестве примера фигуру Роберта Льюэра. «Учредители» приказали его уволить, но он презрел их мнение и продолжал обделывать свои темные дела, наживая состояние — помимо всего прочего, убил мужа своей любовницы. Когда его арестовали за «превышение полномочий, непослушание и оскорбление», он угрожал разрезать на куски тех, кто его задержал, если понадобится, даже в присутствии короля.{450} В 1317 году некий Гилберт Миддлтон, рыцарь на королевской службе, надолго прославился тем, что избил епископа Даремского и двух кардиналов, когда они ехали на север. А в 1326 году еще один придворный, негодяй но имени Роджер Суиннертон, за которым уже числилась склонность к насилию и запугиванию, был обвинен в убийство.{451}

Двор Эдуарда был по преимуществу миром мужчин, и лишь очень немногим женщинам был дозволен доступ в него.

В самом начале своего царствования король постановил, чтобы ни один из придворных «любого ранга не смел иметь при себе жену у равно как не позволял ей часто бывать при дворе; но лишь тем женщинам дозволяется являться ко двору, каковые близки к королю». В число «близких», разумеется, входила королева со своими дамами, а также родственницы королевской семьи. Очевидно, этот запрет был продиктован не женоненавистничеством, поскольку известно, что Эдуард весьма ценил общество женщин; вероятнее всего, его заботили излишние расходы на содержание посторонних лиц.

Трижды в год, на Пасху, Троицу и Рождество, король созывал всех придворных и устраивал большой праздник, на который и он, и королева являлись в коронах — этот обычай был заведен норманнами. Праздник включал в себя пиршество с последующими увеселениями, играми, театральными представлениями и маскарадами. В остальное время двор развлекали менестрели, шуты, акробаты и жонглеры; азартные игры были повальным увлечением. Изабелла и ее дамы любили играть в шахматы, шашки или триктрак, а в более спокойное время садились за рукоделье, развлекая друг друга разными историями и загадками, либо играли в шарады. В наследство от Элеоноры Кастильской Изабелле достался набор шахматных фигур из хрусталя и яшмы; он упоминается в инвентарной описи, сделанной после ее смерти. Кроме того, королева регулярно партнерствовала с мужем в карточной игре и других азартных играх.

Разделяла Изабелла и увлечение мужа псовой и соколиной охотой.{452} Она имела восемь гончих, которым полагалось по одной мясной кости в день, сокола-сапсана — воистину королевскую птицу, несколько ястребов-самок и соколов-балабанов, и еще одного ястреба-самца. В псалтыри королевы Марии есть картинка, показывающая знатную даму на охоте — возможно, это еще одно доказательство, что книга прежде принадлежала Изабелле. Возможностей заниматься этим традиционно королевским видом спорта у нее было предостаточно, поскольку при большинстве королевских резиденций имелся охотничий парк либо рядом располагались лесные угодья, специально отведенные только для охоты короля.

Средневековые дворы были, по сути, кочевыми; этого требовал и тогдашний способ управления государством, и необходимость чистить и освежать помещения после того, как в них какое-то время жило множество людей. Поэтому придворным приходилось постоянно переезжать с места на место. На протяжении своего царствования Эдуард II останавливался более чем в четырех тысячах мест в Англии.

Но путешествия в то время бывали весьма утомительными. Со времен римлян никто не прокладывал хороших дорог, имеющиеся дороги редко содержались в полном порядке, и в отдаленных частях страны было легко заблудиться, поскольку отсутствовали указатели и даже верстовые столбы. Умудренные опытом путешественники нанимали местных проводников, чтобы добраться до места назначения; чиновники Изабеллы платили проводникам «за то, что сопроводили королеву по правильным и наилучшим дорогам со всеми ее повозками во время ее поездки но разным частям Англии». За день пути верхом проезжали в среднем от 20 до 30 миль. Иногда бывало выгоднее плыть по реке, погрузив багаж на баржу; наем лодок был обязанностью служащих посудной кладовой.

Большинство людей странствовали просто пешком, но для знатных дам имелись три предпочтительных формы транспорта. Чаще всего леди ездили верхом — обычно на седельных подушках с мужчиной-слугой впереди — или в конных носилках. Самые богатые имели кареты, известные под названием «charettes» («повозки»). Они напоминали богато разукрашенные фургоны и приводились в движение тягловыми лошадьми; размеры повозок иногда позволяли поместиться и королеве, и ее дамам. Носилки и кареты не имели рессор, однако их снабжали изнутри мягкой обивкой и большим количеством подушек, чтобы оберегать пассажирок от ушибов. В 1311-1312 годах Изабелла предусмотрительно заказала своему портному подушки из парчи для повозки, где ехали ее дамы, а в 1318 году «Книга записей» короля отмечает выплату денег некоему Венну Балларду за шелк огненного цвета и шитую золотом ткань для подушек в повозки королевы и ее дам.

Носилки и повозки приобретались для королевы особыми служащими. В «Домовой книге» Изабеллы отмечены ремонты повозок, включая починку оси, а в августе 1311 года — уплата 120 фунтов иностранному купцу за трех черных тягловых лошадей для упряжки в повозку королевы. Гнедой стоимостью 20 фунтов был приобретен в качестве верхового коня «для особы королевы»; очевидно, Изабелла любила верховую езду и не всегда путешествовала в повозке или носилках. За лошадьми королевы присматривали конюхи из «маршальской» службы, которые покупали сено, овес, ячмень, отруби, подковы, жир для свечей, которые зажигали в железных скобах на стенах конюшен, попоны, а также необходимый для конюшен инвентарь и телеги.

Когда королева отправлялась в путь, это означало для служащих сложные приготовления и тяжелый труд, поскольку с нею ехали не только придворные, но и большая часть движимого имущества, даже мебель, и все это следовало упаковать в сундуки и ящики, сложить на телеги, покрыть провощенным холстом для защиты от дождя. Более мелкую утварь укладывали в переметные сумы, которые вьючили на лошадей. В «Домовой книге» Изабеллы мы находим сведения, что вьючные лошади часто мерли, и их приходилось заменять, расходуя не менее 40 шиллингов за каждую. По сторонам возов с багажом королевы ехали молодые парни-охранники, чтобы не подпустить к ним грабителей.

Квартирьеры королевы выезжали вперед, дабы предупредить управляющих ее поместий и замков, что та скоро прибудет. Часто это известие приводило к лихорадочным ремонтным работам и уборке. Когда на место прибывали слуги, они распаковывали все вещи и расставляли их по местам. Если королева собиралась остановиться где-то лишь на одну ночь, она обычно размещалась на постоялом дворе или в каком-нибудь аббатстве; если в этих помещениях не хватало места для свиты, придворные ночевали в шатрах или шалашах, а порой даже спали под открытым небом.