Читать онлайн «Их величества пирамиды». Страница 27

«Чудесное жилище я устроил в гробнице, вытесанной в скале, — пишет он по поводу своей работы у Великой пирамиды. — Приделал только дверь и оконную раму, поставил этажерку, подвесил гамак из рогожи — в общем устроился так комфортабельно, что лучшего желать не приходилось… Около девяти утра я начинал работу. Когда мы делали замеры, мой слуга Али держал над теодолитом зонт, чтобы предохранить его от солнца, до моей спины тень уже не доходила. Али устраивал себе полуденный отдых, а я старался работать как можно дольше. Когда темнело, я собирал инструменты, аккуратно складывал их в гробнице, а слугу отпускал. Около шести или семи я разжигал костер и углублялся в расчеты, пока в котелке не закипала вода, затем ужинал (какой-нибудь суп, матросские сухари и помидоры, которые в Египте великолепны, немного шоколада), после десятичасовой работы без еды и питья все это казалось чрезвычайно вкусным и шло только на пользу. Вечернее умывание… и я опять садился за расчеты и просиживал над ними примерно до полуночи… Во время раскопок я вставал рано, на рассвете. При обследовании Великой пирамиды я всегда выходил на работу вечером, как только удалялись туристы, и с сонным Али в качестве ассистента трудился до полуночи, а то и до утра; так получалось, что иногда я работал… по четырнадцати часов без перерыва». Позже, когда в обиход вошли автомобили, он заказал для работы в более отдаленных местах автобус, который, учитывая вкусы жены, «снабдил граммофоном и оборудовал еще уютней, чем свою гробницу в Гизе».

Близ Гизе Питри работал с декабря 1880 по апрель 1882 года, девять месяцев из этого времени он посвятил Великой пирамиде. Измерил ее точнее и полнее, чем инженеры Наполеона и Пиацци Смит. В 1883 году Питри со своими инструментами отправился к саккарским и дашурским пирамидам; вернувшись, он отдал должное «добросовестности и основательности своих французских коллег». Питри нашел для своих «игр» нетронутый песочек в Фаюмском оазисе, где была столица и некрополь царей XII династии. В 1888 году в двенадцатиметровом холме близ деревни Хавара-эль-Макта он откопал остатки кирпичной пирамиды; поскольку вход в нее обнаружить не удалось (вопреки всем обычаям на северной стороне его не было), пришлось прорыть туннель. После неимоверного труда и всяческих неприятностей с рабочими Питри проник наконец в погребальную камеру, затопленную грушевыми водами; под водой он обнаружил ограбленные саркофаги Аменемхета III и его дочери Неферуптах. Близ деревни Иллахун в следующем таком же холме Питри откопал кирпичную пирамиду фараона Сенусерта II с пустым саркофагом, но «красивейшим из всех, которые относятся к Среднему царству». В 1890 году он отправился к «фальшивой пирамиде» в Медуме, где еще Масперо нашел саркофаг, и начал изучать ее внутреннюю структуру, а затем в окрестностях открыл развалины маленького храма. Имя владельца «фальшивой пирамиды» он не смог определить даже по косвенным признакам; ныне считается, что ее начал строить последний царь III династии, Хуни, а закончил отец Хуфу и предшественник Снофру. Позднее, вместе с Э. Маккеем он отрыл две пирамиды времен Среднего царства в Мазгуне, близ Дашура; возможно, что они принадлежали царю Аменемхету IV и царице Себекнефрура — последним правителям XII династии. Из усыпальницы кирпичной пирамиды в Иллахуне, где была погребена одна из дочерей царя Сенусерта II, он позднее вместе с Ги Брантоном и мисс М. А. Мюррей извлек знаменитые «сокровища Иллахуна». Но это было уже в 1920 году. К началу нашего века из больших полей пирамид неизученным оставалось лишь одно — абусирское. Концессию на него от правнука Мухаммеда-Али получил правнук Фридриха Вильгельма IV, который был уже не прусским королем, а германским императором. Самые большие надежды на успех возлагало имперское военное министерство, оно даже предоставило рельсы для вывоза песка и трофеев, причем даром (стоило это примерно столько же, сколько двенадцать минут артиллерийского огня во время битвы под Верденом). Как известно, далеко идущие надежды германского военного министерства не оправдались, зато результаты, которых добились немецкие ученые, превзошли все ожидания. Можно сказать, что своей работой они открыли новый и последний этап в изучении пирамид, завершившийся уже в наши дни.

Немецких археологов привел в Абусир Людвиг Борхардт (1863–1938), выдающийся архитектор, ученый и организатор, а такое счастливое сочетание многих качеств встречается не часто. Он был учеником блестящего египтолога, берлинского профессора Адольфа Эрма-на, создавшего новую концепцию изучения древнеегипетского языка, был знаком с Лепсиусом (тот умер в 1884 году), а в Египте продолжал традиции братьев Генриха и Эмиля Бругшей, известных работников Службы древностей Египта и Египетского музея. Борхардт так же хорошо разбирался в египетских надписях, как в архитектуре и изобразительном искусстве, не упускал деталей и хорошо схватывал целое, умел видеть вещи в их взаимосвязи; как руководитель прекрасно подобранного коллектива специалистов, он на практике осуществил то, что позднее стало насыпаться «комплексными работами». Ничего сенсационного об этих работах Борхардт в своих дневниках не написал: велись они планомерно и методически, «без нежелательных инцидентов, которые называются приключениями».

Семь сезонов работал Борхардт на абусирском поле, начиная с его предварительного осмотра осенью 1901 года и кончая вывозом дарованных находок в 1908 году, и изучил там три большие пирамиды эпохи V династии — пирамиды царей Сахура, Нефнриркара и Ниусерра. И не только сами пирамиды, местами более чем на половину засыпанные песком, с их подземными коридорами, камерами и т. д., но также заупокойные и долинные храмы, дороги, каменные ограды и вообще все, что было вокруг пирамид (в том числе и два «солнечных храма» царей Ниусерра и Усеркафа). Вместе со своими сотрудниками и рабочими он в буквальном смысле слова просеял весь песок, перебрал крупинку за крупинкой до многометровой глубины и на площади в несколько квадратных километров. Первым из археологов Борхардт провел систематическое обследование всего некрополя египетских царей, составляющих гигантский комплекс построек вокруг пирамиды, которая была лишь одной из составных частей архитектурного целого. Впервые он рассматривал пирамиду не как изолированную постройку, а в связи с другими сооружениями, связанными с посмертным культом царей, и впервые реконструировал весь этот комплекс. По его макетам и рисункам люди XX века могут представить себе эти гигантские творения рук древних египтян отчетливее, чем их видел Геродот!

Ученые оценили успехи Борхардта, комплексное изучение полей пирамид в Абусире; необходимо было также изучить и остальные ноля пирамид. То, что пирамиды были окружены храмами и другими постройками, специалисты по Египту знали в общем-то довольно давно, а многие из этих построек были уже открыты. Но теперь египтологи приступили к их комплексному изучению, снова зазвенели кирки там, где, казалось, уже все известно. Британские археологи Дж. Э. Квибелл и С. М. Фёрс отправились в Саккара и тщательно перекопали ее от пирамиды Тети до пирамиды Джосера, а затем передвинулись на юг, к пирамиде Пиопи II. В 1906 году в Египте высадились первые археологи из Америки; нью-йоркский Метрополитен-музей отправил экспедицию в Лишт под руководством А. М. Литгоу и А. С. Мейса, объединенная экспедиция Гарвардского и Бостонского университетов под руководством Дж. А. Рейснера обосновалась в Гизе. Они оставались там до тридцатых годов, когда эстафету приняла экспедиция Пенсильванского университета, возглавлявшаяся А. Роу и получившая концессию на изучение поля пирамид в Медуме. Между тем в Гизе пришли немцы (в 1909 году под руководством Э. фон Зиглина), а в Сак-кара с 1914 года опять работали французы — П. Лако, В. Лоре, Г. Жекье и др., в 1926 году к ним присоединился Ж.-Ф. Лауэр, который работает там и поныне. В тридцатые годы в изучение Древнего Египта впервые включились и сами египтяне:[32] Селим Хасан (1886–1961), к которому перешло руководство раскопками в окрестностях пирамиды Униса, и Абд эс-Салям, позднее обследовавший пирамиду Джедкара в Саккара. Все работали с группами специалистов, и, подобно Борхардту, методично и успешно, не вызывая, однако, большой шумихи. Ведь они были уже не первыми, они не находили золота и драгоценностей, их не постигало «проклятие фараонов»… Исследователи этой второй волны не снискали такой славы, какая выпала на долю пионеров, но их работа была отнюдь не беднее ни драматическими моментами, ни волнующими событиями. В 1920 году Фёрс провалился в шахту, из которой вел ход в пирамиду правительницы Ипут, еще в 1897 году открытую В. Лоре; вскоре он обнаружил по соседству с ней еще одну, малую пирамиду. В 1924 году Фёрс, наоборот, был вынужден капитулировать перед ступенчатой пира в Дашуре, ибо даже с помощью современной техники он не смог добраться до ее нижней камеры, а прибегнуть к динамиту не хотел. С 1926 но 1935 год Жекье открыл под наносами песка полдюжины неизвестных ранее пирамид: три малые пирамиды супруг Пиопи II, каменную пирамиду царя Иби из VII или VIII династии и две большие кирпичные пирамиды, окруженные заградительными плитами. Одна из них, на самом юге саккарского поля, принадлежала царю Хинджеру из XIII или XIV династии, т. е. относилась к периоду, последовавшему за распадом Среднего царства. Возможно, это была последняя пирамида, построенная в Египте. Но отнюдь не последняя из открытых археологами.