Читать онлайн «Славянские боги, духи, герои былин». Страница 20

Если кикимора начинала проказничать совсем уж сильно, то тут было только одно спасение – нужно было пойти в лес, набрать в лесу корня горького папоротника, который очень кикиморе нравился. И настойкой этого корня перемыть всю посуду, и тогда, как считалось, кикимора должна была оставить в покое.

Чтобы кикимора не мучила кур, в курятнике, над насестом, вешали отбитое горлышко кувшина, камень со сквозным отверстием, так называемый «куриный бог». Также могли вешать старый лапоть.

Несмотря на то, что кикимора была невидимой, её всё равно изображали в образе маленькой и тощей женщины. Она была настолько тоненькой, что её тело можно было сравнить по толщине с соломинкой. При этом видела кикимора хорошо и далеко, и быстро бегала.

Иногда она считалась женой домового. Также, существовал ещё один вид кикиморы – это была жена лешего, лешачиха. Как правило, она бродила по лесу и пугала случайных путников. Обитали такие кикиморы обычно в тёмных и сырых местах.

Также, иногда в народе считалось, что кикиморами становились мёртворождённые дети или же дети, проклятые еще, когда находились в утробах матерей.

Также, считалось, что наслать кикимору могли колдуны или плотники или печники, с которыми скупой хозяин нормально не расплатился после выполненных ими работ. Тогда они подкладывали соломенную куклу или обычную щепку под печь или же в пазы между брёвен, и читали после этого заговор. После этого, кикимора начинала очень сильно шуметь по ночам.

Если хозяин догадывался уладить отношения с работниками, то они убирали кикиморы, и все те неприятности прекращались.

Китеж (Китеж-град) – в преданиях мистический город, который якобы стал невидимым и опустился на дно озера Светлояр, во время монголо-татарского нашествия XIII века.

Также, считалось, что Китеж населён лишь одними праведниками, а нечестивцы туда не допускаются.

Кит-рыба – в славянских мифах и преданиях выступал в роли прародителя всех рыб. Кит-рыба держал на себе землю. Когда Кит-рыба поворачивался, то земля колыхалась.

Также, считалось, что если он уплывёт, то тогда настанет конец всему белому свету.

Китоврас – персонаж древнерусских книжных легенд, который упоминается в рукописных текстах XIV века, как чудовище, похожее на кентавра, иногда крылатого.

Кладенец (кладник, кладовик) – в славянской мифологии так называли демона, который охранял клад, различные спрятанные в земле сокровища и ценности. Они обладали различными способностями и по отношению к искателю клада могли быть как дружелюбными, так и очень негативно настроенными.

Также, в преданьях, в противовес этим духам, всегда были персонажи, которые всегда желали найти клад. Но отыскать клад было не так-то уж и просто, только умельцы могли их находить и открывать. Потому что порой на клады были наложены различные заклятия.

Клетник – в мифах славян, так звали духа, который живёт в кладовке и выступает как помощник домового. Днём обычно клетник спит, а вот ночью выходит, и ночью он часто устраивает осмотр вещам, может перекладывать их с места на место и шуметь.

Если клетник начинал злиться на хозяина, то он мог порвать мешки с мукой, разбросать зерно, отворить дверь в морозную ночь или прохудить крышу во время летнего дождя. Мог клетник и попраказничать просто так, из-за шалости, а не из-за того, что злится.

Изображался в образе небольшого человечка с длинными волосами и бородой.

Кликуша – так называли людей, в которых, как считалось, вселилась нечистая сила. Как правило, это относилось к людям, одержимым падучей болезнью, и в припадках которой люди даже могли потерять сознание.

Как считалось, кликуша корчился в судорогах, икал и кричал звериными голосами, потому что, эту болезнь на человека или колдун напустил, или нечистая сила вселилась.

Колодезный – в славянской мифологии хозяин колодца.

Колокольный ман – в мифологии так звали демона, происходящего из проклятых людей и живущего на колокольне.

Коляда (коледа) – в славянской мифологии, так звали существо, которое являлось олицетворением смены годы. Потому что в древние времена славяне отмечали праздниками все важные изменения в природе. Вот и для новогоднего цикла у них был Коляда. Название этого праздника происходит от слова «коло» – древнеславянского названия круга.

Праздник Коляды был посвящён повороту солнца на весну и прибавлению дня. Праздновалась Коляда накануне Рождества, которое по старому стилю календаря отмечали 25 декабря.

В этот период по домам ходили дети и пели колядки. В песнях-колядках, были своего рода заклинаниями, присутствовали пожелания здоровья, счастья и благополучия. Колядовщиков одаривали пирогами и кусками каравая.

А на Рождество, в избу вносили сноп, который изображал Коляду, и ставили этот сноп на почётное место в красный угол, а на стол тогда подавали праздничный каравай.

Копша – в мифологии демон, который стерёг клад.

Коргоруши (коловерши) – в восточнославянской мифологии имя помощников дворового. А по южнорусским преданиям и поверьям, они приносили своему хозяину припасы из других домов, воруя их у нерадивого соседа-дворового. Из-за этого дворовые часто ссорились. Во время их сор коргоруши начинали колобродить, били посуду, переворачивали всё в доме.

Как правило, коргоруши изображались в образе кошек, обычно чёрного цвета.

Коровья смерть (Чёрная Немочь) – в славянской мифологии так звали духа смерти рогатого скота, приносящего с собой мор. Избавиться от мора скота можно было, как считалось, принеся жертву – добыть огонь трением, сжечь живьём на поленнице петуха. Также можно было прогнать скот сквозь дым, опахать селение, читая при этом заклинания, которые призывали Коровью смерть уйти.

Изображалась Коровья смерть в образе коровы, собаки или чёрной кошки. В более позднем периоде Коровью смерть стали изображать в образе скелета коровы.

По старинным поверьям, Коровья смерть никогда не приходила сама в село, а завозилась или же заносилась прохожим или проезжим человеком.

Кострома – в восточнославянской мифологии женский персонаж, являлась воплощение плодородия и весны. Во время обрядов провода весны её изображали в образе молодой женщины, которая была закутана в белые простыни, держала в руках дубовую ветку и шла в сопровождении хоровода.

Также, было принято делать чучело Костромы из соломы и устраивать ему ритуальные похороны – сжигать или разрывать на части, после чего по чучелу проводили ритуальное оплакивание. Этот ритуал выступал в роли символа возрождения природы.

Также, по некоторым источникам дочь Купальницы и Семаргла, сестра Купалы.

С этим связана одна история, повествующая о том, что Кострома и Купала были в детстве неразлучны, и вместе бегали по полям и лугам. И вот, однажды, Кострома Купале сказала, что слышала от птиц, что далеко-далеко у речки Смородины поют птицы Сирин и Алконост. И предложила Кострома брату отправиться туда и послушать пение этих птиц. И согласился Купала с сестрой. И отправились они на следующий день к речке Смородине, ничего родителям не сказав.

И пришли они туда, и увидели птицу Сирин и птицу Алконост. И птица Алконост о радости пела, а птица Сирин пела о печали. И Купала так заслушался печальных песен птицы Сирин, что позабыл он обо всём на свете. И унесла птица Сирин Купалу в царство мёртвых, и спрятала там его на долгие годы. А Кострома, заслушавшаяся птицу Алконост, не заметила, как Сирин Купалу унесла. А когда наконец-то Кострома вокруг огляделась, то не было уже нигде её брата. И сколько бы она его не звала, не откликался он ей, был уже Купала в царстве мёртвых с птицей Сирин.

И прошло так много лет. Выросла Кострома за это время. И выросла Кострома красавицей, и многие женихи к ней сватались. Но всех она отвергала, никто ей по душе не приходился, люб не был.

И вот, однажды, плела Кострома вместе с другими девицами венки. И вдруг бог ветров Стрибог с её головы венок сдул. И попал венок в воду. И поплыл венок Костромы по течению вниз. А Кострома тогда загадала, чтобы венок нашёл жениха, равного ей, который был во всём точно как она сама.

И плыл венок по воде, всё плыл и плыл. А в это время, выплыл на лодке из подземного царства Купала, который тоже за все годы эти вырос. И вдруг видит Купала, венок плывёт по воду. Наклонился Купала, венок поднял. Плывёт Купала, и принесло его течение прямо к хозяйке венка, к Костроме. И спросил у неё Купала, её ли это венок? И ответила Кострома, что да, её это венок. И влюбились они, не узнав друг друга. И поженились они сразу же, никого ни о чем, не спрашивая, и никому ничего сказав. Только водяные и мавки были им свидетелями.