Читать онлайн «Древние германцы». Страница 38

Тогда он поступил так: никакие из обычных празднеств не были совершены, и не были справлены всенародные игры. После этого он услыхал, что некоторые из воинов спаслись, что обе Германии313 приведены в оборонительное состояние и что вражеское войско не отважилось прийти на Рейн. Тогда он освободился от ужаса и принял определенное решение. Ему казалось, что такая великая и чрезмерная беда случилась с ним, очевидно, вследствие гнева какого‐то божества. [Дальше следует подробное описание знамений и чудес, как предшествовавших поражению, так и совпавших с ним по времени, в числе знамений отметим, что] …одна статуя Победы, находившаяся в Германии и смотревшая на вражескую страну, повернулась лицом к Италии.

[10 год] Тиберий не решался переправиться через Рейн, а довольствовался тем, что стоял настороже, чтобы не дать варварам это сделать. Но и они не отважились на переправу, зная о его присутствии.

Кн. LVI, Гл. 26, 2 – 3. [11 год] По вступлении в консульство Марка Эмилия и Статилия Тавра Тиберий и Германик314, бывший в сане проконсула, вторглись в Кельтику и частично ее опустошили; впрочем, они не победили ни в одном сражении, так как никто не шел к ним навстречу, и не покорили ни одного племени. Боясь снова попасть в беду, они зашли не очень далеко от Рейна, остались там до осени и ушли обратно, справив день рождения Августа и устроив по этому поводу для центурионов скачки.

[В LIX книге между прочими событиями описывается поход Калигулы против германцев, а в LX книге – поход императора Клавдия.]

Кн. LIX, Гл. 21, 1 – 3. [39 год] [Калигула] отправился в Галлию под предлогом что‐нибудь сделать с враждебными кельтами, так как они будто бы были беспокойны, а на деле с тем, чтобы получить денег с наиболее цветущих городов, как их, так и иберийских. Впрочем, он не объявил открыто о своем выступлении, а, прибыв в один из пригородов [Рима], тронулся внезапно, увозя с собою множество танцоров, гладиаторов, лошадей, женщин и всякие предметы роскоши. Прибыв туда, он никому из врагов не причинил вреда, так как только немного прошел за Рейн и сейчас же повернул назад, а двинувшись вслед за тем как будто с целью похода в Британию, возвратился от самого Океана и очень сердился на подчиненных полководцев, имевших какой‐либо успех. Зато он причинил очень много большого вреда покоренным, союзникам и гражданам.

Кн. LX, Гл. 8, 7. [41 год] …Сульпиций Гальба одолел хаттов, а Публий Габиний победил маврусиев и отличился в остальном: он взял обратно легионного орла, единственного, который был у них после гибели Вара. Поэтому как будто бы за дело Клавдий получил благодаря им обоим звание императора.

[В LXVII книге описывается несколько случаев столкновений Домициана с германцами.]

Гл. 3, 5. [83 год. Отрывок в изложении Зонары:] Потом он двинулся в Галлию и захватил кое‐какую добычу у [племен], живших по ту сторону Рейна и находившихся в договорных отношениях [с Римом]. Он гордился этим так, как будто достиг большой удачи, и увеличил воинам жалованье, словно благодаря победе.

Гл. 4, 1. [83 год; продолжение предшествующего отрывка – уже по собственному тексту Диона Кассия]. Он пошел походом в Германию315 и возвратился, не видавши нигде боя.

Гл. 7, 1 и 2. [89 год] Домициан захотел отразить квадов и маркоманов, чтобы они не получили помощи от даков, пришел в Паннонию для войны с ними и перебил послов, которых они вторично прислали для заключения мира… Домициан, разбитый маркоманами и отступивший, послал спешно к царю даков Децебалу и заключил с ним договор, в котором ему раньше отказывал, несмотря на его частые просьбы…

Гл. 5, 1. [90 год] Король херусков Хариамер был изгнан хаттами из своих владений за дружбу с римлянами. Сначала он привлек на свою сторону каких‐то сторонников и при возвращении из изгнания оказался сильнее прежнего. Потом они его покинули, так как он отправил к римлянам заложников и обратился за поддержкой к Домициану; но он не добился военной помощи, а получил деньги.

[В разных местах и отрывках LXXI книги передаются известия о борьбе Марка Аврелия с германцами, особенно с квадами и маркоманами.]

Гл. 3, 1. Сам Марк то и дело, так сказать, всю жизнь, воевал с живущими на Истре варварами, язигами316 и маркоманами.

Гл. 3, 1а. [166 год] 6000 лангобардов и обиев переправились через Истр. Когда против них выступила кавалерия под начальством Виндекса и их предупредила пехота под командой Кандида, варвары обратились в полное бегство. Придя в ужас от такого положения дел при первой же схватке, варвары отправляют к Иаллию Бассу, правителю Паннонии, в качестве послов царя маркоманов Балломария и еще 6 человек, выбрав их по одному от племени. Послы, дав со своей стороны клятву в верности миру, отбывают домой.

Гл. 3, 2 – 4. [168 год] Многие из зарейнских кельтов дошли вплоть до Италии и совершили много ужасного против римлян. Направляясь против них, Марк противопоставлял им подчиненных себе полководцев Помпейана и Пертинакса. Пертинакс настолько отличился, что позднее даже сделался императором. При этом среди трупов варваров были найдены тела вооруженных женщин. Хотя борьба была очень ожесточенна и победа оказалась блестящей, при всем том император, несмотря на просьбы воинов, не дал им денег.

Гл. 11 – 12, 3. [169 – 170 годы] Марк Антонин остался в Паннонии также ради того, чтобы вступить в переговоры с посольствами варваров, так как тогда их к нему пришло много. Те из них, во главе которых стоял двенадцатилетний мальчик Баттарий, обещали военный союз и получили за это деньги; они сумели помешать своему близкому соседу, династу317 Тарбу, явившемуся в Дакию с требованием денег и угрожавшему войной, если он их не получит. Другие просили мира, как, например, квады. Они его получили при условии отложиться от маркоманов, а также потому, что дали лошадей и много коров и обещали возвратить всех перебежчиков и пленников, сначала 13 тысяч, а потом и остальных. Вместе с тем они добились позволения на торговые сношения на рынках при условии, чтобы только вместе с ними туда не являлись маркоманы и язиги, которых они поклялись не принимать и не пропускать через свою страну, и чтобы они сами присматривались к римским обычаям и торговали продуктами. Таким образом, и они пришли к Марку, и многие другие прислали к нему послов с изъявлением покорности – одни по родам, а другие по племенам. Одни из них пошли походом в разные места, куда их послали, как и те из пленных и перебежчиков, кто был в силах, другие даже получили землю: кто – в Дакии, кто – в Паннонии, кто – в Мезии и Германии и даже в самой Италии. Те из них, которые жили в Равенне, затеяли восстание, так что даже отважились на захват города. Поэтому он318 больше не стал вводить в Италию никого из варваров, но даже выселил ранее прибывших…

Гл. 3, 5. [171 г. н. э. ] Когда маркоманы имели успех в одной битве и убили бывшего в ней начальником Марка Виндекса, [Марк] поставил этому последнему три статуи. Одолев их [эти племена], он был назван Германиком, так, как мы называем живущих в верхних319 местностях германцами.

Гл. 13 – 14, 1. [172 или 173 год] Язиги снарядили к Марку посольство с просьбой о мире, однако ничего не добились. Марк знал вероломство их племени… и поэтому захотел их320 совсем уничтожить… Квады, хотя тогда не воевали заодно с ними, но… не сделали ничего из того, на что согласились, и выдали не всех пленников, а только немногих, которыми не могли воспользоваться для продажи или для работы. Если они и отдавали кого‐нибудь из пленных в цветущем возрасте, то все‐таки удерживали у себя их родственников, с тем чтобы [возвращенные] опять перебегали к ним. Изгнав своего короля Фуртия, они сами по собственной воле поставили над собой короля Ариогеза. Из-за этого император не утвердил его их законным королем и не возобновил с ними договора, хотя они обещали выдать 50 тысяч пленников.

Марк сильно ненавидел Ариогеза и поэтому объявил, что, если кто приведет его живым, тот получит тысячу золотых, и пятьсот тот, кто убьет его и покажет его голову… Однако, когда тот был впоследствии взят в плен, он не сделал ему никакого зла, а сослал его в Александрию.

Гл. 8. [174 год] Маркоманов и язигов он подчинил после долгой и большой борьбы и опасностей. А против так называемых квадов ему пришлось вести большую войну, и ему удалась, вернее, была дарована божеством неожиданная победа, а именно – римлян, подвергавшихся в битве большой опасности, самым неожиданным образом спасла божественная воля. Так как квады окружили их в подходящем для этого месте, то римляне бились решительно, сомкнув щит к щиту. А варвары затянули битву, рассчитывая их легко захватить благодаря усталости и жажде. Они отдельными отрядами заняли все окрестности и, чтобы тем неоткуда было взять воды, оцепили их, так как сами были тут в очень большом числе. Таким образом, римляне оказались в исключительно плохом положении из‐за усталости, ран, солнца и жажды. Они не могли ни сразиться, ни тронуться куда‐нибудь, а стояли в строю на одном месте и изнывали от зноя. Как вдруг набежали большие тучи, и хлынул сильный дождь по воле богов. Есть предание, будто некий египетский маг Арнуфий, бывший при Марке, призвал Гермеса Воздушного и некоторых других богов при помощи самого сильного колдовства, и по их воле низвергся дождь. [Дальше опускаем вставку византийского историка Ксифилина, утверждающего, что чудо произошло по молитве одного легиона, состоявшего из христиан.] Когда ливень хлынул, сначала все поднимали головы и ловили его ртом, а затем одни подставляли под него щиты, другие шлемы и жадно тянули воду сами и давали пить коням. А когда варвары на них напали, они одновременно и пили, и сражались; некоторые, даже уже будучи ранены, глотали воду вместе со стекавшею в шлемы кровью. Они сильно пострадали бы от налегавших на них врагов, так как большинство было занято питьем, если бы сильный град и частые молнии не падали на их врагов. Там можно было видеть, как в одном и том же месте одновременно с неба шли вода и огонь. Одни освежались влагою и пили, а другие загорались и умирали. И огонь не настигал римлян, а если где и попадал на них, то немедленно гас. Дождь не был на пользу варварам, но, как масло, еще больше увеличивал сжигавшее их пламя. Находясь под дождем, они искали воды. Некоторые из них наносили себе раны, стараясь хоть кровью погасить огонь, а некоторые подбегали к римлянам, думая, что только у них есть спасительная вода. Отражал их поэтому даже сам Марк.