Читать онлайн «История Польши». Страница 110

Евреи составляли довольно многочисленную группу членов коммунистической партии в межвоенной Польше. Впоследствии они стали играть заметную роль в руководящих кадрах ПОРП, а также в органах безопасности. Поэтому идея возложить на евреев ответственность за неудачи и злоупотребления не казалась тогда столь абсурдной, как это представляется по прошествии многих лет. Однако призывы обратить внимание на евреев исходили от видных партийных деятелей, чье личное участие в проведении преступной политики никак не подлежало сомнению.

Двум течениям соответствовали две соперничавшие политические группировки. Одну из них называли «пулавской» — от Пулавской улицы в Варшаве, где проживало несколько ее представителей. Другую именовали «натолинской» — по названию небольшого правительственного дворца в Натолине, где ее участники собирались под покровительством председателя Государственного совета Александра Завадского. Обе группы стремились найти соответствовавшего изменившейся обстановке нового руководителя, который бы не был замешан в преступлениях последних лет и в то же время имел коммунистическое прошлое. Этим требованиям отвечал Владислав Гомулка, бывший генеральный секретарь ППР. Он был освобожден из заключения еще в 1954 г., но лишь в 1956 г. обе группировки начали искать контакта с ним, выступая со своими предложениями по выходу из кризиса.

Москва поддерживала «натолинцев», однако «пулавская» группа обладала более прочной социальной базой. Ее представители все чаще обращались к широким кругам общества, обещая проведение реформ. Более того, поддержка, оказывавшаяся Советским Союзом «Натолину» («Natolin»), склонила «Пулавы» («Puławy») к выступлению с лозунгом защиты независимости польского государства и партии. С июля по октябрь 1956 г. «пулавская» группировка добилась преобладания в средствах массовой информации и обеспечила себе влияние на большей части крупных предприятий и в вузах. На ее стороне были симпатии партийной интеллигенции. По всей видимости, эти преимущества повлияли на решение Гомулки, хотя он также разделял и программу защиты государственной и партийной независимости. Исходя из этого, он решил встать на сторону «пулавской» группы.

Девятнадцатого — двадцать первого октября 1956 г. состоялся VIII пленум Центрального комитета ПОРП. На начало его работы дислоцированные в Польше советские войска ответили передвижениями в направлении Варшавы. Вместе с ними по приказу своего командования двинулись многие польские части. Кто отдал их командирам эти распоряжения — неизвестно. Министр национальной обороны маршал Рокоссовский публично открещивался от этого. В свою очередь, заседания ЦК проводились под прикрытием подразделений корпуса внутренней безопасности и полка правительственной охраны.

Советские войска остановились в окрестностях Ловича.{154} В это самое время в Польшу без приглашения прилетела группа советских политических и военных руководителей во главе с Хрущевым. Заседания ЦК были прерваны. Переговоры Гомулки и сопровождавших его деятелей ПОРП с советской делегацией были строго засекречены. Тем не менее, известно, что советские руководители угрожали вооруженным вмешательством, а польские — заявляли о готовности оказать сопротивление. В итоге руководители СССР уступили и отдали войскам приказ вернуться на свои базы. Возможно, Гомулке во время бесед удалось убедить их в своей коммунистической правоверности. На последующих заседаниях ЦК избрал новое высшее руководство ПОРП, состоявшее, главным образом, из представителей «Пулав».

Октябрьские перемены оказались куда более значительными, чем того хотели Гомулка и большинство «пулавской» группы. Возможность советской интервенции неожиданно для них создала атмосферу революционного и национального подъема, всеобщей активности и воодушевления. С радостью был воспринят отзыв Рокоссовского и других советских офицеров. Почти повсеместно сменился состав партийного руководства. В гминах и поветах местное население оказывало прямое давление на выборы. Наиболее ненавистных директоров вывозили с предприятий на тачках. На многих фабриках были избраны рабочие советы, призванные стать гарантией демократизации экономической сферы и ликвидации бюрократических методов управления. Несмотря на призывы Гомулки сохранить существовавшие на селе производственные кооперативы, почти все они самораспустились. Уступая всеобщим требованиям, власти освободили интернированного примаса Вышинского, арестованных епископов и священников. Им пришлось также на несколько лет смириться с восстановлением преподавания основ религии в школе. Средства массовой информации некоторое время работали практически без контроля со стороны цензуры, полностью дезориентированной и не имевшей надлежащих инструкций.

Некоторым утешением для Гомулки могли стать возросшее в обществе доверие к партии и активизация партийных организаций на предприятиях. В рабочие советы вошло много членов ПОРП. Несмотря на радикальные настроения, они послушно исполняли указания партийного руководства. Хотя и не без некоторого сопротивления с их стороны, им вскоре вменили в обязанность проведения через рабочие советы решений партийных властей. Однако насколько далеко продвинутся реформы, все еще оставалось неясным. Немалую роль в их торможении сыграло крушение коммунистической системы в Венгрии, за которым последовали советская интервенция и подавление восстания силой. Гомулка воспользовался этими событиями для восстановления в Польше «спокойствия и порядка». На заседаниях всепольского совещания партийного актива в Варшаве 4 ноября 1957 г. он впервые занял недвусмысленную консервативную позицию. Венгерские события стали шоком и для общества в целом. За предоставление кредита доверия Гомулке высказалась церковь.

На выборах в сейм 20 января 1957 г. Гомулка добился успеха. По-видимому, результаты выборов не были фальсифицированы, во всяком случае, не в больших размерах. Явка избирателей колебалась от 80 до 90 %; пришедшие прислушались к призывам Гомулки не пользоваться предоставленной им возможностью вычеркивать кандидатов, возглавлявших списки. В случае голосования без вычеркиваний они считались избранными. Во всей Польше не прошел лишь один такой кандидат. На исход выборов оказала влияние и позиция церкви. Она поддержала списки Фронта национального единства, хотя и не присоединилась к призыву партии голосовать, не вычеркивая. Тогда, единственный раз в истории ПНР, примас Вышинский позволил сфотографировать себя во время голосования. После выборов партия предприняла действия с целью восстановления монополии коммунистов на власть, руководство обществом и информацию. Оживился партийный аппарат, вернулись уволенные в октябре кадры, менялся состав редакций, была восстановлена строгая цензура. Эти процессы шли медленно, но планомерно и в одном направлении.

Окончание «польского Октября» могли символизировать три события 1957–1958 гг. Летом 1957 г. была жестоко подавлена забастовка трамвайщиков в Лодзи. Там впервые использовали созданные уже при Гомулке и специально обученные подразделения милиции, вооруженные слезоточивым газом, водометами, резиновыми дубинками и другими средствами. В ту пору эти подразделения называли в народе отрядами «Голендзинова» — по названию места их расположения. Значительно позже они получили название «Моторизованные резервы гражданской милиции» (Zmotoryzowane Odwody Milicji Obywatelskiej). Отряды «Голендзинова» подавили и выступления варшавских студентов, протестовавших против закрытия властями в октябре 1957 г. еженедельника «Попросту». Этот журнал служил своеобразным рупором наиболее радикального крыла сторонников внутрипартийных реформ.

Наибольшее значение имело принятое в 1958 г. решение о роспуске рабочих советов и преобразовании их в направляемые партийным аппаратом «конференции рабочего самоуправления». Эти органы имели мало общего с подлинным самоуправлением, значительная часть их членов делегировалась ПОРП и различными заводскими организациями во главе с профсоюзами. Таким образом, были уничтожены плоды единственной серьезной реформы, проведенной после октября 1956 г. Происшедшее ранее частичное лишение этих советов самостоятельности оказалось недостаточным, однако облегчило их последующую ликвидацию. Многие рабочие потеряли веру в смысл деятельности советов и проявляли равнодушие к ним. В качестве элементов «конференций рабочего самоуправления» рабочие советы сохранялись на некоторых предприятиях и в 60-х годах, однако, не обладая никакими правами и не пользуясь доверием трудовых коллективов, не проявляли активности и со временем окончательно прекратили существование.

Более долговременные перемены произошли в деревне. Гомулка не отказался от идеи «обобществления сельского хозяйства», однако на первых порах проводившаяся аграрная политика в целом была выгодна для крестьян. При этом все же сохранялись обязательные поставки, являвшиеся формой натурального налога. Это давало государству возможность контролировать рынок сельскохозяйственной продукции. Чтобы не допустить чрезмерного укрепления крестьянских хозяйств, оказывалось противодействие индивидуальной механизации. Машины передавались государственным или кооперативным хозяйствам, в том числе недавно появившимся и подвергшимся вскоре бюрократизации «сельскохозяйственным кружкам». Октябрьские события 1956 г. на несколько лет дали импульс расширению сельскохозяйственного производства. Но затем вновь появились сомнения относительно подлинных намерений властей, искусственно сдерживавших рост рентабельности хозяйств крестьян-единоличников и не жалевших привилегий для «социалистических хозяйств». Аграрный сектор оказался в состоянии застоя. Начались перебои в снабжении населения продовольственными товарами, особенно мясом.