Читать онлайн «Родная старина». Страница 36

В то время не знали еще скорописи и каждую букву старательно вырисовывали; некоторые писцы писали очень искусно. Заглавные и начальные буквы по большей части рисовались особенно тщательно, и придавался им иногда очень затейливый вид. Писали их большей частью киноварью (красною краскою); иногда эти буквы и узорчатые украшения в начале книги или главы наводили золотом. Писали в те времена на пергамене (так называлась особенным образом выделанная телячья или баранья кожа). Понятно, что пергаменная рукопись, изящно написанная, ценилась очень дорого.

Списывание книг считалось таким важным искусством, что занимались им не только духовные, но и высокопоставленные светские лица, например княжна Полоцкая Евфросиния (XII в.), Владимир, князь Волынский (XIII в.).

Самый древний памятник церковно-славянской письменности на Руси, дошедший до нас, – это Евангелие, написанное в Новгороде в 1056–1057 гг., в княжестве Изяслава Ярославича, дьяконом Григорием для посадника Остромира (хранится Остромирово Евангелие в настоящее время в Публичной библиотеке в Санкт-Петербурге).

Книги приобретались не только для церквей, но и благочестивые князья и богатые люди из бояр часто не жалели издержек, чтобы иметь у себя дома рукописи. Любил книги, как мы уже видели, Ярослав I; сын его Святослав Черниговский имел у себя полные клети книг; Всеволод Ярославич тоже был большой книголюб; Владимир Мономах не уступал в этом своему отцу.

После книг Св. Писания в переводах болгарских и русских распространялись у нас творения св. отцов, жития святых, византийские летописи (хронографы), сборники разнообразного содержания. Иной раз книги украшались картинками. Хотя некоторые из них рисованы и с большим старанием, но вообще очень неискусно. Живопись в те времена была в упадке и в Греции, и потому нашим рисовальщикам XI–XIII вв. не у кого было научиться.

Особенно любопытен сборник, переведенный с греческого языка для болгарского царя Симеона и переписанный с некоторыми изменениями для Святослава Ярославича 1073 г; здесь находим между раскрашенными рисунками изображение князя Святослава и его семьи. По этому рисунку можно судить об одежде князей и княгинь XI в.

В XI в. встречаются уже наряду с переводными сочинениями и произведения русских проповедников и писателей (Луки, новгородского епископа, Илариона, митрополита Киевского, Феодосия). В Киево-Печерской обители появляются первые жития русских святых. Из этих житий особенно замечательны «Житие Бориса и Глеба» и «Житие Феодосия», написанные преподобным Нестором. Пришел он в Печерскую обитель семнадцатилетним юношей (1073), пострижен был в иноки, затем посвящен в дьяконы. В 1091 г. ему было поручено с двумя иноками откопать мощи св.

Феодосия. Обитель в это время полна была живых воспоминаний о своем великом основателе, и Нестор, человек книжный и любознательный, мог многое рассказать о Феодосии по свежим воспоминаниям. Глубоким благоговением и задушевностью проникнут этот замечательный труд Нестора.

«Когда я вспоминал, братия, – говорит он, приступая к описанию жития, – что жизнь преподобного никем не описана, то всякий день погружался в печаль и молил Бога, да сподобить меня все по порядку описать о жизни богоносного отца нашего Феодосия, чтобы и будущие после нас черноризцы, прочитав описание жизни и увидев доблесть мужа, восхвалили Бога, прославляя и угодника Его, и укрепились на подвиг, особенно потому, что в сей стране явился такой муж и угодник Божий».

Таким же чувством руководствовались и другие составители житий, которые были любимым чтением в Древней Руси.

Преподобного Нестора считают также и древнейшим русским летописцем; но летописного труда его не сохранилось до нашего времени. Самая древняя летопись (Повесть временных лет), дошедшая до нас, составлена в начале XII в. Сильвестром, игуменом Выдубицкого монастыря, но и этот труд дошел до нас только в позднейших списках (не раньше XIV–XV вв.).

Кроме житий святых и летописей любознательных людей должны были сильно занимать описания путешествий. В XI–XII вв. в Древней Руси очень распространился обычай ходить на богомолье и на поклонение к святым местам. Многие отправлялись не только в византийские монастыри, на Афон, но даже и в Палестину. Таких странников называли паломниками, так как они приносили из Иерусалима пальмовые ветви. Странничество, или паломничество, так усилилось, что наша Церковь старалась даже ограничить его, убеждая богомольцев, что можно спасаться и не предпринимая дальних странствий.

Из описаний благочестивых путешествий, дошедших до нас, особенно любопытно «Хождение игумена Даниила» в начале XII в. «Я, недостойный, – говорит Даниил, – по любви к святым местам, описал все, что видел своими грешными очами, чтобы не забыть того, что показал Бог мне, недостойному, а также и ради верных людей, чтобы, кто услышит о сих святых местах, свою душу и сердце наполнил бы мыслью о них и получил бы равную мзду с ходившими к сим святым местам». Все внимание Даниила в его труде направлено на святыню; о ней только и говорит он подробно, описывая Иерусалим, говоря об Иордане, о Гробе Господнем, о чудесном схождении света ко гробу и пр.

К XII в. относятся проповеди Кирилла, епископа Туровского, который подражал византийским проповедникам, путешествие Новгородского архиепископа Антония, Поучения Владимира Мономаха, Слово о полку Игореве и другие.

Страница из Отромирова Евангелия

Все эти произведения, за исключением Слова о полку Игореве, отличаются церковным или поучительно-христианским направлением. Большая часть их выходит из монастырей.

Из сказанного видно, что Киево-Печерская обитель, а затем и другие монастыри помогли распространению не только христианства, но и книжного искусства и просвещения на Руси. При Андреевском женском монастыре в Киеве Янка, дочь Всеволода, завела училище для обучения девиц грамоте. Ярослав, князь Галицкий, распорядился, чтобы монастыри на свой счет содержали школы и учителей для народа. Кроме монастырей, заводились школы и при церквах.

Русский народ до сих пор высоко чтит киевские святыни и особенно Киево-Печерскую лавру. С наступления весны, особенно в последние недели Великого поста, по всем дорогам, ведущим в Киев, можно встретить множество богомольцев, по большей части пеших, с котомками за плечами, с посохами в руках. Идут они иной раз очень издалека в Киев, чтобы поклониться киево-печерским угодникам и встретить праздник Пасхи в стенах святой обители. Во время богослужения громадная пестрая толпа наполняет знаменитую Успенскую церковь Киево-Печерского монастыря и весь двор вокруг церкви. Тут можно видеть в толпе богомольцев и жителя Крайнего Севера, и южанина, и великоруса, и малоросса; тут можно услышать разные говоры, увидеть разные местные одежды; но вся эта пестрая толпа сливается здесь воедино: одной и той же святыне поклоняется, одни и те же молитвы творит. У церковных дверей, у входа в монастырский двор стоит множество нищих, калек, слепых. Сбрелись эти убогие тоже с разных концов Русской земли сюда в лавру; здесь монахи, по старому преданию, дают им приют и кормят их. Иной раз слепцы, сидя на церковной паперти с деревянными чашками в руках, поют заунывным голосом духовные стихи, особенно стихи о Лазаре, – поют так, как пелся этот стих лет пятьсот тому назад. И кладет православный люд ради душевного спасения свои трудовые гроши в чашки нищих-калек, немощных телом, но, по убеждению народа, сильных у Бога своей молитвою.

Софийский собор в Полоцке XI в. С изображения конца XIX в.

Много было городов на Руси в XII в. – насчитывают их несколько сот, но они большею частью походили на села: постройки были бедные, деревянные, вроде теперешних крестьянских изб. В стольных городах, где жили князья, княжеские терема, конечно, устраивались пошире и побогаче. Лучшими зданиями в городе были церкви – обыкновенно тоже деревянные, только в более многолюдных и богатых городах встречаются каменные церкви. Главной принадлежностью древнего города была ограда. Огороженное место, или крепость, и называют собственно «городом»; называли его также «детинцем», «кремлем», иногда «верхним городом», так как строился он на более высоком месте.

В детинце, или в городе, жил обыкновенно князь со своею дружиною, а если город был не стольный, то наместник-боярин со своими людьми. Около стен города селились купцы, разные ремесленники и черный рабочий люд; таким образом кроме внутреннего города появляется город внешний, «кромный», или посад, как обыкновенно называли в старину внешний город. Иногда и такой посад обводился оградой. Бывали случаи, что в больших городах была еще и третья ограда. Самыми большими городами в XII в. у нас были Киев, Новгород, Чернигов и Смоленск. Города эти находились на торговом пути из Варяжского моря в Черное и могли процветать благодаря торговле.