Читать онлайн «Образование Русского централизованного государства в XIV–XV вв. Очерки социально-экономической и политической истории Руси». Страница 29

Неправильным было отрицание М. Н. Покровским известного (конечно, еще относительного) политического единства Русского государства к XVI в. Тем не менее он приблизился к верной характеристике Русского государства этого времени, как «огромной ассоциации феодальных владельцев», как «феодальной монархии», «организации командующих общественных элементов»[253]. Но во всех этих определениях отсутствует самый важный элемент — четкое указание на классовую сущность феодального государства как органа господства привилегированных земельных собственников над зависимым крестьянством. Это объясняется тем, что к феодализму Покровский подходил с позиций буржуазной методологии.

Ведя борьбу с «индивидуалистическим методом», сводящим «все исторические перемены к действиям отдельных лиц», М. Н. Покровский отказывается от характеристики московских князей как «собирателей» русских земель и ставит своей задачей выяснение тех социальных сил, которым принадлежало «руководящее значение» в процессе «собирания» Руси. Правильно отмечая, что «раз Московское государство было созданием феодального общества», то в его складывании «большое участие должны были принять феодальные элементы», автор считает этими «элементами» крупных землевладельцев — бояр и церковь[254]. Заслуживает внимания то возражение, которое выдвигает Покровский против «шаблонного» противопоставления «боярства» и «государя», как «сил центробежной и центростремительной в молодом Московском государстве». Он считает такое противопоставление «одним из самых неудачных пережитков идеалистического метода», представлявшего «государство» как некую самостоятельную силу, сверху воздействующую на «общество»[255]. Но, правильно борясь против упрощенчества в понимании взаимоотношений в лагере феодалов, М. Н. Покровский сам сильно упростил ту борьбу внутри господствующего класса, в ходе которой складывалось централизованное государство. А борьба эта была достаточно острой. Поэтому неверным является утверждение М. Н. Покровского о «консервативном характере московского завоевания» Новгорода и Пскова, не сопровождавшегося якобы большой ломкой там политических порядков[256].

Справедливо обращая внимание на первоочередное значение экономики «в ряду безличных факторов, определивших «собирание» Руси около Москвы»[257], М. Н. Покровский, неисторически модернизируя явления, сводит эти экономические предпосылки политического объединения к «борьбе за рынки». Так, новгородско-московская война конца XIV в. — это, по М. Н. Покровскому, «колониальная война большого стиля», а «двумя факторами объединительной политики Москвы» автор называет московское боярство и московскую буржуазию[258].

Характерным для концепции М. Н. Покровского является явная недооценка той роли, которую в политическом объединении русских земель сыграла активная борьба народа с монгольским игом. Роль эта, собственно говоря, почти сведена им на нет. М. П. Покровский пишет, что в XIV в., кроме Твери, нигде на Руси не было «крупного народного восстания против хана». Он почти совсем обходит молчанием Куликовскую битву, а о «свержении татарского ига» говорит (беря это выражение в кавычки) как о простой «торжественной формальности»[259]. Только отпор, данный в 1382 г. населением Москвы войскам Тохтамыша, оценен должным образом М. Н. Покровским.

Умаляя народный характер Куликовской битвы и трактуя ее как «княжеское восстание» против Орды «под главенством Москвы», М. Н. Покровский в то же время не усматривает никаких элементов национального самосознания (понимания «идеи единого национального государства») и в политике московских князей[260].

Труд М. Н. Покровского выгодно отличается от ряда предшествующих ему работ буржуазных историков значительно большим вниманием к социальным противоречиям. Так, описав восстание «черных людей» в Москве в 1382 г., М. Н. Покровский заканчивает это описание яркой фразой: «Вся история как нельзя более характерна для отношений «народа» и «власти» в удельной Руси: и эти «строители» и «собиратели», продающие город татарам, и эта «чернь», умеющая обороняться от татар без «собирателей» гораздо лучше, чем с ними»[261]. Здесь достаточно четко выражена мысль о ведущей роли народных масс в историческом процессе. М. Н. Покровский был близок и к пониманию крепостнического характера политики Русского государства. Говоря о московско-новгородских отношениях, он указывает: «…если низшие классы новгородского общества и склонны были с надеждой оглядываться на Москву, то феодальная Москва отнюдь не склонна была потворствовать низшим классам — и старалась ассимилировать с собою те элементы новгородского общества, которые носили наиболее ярко выраженный феодальный характер». Касаясь вопроса о присоединении к Москве Пскова, М. Н. Покровский пишет: «смерды стали теперь крепостными» «московского государя», «как раньше они были крепостными вечевой общины»[262].

В «Очерке истории русской культуры» М. Н. Покровский в гораздо меньшей степени останавливается на конкретных явлениях процесса образования Русского централизованного государства, чем в «Русской истории с древнейших времен». Автор в большей мере оперирует здесь социологическими формулами. Предпосылкой образования централизованного государства на Руси является, по мнению М. Н. Покровского, рост рыночных связей. «Для страны, разбитой на сеть мелких городских округов, экономически самостоятельных, централизованное управление не было необходимостью»[263]. Подходя к проблеме рынка как к проблеме обмена, а не производства, М. Н. Покровский выдвигает два понятия: «городское хозяйство» (термин немецкого буржуазного экономиста К. Бюхера) и «торговый капитализм», применяя первое к экономике периода феодальной раздробленности, второе — к экономике периода образования единого государства. «Старые «удельные княжества»… вполне удовлетворяли политическим потребностям «городского хозяйства»… Стольный город такого княжества был местным узловым торговым пунктом — крупнейшим местным рынком». То обстоятельство, что «сеть таких пунктов к началу XIV в. подпала власти Москвы», «было одним из характернейших признаков надвигающегося торгового капитализма»[264].

В то же время М. Н. Покровский дает и следующую периодизацию экономического развития России до XVII в:. 1) X–XV века — это период «семейно-племенного хозяйства»; 2) XVI–XVII века — время «докапиталистического ремесленного индивидуализма». С XVII в., по М. Н. Покровскому, наступает период торгового капитализма[265].

Появление в XV–XVI вв. на Руси «нового общественного класса, ремесленников», пишет М. Н. Покровский, вызвало спрос на товарный хлеб[266], дало толчок развитию земледелия, определило смену подсечной системы земледелия трехпольной. Переход к более совершенной сельскохозяйственной технике усиливал потребность землевладельцев в рабочих руках. Поэтому происходило закрепощение крестьян — процесс, новый толчок которому был дан укреплением среднего дворянского поместного землевладения. «В основе двух крупнейших социальных переворотов XVI века, смены боярства дворянством и закрепощения крестьян, лежит, таким образом, прогресс сельскохозяйственной техники — переход к более интенсивной культуре земли»[267].

В связи со всем вышеизложенным характерно, что только к XVI в. М. Н. Покровский относит оформление «общественных классов», вызванное «дифференциацией населения». «Первым общественным классом в истории» М. Н. Покровский считает ремесленников[268].

Концепция социально-экономического развития России, предложенная М. Н. Покровским, надумана. Она построена на базе буржуазной методологии, в ее основу не положены наблюдения, касающиеся развития способа производства. Отсюда — введение в арсенал исторического исследования искусственных категорий. Отсюда — ряд противоречий этой концепции конкретным историческим фактам. Но важна была самая попытка вскрыть экономические причины образования единого государства, интересны были и многие верные наблюдения автора (например, о связи развития крепостничества с распространением поместной системы), теоретически, однако, неправильно объясненные.

К буржуазной историографии (Н. П. Павлов-Сильванский) восходит и тезис М. Н. Покровского о «крушении феодальных порядков» с образованием единого государства, о том, что в России в XIV в. закончилось «политическое существование» феодального строя[269].