Читать онлайн «История русского народа и российского государства. С древнейших времен до начала ХХ века. Том I». Страница 59

По словам Б. Кагарлицкого: «Ливонская война не только была катастрофой в военном отношении, но и вызвана была… стремлением царского правительства любой ценой добиться включения в формирующуюся мировую систему». Но нарастающее социально-экономическое, военное, культурное и политическое отставание России от Европы не только превращало Московию в сырьевой придаток и периферию новой мировой системы, но даже не позволяло ей занять это место на относительно сносных условиях.

Во времена Ивана IV начинается постоянная и интенсивная торговли Московии с Англией (во многом определяющая политику обеих стран). Причём Россия выступала для Англии одновременно и как рынок сбыта товаров, и как важный источник сырья. Иван Грозный предоставил англичанам огромные торговые привилегии в России, включая право беспошлинной торговли на всей территории страны, а также торговли с Персией (через волжский путь).

В 1555 году в Лондоне была создана Московская компания, которую Б. Кагарлицкий называет «не только прообразом торгово-политических организаций, создававшихся для работы в Вест-Индии и Ост-Индии, но и предшественницей транснациональных корпораций XX века». В Москве открылся Английский двор (с отделениями в Холмогорах, Ярославле, Новгороде, Казани и многих других городах) и огромным товарооборотом. Из России в Англию везли стратегическое сырьё: древесину, воск, кожи, мясо, сало, зерно, лён, пеньку, меха, а из Англии в Россию – бумагу, сахар, ткани, посуду, предметы роскоши, сукно, свинец, порох, селитру, оружие. Англичане наладили несколько крупных производств в Вологде и Холмогорах. Они во многом контролировали и внутрироссийский рынок.

И, хотя Иван IV мог порой в переписке с Елизаветой I возмущённо пожурить её за то, что она «не сама правит» (а, советуясь с парламентом), и что она слишком много занята «купеческими, мужицкими, а не царскими вопросами», со стороны Грозного это было во многом лицемерно. Не зря многие современники называли Ивана IV «английским царём», а английский посол «дерзал входить к царю, не снимая шляпы» (по словам историка И. Любименко) – это при византийском-то церковном церемониале!

Во многом политика Московии при Иване IV оказалась в зависимости от торговли с Англией. Как пишет Б. Кагарлицкий: «В Лондоне существовало убеждение, что русская почва действует на сотрудников компании развращающе. Попав в Московию, они стремительно обогащались, строили роскошные храмы, коих не могли себе позволить лондонские акционеры, усваивали местные нравы, держали слуг, собак и медведей. Они начинали, подробно московским боярам, объедаться пищей до желудочных колик».

Покровительствуя английским купцам, Иван IV одновременно искал в лице Елизаветы Английской военно-торгового союзника. Он вёл с ней переговоры о возможном бегстве в Англию в случае восстания против него в Московии. А в конце жизни Иван Грозный при живой жене Марии Нагой (седьмой по счету!) просил руки английской принцессы, племянницы королевы – Марии Гастингс для закрепления союза держав династическим браком (но так и не получил ответа).

И Англия и Московская Русь были заинтересованы в прекращении господства немцев и шведов в Балтике: англичанам нужен был прямой доступ к русским рынкам и ресурсам, а Ивану IV – прямой выход на английский рынок. По замечанию Б. Кагарлицкого: «Поставки из России были решающим фактором становления английского военного флота». Используя русский строевой лес, лён и пеньку, англичане создали мощный флот, который сокрушил мировую Испанскую империю и на четыре столетия вывел Англию в бесспорные мировые лидеры. По словам шведского историка Артура Аттмана: «Английский флот, построенный в эти годы и победивший испанскую Непобедимую Армаду в 1588 году, был оснащён преимущественно русскими материалами». Канаты и снасти, поставляемые в Англию из Московии, были лучшими и наиболее дешёвыми в мире.

А, как отмечал Б. Кагарлицкий: «В свою очередь, Иван Грозный просил Англию о поставках военных материалов, вооружения, инженеров, сведущих в артиллерийском деле, архитекторов, знакомых со строительством фортификаций». В Россию везли английское оружие, ехали врачи, инженеры-фортификаторы и офицеры. Именно стремление к установлению ещё более тесных контактов с Англией не через северные порты, а через Балтийское море, вызвало начало Ливонской войны со стороны Московии. В этой войне Англия оказывала царю всевозможное содействие. По словам Б. Кагарлицкого: «поражение Московии в Ливонской войне было одновременно крупным поражением Англии в борьбе за прямой доступ к русским ресурсам».

Тем не менее, хотя в XVII веке голландцы сильно потеснили английскую торговлю в России (основав новый порт на Белом море – Архангельск), начиная с эпохи Ивана IV происходит, растянувшаяся на полтора столетия, внешнеполитическая ориентация России на протестантский север Европы в борьбе против католического юга и Речи Посполитой. Крайне нетерпимо относясь к католикам, московские государи покровительствовали протестантам, иногда даже разрешали им открывать свои церкви, компактно селиться в Московии и приглашали специалистов из протестантских стран. Своё развитие эта политика получила в XVII веке, когда Московия, фактически, выступила в Тридцатилетней войне, сотрясавшей Европу, стратегическим союзником протестантского севера, бесплатно снабжая его зерном и другими продуктами. А во время опричнины английским купцам были даны обширные концессии. Историк Р.Г. Скрынников не без удивления отмечает: «Любопытно, что именно опричное правительство впервые в русской истории предоставило концессии иностранному капиталу и что эти концессии располагались исключительно в пределах опричнины».

Драматические события начала XVII века, до основания потрясшие устои Московского царства, принято называть «Смутным временем» или просто «Смутой». Слово «Смута» имеет в русском языке многозначный смысл. Здесь и «бунт», «мятеж», «крамола» и – нечто неопределённое, запутанное, неясное, смятенное. И все эти оттенки значения слова «Смута» хорошо выражают дух и размах потрясений, которые охватили Московию.

По своему значению, характеру, обилию альтернатив, последствиям и масштабам «Смутное время» можно сравнить лишь с событиями Великой Российской Революции 1917–1921 годов. В обоих случаях имели место разрушительные и всеобъемлющие «системные» кризисы русского государства (знаменующие конец одного и начало нового громадного исторического цикла) и сложное сочетание сразу множества драматических процессов: гражданская война, внешняя интервенция, религиозные конфликты, распад русского государства, конец царствующей династии, стремление различных слоёв общества к самоорганизации и выживанию в условиях краха и гибели центральной власти, бесчисленные мятежи, перевороты и вожди, на миг всплывающие на поверхность истории и тотчас уносимые бешеным течением…

Смена династий, борьба боярских группировок за власть, внешнее вторжение, межконфессиональный конфликт (по линии православие – католицизм (польский) – протестантизм (шведский)), раскаты грома бушующих в Европе Реформации и Контррефомации, столкновение боярства с дворянством и борьба широких масс против закрепощения, активизация городов и церковных иерархов, казацкая стихия, нахлынувшая с южных окраин и захлестнувшая центр Московии, появление множества центров власти и одновременно четырёх-пяти кандидатов на московский трон – всё это Смута.

Неудивительно, что события Смутного времени, подобно Революции 1917–1921 годов, по сей день вызывают как огромный интерес у общества, так и бурные споры среди историков, окружаются многочисленными мифами. Историки расходятся не только в оценках происходящего, возможных альтернатив и упущенных шансов, но даже в хронологических рамках Смутного времени. Для одних – мыслящих монархически – суть Смуты в междуцарствии, смене двух законных династий, и потому они определяют эти хронологические рамки периодом с 1598 года (конец династии Рюриковичей) до 1613 года (избрание на царство династии Романовых). Для других историков (и я здесь буду придерживаться именно этого подхода, представляющегося более обоснованным) «активная» фаза Смуты началась позднее – в 1605 году, вступлением в пределы Московии первого Самозванца и началом гражданской войны, а закончилась она также позднее – в 1617–1618 годах, когда гражданская война на Руси прекратилась и были подписаны мирные договоры Москвы с Речью Посполитой (1618) и со Швецией (1617).

С XIV по XVI века Московское государство неуклонно усиливалось, подавляя сопротивление общества внутри и захватывая земли вовне. Пиком и апофеозом этого процесса явилось царствование Ивана Грозного, воздвигнувшего здание своего самодержавия на тотальном терроре, страхе и насилии, уничтожении и запугивании всех, даже потенциально несогласных. Однако эта сокрушительная победа государства над обществом оказалась «пирровой»: система, основанная на всеобщем терроре не могла существовать долго. Страна обезлюдела, экономика была подорвана, население разбегалось на окраины, победы опричников над собственным населением оплачивались военными неудачами, Московию постигли тяжёлые внешнеполитические удары (катастрофическое поражение в Ливонской войне, набеги крымцев, сожжение Москвы в 1571 году).