Читать онлайн «Европа, тюрки, Великая Степь». Страница 43

Именно «Прозрения глаз» просит у Всевышнего верующий. К этому призывает и тенгрианство, и буддизм, в этом они видели развитие души и самого человека. У христиан, как известно, цели религии совершенно иные, они ищут для себя спасения в смирении.

Дух — в русском языке понимается как «внутренняя моральная сила». Здесь явное заимствование древнетюркского слова tu — «знамя».

Известно, что знамя окружалось ореолом святости у всех азиатских народов. В знамени обитает дух-покровитель, дарующий людям военный успех и самое их существование. Знамя у тюрков имело значение священного талисмана.

В Европе знамя привычной ныне формы появилось только с приходом тюрков.

В результате русской фонетической адаптации слово tu превратилось в «дух» (tu ~ туг ~ дуг ~ дух), но сохранило смысл, который вкладывали в него тюрки.

Уронить знамя или сломать его — считалось дурным знаком. Отсюда фразеологизмы типа «поднять боевой дух», «боевой дух упал», «сломлен духом». Все они есть буквальный перевод тюркских выражений, их калька.

Ереси — в христианстве отклонения от церковной доктрины. В переносном значении — заблуждение.

Происхождение этого слова связывают с греческим hairesis — «избранный образ мыслей», «особое вероучение». Однако и здесь явная интерпретация древнетюркского выражения jer- esiz. Оно состоит из двух слов: jer- (отвергать) и esiz (зло).

После незначительных фонетических изменений незнакомое тюркское выражение превратилось в понятное для греков «выбор», «особое вероучение» (jer- esiz ~ ересиз ~ ересис ~ hairesis). Возможен и другой вариант этимологии этого слова, также тюркский — jer-asi. Сочетание jer- + аффикс — asi (<-a+si)дословно «то, что следует отвергнуть» (jer-asi ~ ерэсы ~ ереси ~ hairesis).

Икона — от греческого «изображение», изображение Иисуса Христа, Богоматери и святых.

Но иконопись не могла начаться со времен Христа, хотя бы потому, что христианство было ветвью иудаизма, которому икона не свойственна и ныне.

Лишь с VI века в Византии появились первые иконы. В конце VIII века (II Никейский собор, 783–787 годы) иконы стали обязательной принадлежностью христианского культа в Европе. Одним из защитников иконопочитания был святой Иоанн Дамаскин, похоже, тюрк по крови. Он жил в VIII веке и в миру носил имя Мансур. В 787 году Вселенский собор провозгласил его «глашатаем истины».

Первые иконы отмечены в церковном обиходе уже в IV веке в Армении, Кавказской Албании и Иверии.

Показательно, что икона обязательна для северной ветви буддизма, основанной, как известно, на тенгрианских традициях. Будда изображается с поднятой в жесте умиротворения рукой: большой и безымянный пальцы сомкнуты.

У тенгриан этот жест назывался двоеперстием. Точно таким же он перешел и сохранился в Армянской и других Церквах, первыми перенявших духовные традиции тюрков.

У тюрков культ священных образов восходит к наскальной живописи. По сохранившимся поверьям, они помогали человеку настроиться на общение с Богом, достичь Просветления.

Древняя «наскальная» традиция соединения молитвы и образа выражалась в двух древнетюркских словах: aj- (говори) и koni (истинно, правдиво). (Слово koni часто использовалось в религиозной терминологии древних тюрков: например, koni kertu nom (истинное учение).

Заимствуя у тенгриан обряд иконопочитания, христиане, что видно из их объяснения (!), приняли лишь внешнюю сторону, они не поняли сокровенной сущности иконы (отсюда иконоборческие смуты!). В итоге тюркское наставление «говори истинно», или «открой душу» превратилось в убогое греческое — «изображение».

Едва ли не на всех европейских языках слово «айкон» (aj- koni ~ айкони ~ айкон ~ eikon) звучит одинаково.

Ирмос — в христианстве богослужебная песня утреннего канона, служащая связью между песнями из Святого Писания и тропарями. Отсюда, якобы, и название: от греческого heirmos — «сплетение». Здесь, как с иконой, пример внешнего заимствования.

В византийской гимнографии ирмосы появились не ранее VII века. Слово «ирмос» тюркского корня: jir(песня) + аффикс — maz дословно — «наши песни» (йырмаз).

Очевидно, в результате фонетической адаптации тюркское «йырмаз» превратилось в греческое «ирмос» (jir-maz ~ ирмаз ~ ирмоз ~ ирмос).

Как известно, пение — обязательный элемент духовной культуры тюрков, особенность тенгрианской традиции. Ее отметил римский папа Григорий Великий, который и заимствовал у тюрков-тенгриан этот обряд: отсюда грегорианское пение в католической Церкви.

Происхождение слова «ирмос» от тюркского «песня» подтверждается и тем, что богослужебная книга «Ирмология» содержит молитвы, предназначенные только для пения. Одним из первых авторов ирмосов был святой Иоанн Дамаскин (в миру Мансур).

Кадило — сосуд для курения фимиамом в христианской службе. В древности он имел вид чашки, укрепленной на деревянной рукоятке и назывался кация. (Так до сих пор устроена кадильница у русских старообрядцев.) Ныне кадило подвешивают на цепочке, в него кладут горящие угли, а на них насыпают ладан. По древним поверьям Востока ладан отгоняет злых духов.

Оба названия («кадило» и «кация») бесспорно тюркского происхождения. В переводе с древнетюркского qadit- означает «отвращать», отсюда «кадило», дымом которого тенгриане отвращали злых духов (qadit- ~ кадыт ~ кадит — > «кадило»).

Название «кация» восходит к сложному слову qa cajti (qa cajti ~ качайти ~ кацайти ~ кацай ~ кация), которое состоит из двух древнетюркских слов: qa (сосуд) и cajti (святыня).

Перевод этого слова — «сосуд со святыней» — точно отражает не только назначение кации, но и благоговейное отношение к помещаемому в нее ладану.

Камилавка — у христиан головной убор лиц священного сана. В IX веке так называли императорские венцы и папскую тиару. С XV века камилавку носит духовенство.

Происхождение слова связывают с греческим kamelos (верблюд). Название якобы восходит к шапке из верблюжьего (kamelos) волоса. Версия малоубедительна. Какая связь с царским венцом и папской тиарой?

Налицо очередное заимствование из тенгрианства. Название головного убора восходит к qam jelvi, состоящему опять же из двух древнетюркских слов: qam (священнослужитель) и jelvi(священнодействие).

Сцены священнодействия сохранились в наскальной живописи Алтая. Известно, что у тюрков священнослужитель во время священнодействия обязательно надевал подобный головной убор. У христиан такого головного убора не было.

Введя его в свои обряды, христиане стали искать объяснение незнакомому названию. Кроме неуклюжего греческого «верблюда», ничего предложено не было.

Клобук — головной убор монахов, состоящий из камилавки и крепа. Нынешняя форма взята Русской церковью у греков в XVII веке. Прежде этот покров делался не из легкой материи, а из плотной. У монахов времен Пахомия (IV век) он повторял башлык.

Клобук имеет бесспорно тюркское происхождение. Сами христиане выводят его из тюркского слова «колпак» — шапка. Однако это не точно. В основе названия лежит выражение qul ba, состоящее из двух древнетюркских слов: qul («раб Божий») и ba («покрывало»). Иначе говоря, «покрывало раба Божьего».

Название говорит и о форме клобука, и передает символическую его суть.

Колокол — его появление в христианстве связывают с именем епископа Павлина (353–431), которому якобы подсказал идею вид полевого цветка. Но это — более чем наивно. Латинское название колокола — «кампана» (campana) по невежеству объясняют названием провинции, где их начали отливать.

Документы свидетельствуют совершенно иное. В Италии колокола появились только при папе Сабиниане, около 604 года, а во Франции — в 550 году. Греки не знали колоколов до IX века. Там прихожан созывали ударами молотка в било (деревянную доску) или клепало (железную полосу).

Родина колоколов — Тибет, а изобретатель их — Аблома, сын Аботени и его четвертой жены Джамир Гимбаре. Так утверждают легенды Востока, сложившиеся еще до новой эры.

От тюрков традицию использовать колокола для сбора верующих первыми заимствовали армяне. В Эчмиадзине — духовном центре Армянской апостольской церкви — хранится древнейший колокол с Тибета, видимо, подаренный тюрками.

Не случайно, русское колокол, немецкое Glock и французское cloche — явно одного корня. Однако объяснение, будто в их основе лежит латинское clocca, не удовлетворительно. Здесь явная латинская адаптация иноязычного слова, которое вытеснило прежнее campana.