Читать онлайн «Подлинная история русского и украинского народа». Страница 33

Дмитрий Марков, публицист, галицко-русский общественный деятель начала 20 века, не раз подвергавшийся репрессиям со стороны австрийских властей, историю встречи графа Стадиона с лидерами русского движения описывает таким образом, что все же это не галицкие русские были вынуждены назвать себя рутенами/русинами, а именно наместник Галиции на этом настоял.

Газета «Зоря Галицка»

«После подавления восстания граф Стадион пригласил к себе политических деятелей, представителей галицких малороссов. Он осыпал их упреками по поводу того, что галицкие малороссы осмелились в напечатанной на немецком языке статье назвать себя «чистокровными русскими». Граф Стадион забыл, по-видимому, в эту минуту о существовании письменных документов, где галичане именуются «русскими», он отказался от тенденции австрийского правительства» привлекать галичан на свою сторону. Он коротко и ясно объявил делегатам: «Если вы выдаете себя за русских, то не надейтесь впредь ни на какую поддержку со стороны австрийского правительства». И тогда был принят до сих пор не употреблявшийся (бывший, во всяком случае, необязательным в немецком языке), но внушавший меньше подозрений термин — «русины». Термин же «русские», который еще в начале 1848 года употреблялся в правительственных немецких манифестах, по приказанию свыше на долгое время исчезает из официального употребления. «Верные слуги графа Стадиона, до невозможности преданные идее австрийского империализма и австрийскому флагу» — так характеризует русинов Мориц Тотлиб Сафир. Последний также пометил свое письмо к графу Стадиону, появившееся впоследствии в немецких юмористических журналах, оригинальным числом — эта дата гласила: «Три года после изобретения русинов»[19].

Но объективный анализ документов «Главной Руськой Рады» не оставляет и тени сомнения в том, кем же себя считали русины. В первом номере газеты «Зоря Галицка» от 15 мая 1848 года было опубликовано воззвание, в котором говорилось, что «рутены» сами себя называют русинами, что проживают они не только в Галиции и северной Венгрии, но и на юге России и насчитывают 15 миллионов душ. Осенью 1848 года Рада созвала «Собор Руських Ученых». По сути, это был съезд галицко-русских интеллектуалов, молодых учителей, потому что никаких ученых в полном смысле этого слова в Галиции после столетий польского владычества не было и быть не могло. Русские составили петицию на имя императора:

«Далеко больша половина жителей Галиціи суть Русины. Они суть отраслею великого словеньского рода. И мы имЪли колись своихъ власныхъ родственныхъ Князей изъ поколЪня св. ВладымЪра. Якъ тіи вымерли, утратило наше возлюбленное отечество въ другой половинЪ четырнадцатого вЪка самостоятельность».

Что, собственно, русины просили? Чтобы им разрешили преподавать в школах и гимназиях на родном языке, «руськом», так он назывался на тамошнем диалекте. Еще они попросили открыть кафедру при Львовском университете с преподаванием на «руськом» и разрешить печатать газеты на нем же.

«а) Дабы во всЪхъ народныхъ училищахъ <…> в тех округах, где население полностью или большей частью руское есть, обученье училищное въ рускомъ языцЪ преподавалося; <…>

г) Дабы вси краевы права, царски приказы и ухвалы всЪхъ прочихъ урядовъ рускому народови въ руской мовЪ оголошалися <…> Изъ сего слЪдуетъ также;

д) Дабы урядники въ сей Русинами зеселеной части Галиціи поставляемы народну руску мову добре умели; <…>

з) Дабы русинамъ яко такимъ вси народни уряды и также вси городски и сельски служенія дЪйствительно приступни были».

Сейчас на Украине часто объясняют — жители Галиции в 19 веке никакого отношения к русским не имели. Они были именно что «руськими». А это не просто диалектное написание, это уже другая нация. Это украинцы. Дескать, тогда украинцы называли себя руськими, а свой язык тоже руським. Несколько замысловатое объяснение, но для того, кто в учебниках читает о происхождении украинцев от древних укров, вполне подходящее.

На самом деле слова «украинцы» в Галиции никто не знал. И судя по решению «Собора Руських Ученых» о «необходимости установления единообразной грамматики и единообразного правописания для всего руського народа в Австрии и России», считали себя жители Галиции как раз русскими. Такими же, как в России. Проблема была лишь одна — на каком языке печатать свою руськую литературу, газеты и учебники. После долгих обсуждений Собор вынес решение об унификации грамматики и правописания. И не нужно быть филологом, чтобы понять, на основе какого языка русские галичане решили унифицировать свое правописание. Печатный орган «Главной Руськой Рады», газету «Зоря Галицка», без труда может читать любой из нас. В текстах есть диалектные слова, но это, безо всякого сомнения, русский язык. Причем более понятный даже, чем малороссийский народный говор. Оригинальное название газеты — «Зоря Галицкая. Листъ повременный, посвященный литературному, общеполезному и забавному чтенію». Для примера, номер от 9 марта 1853 года, стихи на смерть закарпатского Ужгородского священника и просветителя Андрея Балудянского:

Или оттуда же. Статья об истории языка:

«Глубоко троняют нас известия, о древних великих характерах, и мимовольно производят в душе удивлени и поважания для них…»

И вот еще пример. Книга «Галичина и еи русски жители», Вена, 1896 год, автор — известный в Австрийской империи журналист и этнограф Григорий Купчанко:

«Въ давнихъ, незапамятныхъ часахъ въ сторонахъ, где теперь лежатъ Галичина, Буковина, Угрія и т. д., жили розлични чужи, нерусски народы. Въ часъ около Рождества Христового въ сторону, где теперь лежатъ Галичина, Буковина, Угрія и т. д., прійшолъ народъ, который называлъ себе Словянами або Славянами.

Словянами або Славянами тъ давни жители Галичины называли себе для того, що они розумъли слова своей бесъды або розмовы и що они були дуже славни (храбри) въ борьбъ (войнъ) съ другими, несловянскими народами, слова которыхъ они не розумъли и которыхъ они черезъ то прозвали нъмыми людьми або Нъмцами».

В 1848 году впервые за 500 лет оторванные друг от друга историческими катаклизмами и бурями Россия и Галицкая Русь встретились лицом к лицу. Русские войска генерала Ивана Паскевича шли из России на подавление венгерского восстания через Закарпатье и Галицию. Местные русские, или, как они чаще называли себя на немецкий манер, русины, общались с русскими военными практически на одном языке, ходили на богослужения, совершаемые полковыми русскими священниками, каждый день все больше убеждаясь, что они единый народ, где бы кто ни жил: во Львове, Киеве, Москве… Русский военный писатель Петр Алабин, участник того похода, вспоминал:

«Чем глубже проникали мы в Галицию, тем радушнее встречали прием не только от крестьян, но и со стороны интеллигенции… Нас ждала, нами восхищалась, нами гордилась, торжествовала и ликовала при нашем вступлении в Галицию партия русинов, составляющих три части всего населения Галиции…

Русский народ в Галиции все время польского над ним владычества хранил неприкосновенно свои обычаи, свой русский язык, конечно, несколько в искаженном виде (на котором теперь пишутся, однако, стихи, песни, значительные литературные произведения, учебники, даже издается газета «Зоря Галицка»), но религия его предков исказилась унией. Впрочем, униатские ксендзы русинов, может быть, разделяя сочувствие к нам своей паствы, по-видимому, искренно нам преданы. Многие из них приходили поближе познакомиться с нами, откровенно нам высказывая, что они гордятся нами, как своими братьями, перед немцами и поляками, и сопровождали нас приветами и благословениями»[20].

Есть воспоминания современников похода о том, что вокруг русских солдат была такая обстановка, что многие из них были даже убеждены, что они находятся еще в России, и спрашивали, «где ж будет наконец земля неприятельская, мадьярская».

На фоне общего национального русского ренессанса Галиции эта встреча произвела огромное впечатление и на интеллигенцию, и на простых крестьян. Вдруг, после сотен лет угнетения, национального унижения, люди поняли, что они часть большого русского мира. Но Российская империя предала Галицкую Русь второй раз. Если бы Петербург тогда решил забрать Галицию у Австро-Венгрии, то официальная Вена ничего не смогла бы противопоставить силе русского оружия. Ослабленная войной страна была рада, что вообще уцелела, и то благодаря лишь русским штыкам. Вместо этого Россия спокойно вывела свои войска и даже не подумала о возможности возвращения части русского народа под свою опеку. Историк Андрей Дикий по этому поводу писал: