Читать онлайн «Путями Великого Россиянина». Страница 92

(«Империя», т. II. М., «Римис», 2004. Публикуется с сокращениями)

Эта цитата, как и другие ссылки на записные книжки Маклая, говорит о том, что Н.И.Вавилову были известны философские тетради Н.Н. Миклухо-Маклая, о которых до сих пор советские миклуховеды умалчивают, словно их вообще не существует. Из всего этого становится понятной и главная причина трагедии самого Н.И. Вавилова.

Михаил Александрович Максимович (1804-1873) - один из основоположников отечественного естествознания, профессор Московского университета и первый директор университетского ботанического сада, крупный украинско-русский историк, филолог и фольклорист, собиратель украинских народных песен, 25 из которых аранжировал композитор А.А. Алябьев, в том числе переведённого на русский язык знаменитого «Соловья», по поводу чего А.С.Пушкин сказал Михаилу Александровичу: «Мы давно знаем вас, Максимович, и считаем литератором. Вы одарили нас малороссийскими песнями». Тогда ещё Максимович жил в Москве и больше был известен как ботаник. Потом он, совмещая в Киевском университете ректорство с заведованием кафедрой российской словесности, первым наиболее точно перевёл на русский и украинский языки Слово о полку Игореве и написал о нём историко-филологические исследование, не утратившее своё значение и теперь.

Замечательный знаток Древней Руси МАМаксимович не мог назвать киевского князя - язычника СвЕтослава Игоревича Святославом, как у нас перекручивают его имя на христианский лад.

Профессор Берлинского университета Фридрих Мюллер, близкий родственник знаменитого ботаника Фердинанда Мюллера, будучи крупным учёным- натуралистом и общественным деятелем либерального толка, в то же время являлся богатейшим колониальным плантатором, который только на голландской Яве имел более двух тысяч гектаров каучуконосов. Это, однако, не мешало ему постоянно против голландцев фрондировать.

Этот некогда широко известный, а ныне полузабытый у нас крупный английский учёный все же заслуживает нашей доброй памяти. В 1840–43 годах он со своим другом палеонтологом Вернейлем исколесил на лошадях и пешком всю европейскую часть России, Урал, Кавказ и Арало-Каспийскую низменность, в результате чего, два года спустя, при участии русского учёного графа Александра Андреевича Кейзерлинга издали в Лондоне, но для России капитальный труд по геологии этих районов нашей страны, с приложением созданных Мурчинсоном подробнейших геологических карт, которые и поныне являются основополагающими. Но не только этим ограничивались его связи с Россией. В то или иное время для многих учёных Европы она служила полем их научной деятельности, но далеко не все они проникались таким уважением и любовью к её народу, как Родерик Мурчинсон. Пользуясь своей популярностью и влиянием в обществе, в 1853 году он организовал в Англии мощное движение против вступления Великобритании в так называемую Восточную (Крымскую) войну, что задержало формирование антироссийской англо-французской коалиции с Турцией почти на год. В шестидесятых же годах ему удалось вообще не допустить военного вмешательства Англии в Средней Азии. Объясняя своё отношение к России, на многолюдном митинге в лондонском Гайд-парке он тогда сказал:

«Даже если Россия расширяет свои владения за счёт сопредельных колоний, в отличие от остальных колониальных держав она отдаёт этим своим новоприобретениям больше, чем берёт от них. И не потому, что ею движет некая филантропия или что-то в этом роде. Изначальные устремления всех империй мало разнятся, нотам, где появляется русский человек, всё чудесным образом получает совсем иное направление. Выработанные у восточных славян ещё с дохристианских времён нравственные нормы не позволяют русскому человеку насиловать чужую совесть и Посягать на имущество, ему по праву не принадлежащее. Чаще из коренящегося в нём неистребимого чувства сострадания он готов отдать с себя последнюю рубашку, чем у кого-то её отнять. Поэтому, каким бы ни было победоносным русское оружие, в чисто меркантильном плане Россия всегда остаётся в проигрыше. Побеждённые же ею или взятые под защиту в конечном итоге обычно выигрывают, сохраняя в неприкосновенности свой образ жизни и духовные институты, вопреки их явной недостаточности для прогресса, в чём легко убеждаешься, познакомившись с ними более-менее основательно, приумножая своё материальное достояние и существенно продвигаясь по пути цивилизации. Показательны примеры тому хотя бы Эстландия и Кавказ, в продолжение веков презираемые и насилуемые своими соседями, но занявшие почётное место среди народов и достигших несравнимого с прежним благосостояния под покровительством России, между тем как от приобретения Эстландии и Кавказа положение русского народа, то есть коренного населения метрополии, не улучшилось нисколько. Последнее нам кажется парадоксом, но такова реальность, первопричины которой кроются, несомненно, в особенностях русской морали».

Интересно отметить, что, публикуя эту речь Мурчисона, ни одна из английских газет не упрекнула его в необоснованном русофильстве. И никому не пришло в голову заподозрить его а англо- или еврофобии.

Думаю, нелишне в этой связи сказать ещё об одном факте, на который, сколько мне известно, тоже пока никто не обратил внимания. 3 марта 1871 года с борта корвета «Витязь», стоявшего на рейде Рио-де-Жанайро, Маклай написал в Санкт-Петербург академику К. С. Веселовскому: «Я успел, благодаря аппаратам и нескольким часам штиля, сделать интересное наблюдение температуры моря на глубине 6000 футов». То есть он измерил температуру воды на глубине почти в две тысячи метров. Такие глубоководные новейшие приборы, изготовленные в Гринвиче и для того времени самые точные, тогда имел только океанологический отдел английского Адмиралтейства. В ноябре 1870 года, когда Маклай последний раз встречался в Лондоне с Мурчинсоном, их вообще существовало в природе всего два экземпляра, и стоили они очень дорого. Тем не менее, Мурчинсон умудрился как- то один из них откупить у Адмиралтейства и преподнести в подарок Маклаю вместе с четырьмя тысячами метров необходимого к нему особо прочного тонкого сизале- вого линя. Надо полагать, то и другое, кроме солидных денежных затрат, доставило Мурчинсону и немало хлопот. Ему же перевалило уже на восьмой десяток, и он недавно похоронил свою жену Шарлоту Гюгонин, смерть которой его так потрясла, что он никого не хотел ни видеть, ни слышать. Для Маклая, однако, как молодого собрата из России, пусть ещё и никакую не знаменитость, сделал исключение.

Через год сэр Родерик умер.

Первая библейская книга Бытие скомбинирована авторами Библии из отрывочных сведений, взятых из древнейшего восточного эпоса, как это видно теперь из глиняных «таблиц», на которых на четырёх древневосточных языках – шумерском, аккадском, хурритскои и хеттском – записана клинописью «Песнь о Гильгамеше» – «Песнь о Всевидавшем», примерно на 1000 лет старше «Илиады», только имена в Библии заменены на израильские. Число дней, в течение которых бог якобы создал мир и лёг почивать, у шумеров не названо, нет их и в дошедших до нас наиболее древних отрывках Библии. Но когда иудеи переводили его на греческий язык и узнали от греков, какое большое значение те придают цифре семь (речь о семи цветах радуги, обозначающих семь существующих в Природе творческих принципов), они поделили деяния бога на семь дней. Так возникла будто бы библейская неделя. Смысл же этого слова греки, в свою очередь, заимствовали у скифов (современное украинское «недшя» – «воскресенье» от нашего дохристианского «нiдiласмосiа» «не делаем», то есть отдыхаем, а украинский «тыждэнь» – «неделя» от «тужднемосуа» – «дни, когда тужимся», то есть работаем). У древних израильтян цифр вообще не было никаких, они обозначались буквами. Поэтому каждая буква у них имеет числовое значение, и потому четвёртая библейская книга Торы носит странное для нас название – «Числа», как непонятна непосвящённому и составленная из отдельных слов частей фраз Торы средневековая еврейская книга «Симфония», для прочтения которой нужно сначала обозначить все буквы их числовым значением, тогда по сумме чисел в как будто бы бессмысленно составленных фразах откроется определённая логика, и мы получим то или иное понятие. Собственно, мы имеем тут дело с одним из элементов так называемой каббалы, само название которой, если перевести буквально, означает «полученное», но вообще это такая мудреность, которую нужно изучать специально. Не случайно это слово употребляется у нас в значении «поневолить – закабалить». Создателям каббалы, вероятно, казалось, что постигнуть их способ выражать свои мысли никто из простых смертных не сможет. Самомнение всегда ложно.