Читать онлайн «Классические тексты дзэн». Страница 10

Естественно, что в этом случае говорить о линии прямого преемствования Чань не просто некорректно, но вообще невозможно, что, естественно, не исключает возможности, обнаружения линии «канонического преемствования» между лидерами различных школ, как например, Даосинь-Хунжэнь-Хуэйнэн (соответственно четвертый, пятый и шестой патриархи чань-буддизма).

Принцип сочетания дхианы и обретения высшей мудрости-праджни как главенствующего начала в достижении освобождения был далеко не нов, и в китайском буддизме появился под воздействием индийской традиции, изложенной в «Ланкаватара-сутре». Одними из первых в Китае о нем заговорили монахи Даоюань (312–385) и Хуэйюань (334–416). Даоюань, в частности, специально собирал сутры о технике дхианы и составил обширные комментарии к ним.

Уже в тот период раздаются первые сожаления по поводу неправильного понимания созерцания лишь как сидячей медитации или механического повторения некого состояния. Так, Хуэйюань замечал: «Я премного сожалею, что с момента распространения великого учения на Восток (т. е. из Индии – А. М.), до сих пор столь мало известно о практике дхианы, что вся система находится под угрозой исчезновения, поскольку отсутствует крепкий фундамент созерцания» [96, 480]. Не сложно заметить, что достижение высшей цели буддизма здесь непосредственно увязывалось с медитацией, более того – именно она и составляла основу эзотерической части буддийского учения.

Различия между буддийскими школами медитации и отсутствие единой «ортодоксии» во многом объясняются отсутствием в китайском буддизме не только единых канонов, но даже единых догматов. Именно это в конечном счете, с одной стороны, привело к колоссальному количеству школ, а, с другой стороны, не позволило четко разделить «ортодоксию» и «еретизм» или «сектантство», как это можно наблюдать в других религиозных системах. В определенной мере это объясняется тем, что в буддизме нет своей единой «священной книги», подобно Библии или Корану. Колоссальное количество буддийских трудов, входящих в собрание буддийских текстов Трипитаки, даже теоретически не предполагали не только их досконального знания, но даже поверхностного прочтения. В частности, говоря о «канонической версии» какого-либо буддийского труда мы имеем в виду лишь окончательную, устоявшуюся версию, характерную лишь для одной конкретной школы, но отнюдь не для всего китайского буддизма.

С большой долей относительности можно говорить и о буддийских догматах. В частности, не сложилось даже единого догмата о Будде. Если целый ряд школ рассматривал Будду как абсолютное мистическое тело, внутри которого живут все существа, либо как высшее божество и спасителя, то чань-буддизм считал, что любой человек и есть нереализованный Будда, а сам принц Гаутама, некогда ставший Буддой (т. е. «Просветленным»), являет собой лишь подтверждение того, что достижение освобождения вполне возможно. А значит поклонение некому «внешнему Будде», бессмысленно, более важно «пробуждать Будду внутри себя». И как следствие такой потенциальной «внеканоничности» и возникает колоссальное количество трактовок, комментариев, форм преподавания и дисциплинарных предписаний.

В основном, учение той или иной буддийской школы начиналось с комментариев на конкретный трактат, обычно являвшийся частью буддийского собрания текстов «Трипитаки», хотя существовало немало трактатов, находящихся и вне этого собрания. Колоссальное количество в несколько тысяч лишь базовых сутр и комментариев на них (шастр, кит. даша) не позволяло прочитать даже часть из них – не случайно в диалогах Хуэйнэна и Мацзу мы не раз встретим монахов, похваляющихся тем, что они умеют комментировать десять-двадцать сутр. А поэтому школа принимала за свой внутренний канон какой-нибудь отдельный трактат, иногда несколько, но редко более трех, объявляла их «истинными» (чжэнь цзин) и строила остальные части вероучения вокруг этих текстов.

Школа Чань начиналась именно как сообщество монахов, следовавших традиции, изложенной в «Ланкаватара-сутре» (кит. «Лэнцзя абодоло баоцзин», яп. «Рюга-кю») [19], а первые учителя, приходившие из Индии с проповедью Дхианы, были наставниками Ланкаватары. В частности, знаменитый Бодхидхарма, которого традиция назвала первым патриархом Чань, являлся по сути одним из многочисленных наставников Ланкаватары, приходивших в Китай из Индии в V–VI вв.

Если следовать китайской традицией возникновения Чань, то чань-буддизм начинается в VI в. с проповеди индийского миссионера Бодхидхармы. Однако, строго говоря, в целостном виде чань-буддизм берет свое начало с проповеди Хуэйнэна (638–722), который сводит различные концепции о сути созерцания в единое учение. Все, что было до этого, можно считать неким переходным или «подготовительным периодом», который длился около двухсот лет. Те духовные наставники, которых китайская традиция называет «чаньскими патриархами» (Бодхидхарма, Хуэйкэ, Сэнцань, Даосинь, Хунжэнь), по сути соотносятся именно с этим подготовительным периодом.

Таким образом, ранний период Чань распадается на два этапа: первый, переходный период (VI – конец VII вв.) и второй, начинающийся в VIII в. с проповеди Хуэйнэна и продолженный его последователями (Мацзу, Шитоу, Линьцзи, Байчжан).

Всех наставников, которые так или иначе в ранний период проповедовали созерцание и «учение о сердце» как об истоке всего сущего, принято называть «учителями Ланкаватары», поскольку их проповедь целиком базировалась на «Ланкаватаре-сутре».

Пять чаньских патриархов (т. е. Бодхидхарма, Хуэйкэ, Сэнцань, Даосинь и Хунжэнь), а также последователи нескольких боковых ветвей в качестве проповедников традиции Ланкаватары описаны в знаменитой хронике «Записи об учителях и учениках Ланкаватары» («Лэнцзя ши цзы цзи», 720 г.). Всего эта хроника рассказывает о тринадцати наставниках, принадлежащих восьми поколениям, среди них Гунабхадра, Бодхидхарма, Хуэйкэ, Сэнцань, Даосинь, Хунжэнь, Сюаньцзэ (ученик Хунжэня), Хуэйань (ученик Хунжэня), Пуцзи, Ифу (оба – ученики Шэньсюя, основателя северной школы Чань), Цзинцзюэ (ученик сначала Пятого патриарха Хунжэня, затем Шэньсюя), Хуэйфу.

Несколько раньше в 713 г. появляется труд «Предисловие к записям о передаче драгоценной Дхармы» («Чжуань фа юй цзи бин сюй») в один цзюань, обнаруженный в библиотеке Дунхуана. Там также приводится список учителей Ланкаватары, но в более сокращенном и несколько измененном виде: Бодхидхарма, Хуэйкэ, Сэнцань, Даосинь, Хунжэнь, Фажу (ученик Хунжэня), Шэньсюй. Там же говориться и о ранней практике учителей Ланкаватары: «они созерцали стену и следовали четырем деяниям» (би гуань цзи сы син). Об этой практике мы расскажем чуть ниже, здесь лишь достаточно будет сказать, что «четыре действия» или «четыре деяния» включают в себя воздаяние за первопричины, следование внешним обстоятельствам, отсутствие желаний, стремление к Дхарме.

К наиболее ярким учителям Ланкаватары относятся прежде всего Даосинь и Хунжэнь, названные позже соответственно Четвертым и Пятым чаньскими патриархами, основавшие школу в горах Дуншань, откуда и пошло выражение «Дхарма с гор Дуншань» (дуншань фа). В их проповеди было немного новшеств относительно традиции Ланкаватары, скорее наоборот, они ревностно придерживались текста Сутры и прямо указывали на это. Так Даосинь говорил: «Когда я говорю о Дхарме, то всегда опираюсь на «Ланкаватара-сутру» и считаю, что самое основное в ней – это сердце Будды».

Традиция «Ланкаватара-сутры» была продолжена и позже начала проповеди Хуэйнэна в начале VIII в. Ее последователями стали сторонники т. н. северной школы Чань во главе с Шэньсюем.

Здесь стоит подробнее остановится на самой «Ланкаватара-сутре» – ключевом трактате ранней чаньской традиции.

Полное название этого произведения – «Саддхана Ланкаватра-сутра» («Сутра о появлении Благого Закона на Ланке»), она датируется приблизительно IV в, хотя некоторые части сутры возможно появились раньше. Сутра содержит в себе наиболее полное изложение учения направления Махаяны о медитации. По преданию, сутра содержит записи речений Будды на мистической горе Ланке. Традиционно считается, что сутра содержит каноническое изложение школы виджнанавады («Учение о сознании»).

Сутра относится к одной из девяти классических категорий палийских писаний (анга), называемой «ведалла» на пали или «вайпулья» на санскрите, которая включают учение, изложенное в канонической форме катехизиса. В частности, под эту категорию подпадают такие известные произведения как «Сутра Лотоса», «Праджнапарамита-сутра» и другие.

Всего существовало по крайней мере четыре перевода «Ланкаватара-сутры» на китайский язык, причем все они заметно различались друг от друга по объему. Первый был сделан Дхармараксой в 412–433, но не дошел до нас. Второй перевод в четыре цзюаня, ставший позже основным, был осуществлен Гунабхадрой в 473 г., третий – Бодхиручи в 513 г. в 10 цзюаней, четвертый – Сиксанандой в 704 г. в 7 цзюаней. Все три последних перевода сохранились и включены в китайское издание «Трипитаки» (соответственно тт. 670, 671, 672).