Читать онлайн «Монгол». Страница 49

Темуджин не сводил взгляда с пика — там они могли некоторое время спокойно передохнуть. Кони окончательно выбились из сил и с боков у них клочьями падали крупные хлопья пены. Всадники с надеждой вглядывались в небо в ожидании сумерек.

Вскоре пурпурный занавес опустился на землю, белый пик отливал розовым на фоне аметистового неба. Ветер задул сильнее, над горой выступило нечеткое лицо луны, и вскоре она засветила в полную силу. Всадники замедлили ход, им показалось, что они одни остались на всей земле. Кони тяжело дышали, им следовало отдохнуть, друзья спешились и дальше повели коней, держа за уздечку.

Под ногами кончилась трава, а вокруг валялись осколки камней, и, словно редкие зубы, из земли высовывались валуны. Джамуха и Темуджин устроились на ночлег под невысокой скалой. Они боялись развести огонь, хотя холодный воздух резал руки и лицо, как лед.

Закутавшись в накидки и тесно прижавшись друг к другу, они были так измучены, что сразу заснули. Над ними возвышалась гора Бурхан.

Пришел рассвет в буйстве перламутра, золота и синевы. Темуджин был бодр и свеж, оглядевшись, он сказал серьезно:

— Эта гора спасла мою жизнь. До конца своих дней я буду здесь приносить жертвы и прикажу одному из своих детей, чтобы он продолжил делать это и после меня.

Он сложил руки на груди и три раза низко поклонился горе, которая утром блистала белым пламенем, а затем поклонился солнцу и молил Вечное Синее Небо и в дальнейшем охранять его.

Чуть позже, попив воды из холодного горного ручья и проглотив жменю сухого проса, друзья отправились в сторону дома, пересекая открытые пространства только ночью.

Только через несколько дней они добрались до маленькой речки Тунгел. В лагере они с радостью узнали о возвращении Бельгютея и его воинов.

Кюрелен выздоравливал и с удовольствием выслушал рассказ Темуджина о том, как они удирали от тайджутов. Ночью шаман по просьбе Темуджина принес жертву Вечному Синему Небу в честь спасения молодого хана.

Спустя два дня возвратился радостный Шепе Нойон, и с ними прибыл большой и грозный отряд воинов-караитов, которых послал Темуджину Тогрул-хан.

Кюрелен внимательно наблюдал за Темуджином и поражался. Его племянник, не жалея сил, обучал своих воинов и воинов-караитов тому, как следует действовать во время нападения на меркитов. Он входил во все мелочи и разработал подробный план действий. Не сразу Кюрелен понял, что это нечто большее, чем попытка отомстить. Темуджин ясно объяснил, что убивать следует только тех меркитов, которые окажут сопротивление, что надо больше брать людей в плен и попытаться захватить всю орду меркитов. Особенно он настаивал на том, чтобы во время набега не трогали женщин и детей меркитов, а воинов следовало разоружать и связывать для безопасности. Потом с насмешкой добавил, что не следует трогать шамана и стариков.

Он ничего не говорил о своей жене Борте. Это возбудило у Кюрелена любопытство, и он позвал племянника к себе в юрту. Там Кюрелен высказал ему свое недоумение тем, что Темуджин не желает мстить за похищение жены и за убийство множества людей из его племени. Кюрелен даже насмешливо заявил, что, возможно, сердце Темуджина стало слишком мягким или его совершенно не интересует Борте, которая может дурно подумать о муже, раз он не собирается мстить за ее унижение.

Темуджин сказал такие слова, которые люди будут повторять в течение последующих веков:

— Люди стоят больше, чем желание отомстить, а объединение важнее, чем личные желания!

Кюрелен задумчиво поглядел на племянника, а потом улыбнулся:

— Тебя не волнует, что твою жену изнасиловал меркит и, возможно, она уже от него понесла?

Темное лицо Темуджина побелело, но он спокойно сказал:

— Я уже говорил, что есть вещи более важные, чем женщина, и более значимые, чем боль чьего-то сердца!

— Храбрые слова, — насмешливо заметил Кюрелен. — Кажется, ты не страдаешь от человеческих страстей, и ум твой холоден.

— То, что я должен сделать, никак не связано с человеческими страстями. Они в конечном счете ничего не стоят.

— Что же ты хочешь? — с любопытством спросил Кюрелен.

— Весь мир! — спокойно улыбнулся Темуджин и пошел прочь.

Когда Кюрелен остался один, он громко расхохотался.

— Весь мир! — повторял он. — Глупец! Но я верю в то, что в конце концов все так и будет!

Кюрелен, опираясь на плечо Шассы, медленно подошел к выходу из юрты и выглянул наружу. Темуджин сидел на белом жеребце, в окружении Касара, Джамухи, Шепе Нойона, Бельгютея, Субодая и остатков своих воинов. Воины-караиты с непроницаемыми темными лицами наблюдали за ними. Тогрул-хан отдал им приказания, и они были готовы к тому, чтобы безоговорочно следовать за Темуджином и повиноваться ему до самого конца. Кроме того, ему самому удалось убедить их в своей смелости, решительности и уме.

Темуджин сидел на коне, и красный отсвет вечера напоминал пламя, окружавшее его. Он отдавал последние приказы глубоким и спокойным голосом. Даже собаки, словно проникнувшись важностью происходящего, молча обнюхивали ноги коней. От вечернего августовского солнца рыжие волосы Темуджина словно отбрасывали отблески огня.

Он поднял над собой копье и помчался вперед. Весь отряд с хриплыми выкриками рванулся за ним, не нарушая рядов. Под конскими копытами дрожала земля. Всадники мчались к солнечному заходу, и их черные силуэты резко выделялись на этом фоне, а за ними клубились алые облака пыли.

Кюрелен опустил полог юрты и повернулся к Шассе со странной улыбкой, ласково погладил женщину по щеке и сказал незнакомым хриплым голосом:

— Тебе известно, Шасса, что ты видела начало Потрясения Земли? — Он помолчал, а потом добавил: — Ты можешь надо мной посмеяться, посчитав, что старый калека болтает всякую чушь, но если даже ты сейчас станешь смеяться, то все равно запомни: я сказал тебе правду.

В небе взошла луна, заливая землю и небеса серебряным светом. Темуджин и его воины старались ничем себя не обнаружить, в воздухе раздавалось только позвякивание уздечек и мягкий топот лошадиных копыт. Никто не разговаривал. Они тенями стлались под лунным светом, осторожные и готовые ко всему, держа в руках копья. Отряд продвигался по извилистым проходам между скалами, опускался во впадины, поднимался по террасам. Наконец, когда луна стояла высоко в небе, они завернули за пологий холм и увидели внизу огни и прозрачный дым лагеря меркитов.

Темуджин остановил коня и стал внимательно изучать расположение лагеря. Лагерь был огромным, там было около пяти тысяч человек.

Черные юрты образовывали большой круг, а костры были разведены в центре. До Темуджина доносились отдаленные звуки музыки и смех, слышалось тревожное мычание и блеяние животных. Собаки, кажется, почувствовали приближение чужаков и начали выть.

— Вперед! — подняв копье, крикнул Темуджин.

Его призывный клич подхватил весь отряд, а лошади заржали, высоко задрав головы. Подобно черной туче эта орда ринулась на лагерь.

Меркиты не ожидали какого-либо нападения, а тем более того, что Темуджин пожалует с большим подкреплением. Они не были готовы к отражению атаки. Увидев, как на них летят свирепые воины, обволакивая темными волнами страха весь лагерь, воины побежали к своим юртам, чтобы взять оружие, но враг не дал им такой возможности. Их хлестали плетками и обматывали арканами, а потом тащили по земле за своими конями. Тех, кто сопротивлялся, люди Темуджина убивали сами или упрямцам разбивали черепа копытами возбужденные запахом крови животные. Мрачные меркиты славились своей храбростью и старались не сдаваться в плен. Ржанье коней, визг женщин и детей, выкрики мужчин, лай собак — все эти звуки заполнили лунную ночь громом звуков.

Темуджин храбро сражался с разрозненными защитниками лагеря, разя их копьем и стараясь подальше проникнуть в полуразоренный лагерь. Он прорвался к кострам, стал громко звать жену, став в тот момент не мстящим воином, а мужем, ищущим свою жену.

— Борте, — кричал он. — Борте, любимая! Я, Темуджин, приехал за тобой!

Кто-то схватил его коня за поводья и повис на них. Он поднял кулак, чтобы ударить мешавшего движению человека, но через миг узнал Борте. Вскрикнув от радости, он, свесившись с седла, схватил ее за талию и усадил на коня позади себя. Борте обвила руками шею мужа, прислонилась к его спине и разрыдалась.

— Мой муж! Мой милый муж! Наконец ты приехал за мной!

— Неужели ты не верила, что я не оставлю тебя в беде? — ответил он.

Вокруг кипела жестокая, смертельная схватка. Воины почти полностью обезвредили меркитов. Они гнали их перед собой, поторапливая плетьми и кнутами. Среди пленных были мужчины, женщины и дети. Затем пришло время грабежей, из юрт воины вытаскивали наружу тех, кто надеялся там переждать налет. Всех согнали на открытое место, а всадники окружили их тесным кольцом. Темуджин подъехал с Борте, сидящей позади него, и обратился к людям.