Читать онлайн «Кельты-язычники. Быт, религия, культура». Страница 36

Говорят, что многие персонажи, боги или герои, никогда не садились пировать, не поставив перед собой на стол отрубленную голову; кельты считали, что человеческая голова – вместилище души, суть бытия. Она символизировала само божество и обладала всеми желаемыми качествами. Она могла быть живой после смерти тела; она могла отвращать зло и пророчествовать; она могла двигаться, действовать, говорить, петь; она могла рассказывать истории и развлекать; она председательствовала на пиру Иного Мира. В одних случаях ее использовали как символ какого-то отдельного божества или культа; в других она символически выражала религиозные чувства вообще.

Самый впечатляющий пример из литературы относительно веры в могущество отрубленной головы встречается в истории Бранвен в «Мабиногионе». В этом сказании, где повествуется о злосчастной сестре Брана Благословенного, «Благословенного Ворона» (возможно, изначально это был могущественный кельтский бог), магическая отрубленная голова эвгемеризованного божества играет важную роль. Там говорится, что Бран обладал таким огромным ростом, что нельзя было построить столь высокий дом, чтобы он там поместился, – явное указание на его сверхъестественную природу. После катастрофической экспедиции в Ирландию он был ранен, и по его просьбе оставшиеся в живых соратники отрубили ему голову. Перед этим он изрек им пророчества о будущих событиях и сказал, что следует делать и как себя вести, дабы избежать бед и разочарований. Отрубленная голова Брана продолжала жить после обезглавливания тела. Его люди забирали голову с собой в Иной Мир, где долго пировали и веселились в каком-то магическом времени, не имея никакого понятия о том, где находятся и ничего не помня о перенесенных ими страданиях. Голова развлекает их и волшебным образом оказывает им гостеприимство и составляет компанию: «И они оставались там четыре по двадцать лет, но так, что не замечали времени и не делались старше, чем были, когда пришли туда, и не было для них времени более приятного и веселого. И голова была с ними, будто живой Бендигейд Вран. И потому их пребывание там названо Гостеприимством Достопочтенной Головы».

Наконец, один из друзей Брана, не обращая внимания на его предупреждения, открывает запретную дверь. Чары рассеиваются, и они снова вспоминают о том, что произошло. Снова действуя по приказу Брана, они забирают голову в Лондон и хоронят ее там. Она становится талисманом, отражая зло и чуму от страны, покуда ее не выкапывают. После этого ее сила прекращается. В ирландской традиции есть несколько подобных историй, где отрубленная голова председательствует на праздниках или развлекает собравшихся.

Археология полностью подтверждает этот наиболее важный для языческих кельтских народов культ. Из камня изготовлялись сотни голов; столько же или еще больше делалось из дерева, однако до нас, конечно, дошло гораздо меньше деревянных голов, чем каменных. В латенском искусстве человеческая голова или маска встречается как постоянный мотив, и здесь, как и в позднейших каменных изображениях, можно отличить разнообразные атрибуты культа, в том числе рога, короны из листьев или группы из нескольких голов. Эти головы, несомненно, наделялись магическими силами, отражающими зло; некоторые из них изображали отдельных богов или богинь.

Рис. 41. Голова Януса из базальтовой лавы, Ляйхлинген (рейнская область, Германия).

Рис. 42. Рогатая голова из Штаркенбурга, Германия.

Кельты твердо верили в магическую силу числа три. Согласно культовым легендам, их божества зачастую рождались как тройняшки, вместе с двумя своими тезками. Некоторые мифологические персонажи считались трехголовыми. Трехликие головы изображались в скульптуре в кельтских странах в римское время, несомненно также свидетельствуя о священной силе числа три. Многие такие головы были найдены в Британии. Другие головы имеют форму двуликого Януса (рис. 41), что, возможно, отражает какое-то понятие о боге, который смотрит вперед, в Иной Мир, и назад – в мир человеческий. Иногда головы увенчаны рогами; видимо, это связано с культом рогатых божеств в целом (рис. 42). Порою у голов нет ушей, иногда уши преувеличены или на скульптурах имеются прорези для того, чтобы вставлять в них уши животных. Глаза обычно подчеркнуты; иногда один из них больше другого, иногда в одном или во многих – несколько зрачков. Лица обычно похожи на маски и лишены всякого выражения и не имеют ничего общего с портретными головами античного мира. Этот огромный корпус голов и данные о том, что в древности их, как деревянных и каменных, так и металлических, было много больше, дают нам прекрасный дополнительный источник сведений о фундаментальной, жизненно важной роли человеческой головы в языческой кельтской религии во все времена и на территории каждого племени. С полным правом можно сказать, что кельты почитали бога-голову – символ всей их религиозной веры.

Теперь мы должны взглянуть на типы божеств, которых почитали кельты; ибо, хотя наблюдается очевидное основное единство религиозных верований и ритуальной практики, есть и отчетливая тенденция рассматривать богов и богинь как божественные типы внутри их особой культовой сферы. В таком случае, несмотря на то что из эпиграфики и литературной традиции нам известны буквально сотни имен божеств (некоторые из них встречаются часто и по всему кельтскому миру, другие появляются только один или два раза), имеется лишь весьма ограниченное количество божественных типов. Очевидно, что на обширной территории почитался один и тот же тип божества, пусть даже он или она носили разные имена и их культовые легенды слегка отличались от племени к племени и в зависимости от личных предпочтений.

Перед тем как перейти к рассмотрению наиболее выдающихся из этих культов, необходимо сказать кое-что о кельтских божествах как классе. Судя по всему, у кельтов не было определенного пантеона, четкого деления богов и богинь по особым функциям и разрядам. Есть божества, чье частое отражение в эпиграфике и литературе предполагает, возможно, более глубокое их влияние, чем тех, кто был отмечен только один или два раза, и это, возможно, оправдывает предположение о существовании некоей иерархии божеств. Однако даже в этом случае речь идет как о богах и богинях «на все руки», так и о тех, кто занимался какой-то определенной сферой общественной жизни.

Кельтские божества в общем и целом, судя по всему, представлялись личностями весьма многосторонними. Бог племени (вне зависимости от того, как он именовался в различных областях) был основным типом кельтского божества. В каждом племени существовал собственный божественный отец. Он представлялся предком народа, отцом короля или вождя, в котором, как считалось, обитала божественная сила. Точно так же, как этот бог, за общее благополучие племени, плодовитость скота и самих людей, за хорошую жатву и отсутствие чумы и бедствий, за правильно подобранные законы и справедливые судебные решения отвечал и король. Король «с пороком» или тот, кто оказался испорченным морально, мог только повредить племени; хорошее царствование обеспечивало хорошую погоду и урожай – словом, все, что было во благо для людей. Как и король, бог-отец заведовал справедливостью и законами во времена мира. Но он мог взять в руки оружие и повести своих людей в бой во время войны. Цезарь пишет: «Галлы все считают себя потомками Отца Дита и говорят, что таково учение друидов». Этот кельтский эквивалент Отца Дита, священный бог-предок, – несомненно, тот самый всеобщий племенной бог, которым в ирландской традиции является Дагда – «Добрый бог». Это огромный, могущественный воин с дубинкой и котлом, супруг могучей Морриган, богини войны в образе ворона, а также Боанд – эпонимной богини реки Бойн. Среди других его эквивалентом в Галлии, судя по всему, была такая фигура, как Сукелл – «Добрый боец», который со своим молотком и чашей весьма напоминает словесные описания Дагды.

Бог племени становился супругом богини земли, каково бы ни было ее имя в разных местах и согласно разным традициям. Как мы уже видели, одной из супруг Дагды была могущественная богиня войны, которая по собственной воле могла принимать вид вороны или ворона и которая влияла на исход битвы с помощью своих волшебных сил и прорицаний. Еще одна связь между двумя отцами племени – галльским Сукеллом и ирландским Дагдой – заключается в том, что спутницей галльского бога была Нантосвелта – «Дева извилистого потока», чьим атрибутом был как раз ворон.

Таким образом, мы можем считать, что «основной ячейкой» кельтского божественного сообщества был главный племенной бог, заведовавший всеми сторонами жизни, божественное соответствие короля или вождя, и его супруга – мать-земля, заботившаяся о плодородии в стране, об урожае и скотине и принимавшая активное участие в сражении против врагов племени, используя при этом для победы не столько оружие, сколько заклинания и магические чары. Помимо упоминания этой основной божественной пары есть данные и о богах, обладавших более ограниченными сферами влияния, которые можно найти и в человеческом обществе: бог-кузнец, божественный целитель, бог, занимавшийся словесными искусствами, божество-покровитель какого-нибудь священного колодца или реки. Однако бог «на все руки» мог при необходимости заняться и каким-нибудь из этих искусств, если это было необходимо, и сферы влияния богов, наверное, довольно часто пересекались.