Читать онлайн «Иммануил Великовский». Страница 20

Они стояли в холе недалеко от входа в зал конференций. Шапли в своей обычно снисходительной манере погладывал на Великовского. Единственным неудобством в данной ситуации было то, что ему приходилось смотреть снизу вверх.

— Доктор Шапли, — начал Великовский, — в течение последних шести лет я провел исследование и описал его результаты. На основании этого исследования я пришел к выводам, естественно, неортодоксальным, о том, что в историческое время произошли изменения в состоянии Солнечной системы.

— Каким же образом вы пришли к такому заключению? Насторожено спросил Шапли.

— В основном на основании изучения древних источников, но также на основании других материалов — например, геологических…

— Вы отдаете себе отчет, — перебил его Шапли, что мы не можем строить подобную теорию на основании древнего источника, который может быть абсолютно неправильным?

Я строил теорию, используя не один источник, а многие, анализируя легенды и летописи народов, отдаленных друг от друга. Таких, скажем, как ассирийцы, индусы и племена, населявшие территорию нынешней Мексики. Их сообщения, дошедшие до наших дней, соответствуют одно другому.

— Если так, то это другое дело! Однако, вы представляете себе, что, если, как вы говорите, были изменения в строении Солнечной системы в историческое время, ваше исследование должно привести вас к конфликту с ньютоновской гравитацией?

Великовский невольно поразился быстроте соображения своего собеседника. Работая над книгой, Иммануил не раз удивлялся тому, как чисто механическая система могла оставаться в астрономии неизменной с 1660 года, когда еще ничего не знали об электромагнитных полях. Чтож, сомнения Шапли имели пол собой почву. Но в данном случае он не прав. Революционная теория не приводила Великовского к конфликту с ньютоновской гравитацией. Ему следовало подумать и ответить своему собеседнику, что в рамках любой теории возникновения Солнечной системы были изменеия прежде чем установился нынешний порядок, регламентируемый законами Ньютона. Увы.

Иммануил не ответил так. Да и потом он не раз повторит такую же ошибку.

— Да, я представляю себе это. Но в настоящей работе я не делаю никаких физических интерпретаций описываемых событий. Я только пытаюсь установить факты.

Могли бы вы согласиться прочитать рукопись? Если вы убедитесь, что мой тезис подтверждается источниками и нуждается в лабораторном исследовании, возможно ли будет произвести один или два относительно несложных спектроскопических анализа?

— Я бы с радостью прочитал вашу рукопись, но я очень занят. Тем не менее, если кто-нибудь из моих знакомых прочтет ее и даст рекомендацию, я обещаю тоже познакомиться с ней. Что касается эксперимента, напишите мне на адрес обсерватории Гарвардского университета, или моему ассистенту, доктору Упли.

Сошлитесь на наш сегодняшний разговор. Если будет возможность, мы это сделаем для вас.

— Я вам очень признателен. Кого бы вы предложили, чтобы прочесть мою рукопись?

— Вы знакомы с профессором Лиином Торндайком?

— Лично я с ним не знаком.

— Обратитесь к нему.

— Если Торндайк не сможет прочитать рукопись, кому еще предложить сделать это?

У вас есть своя кандидатура?

— Что бы вы сказали, например, по поводу профессора Горация Калена? Он читал другую мою рукопись.

— Если профессор Кален прочтет и порекомендует мне вашу книгу, я тоже внимательно изучу ее…

Спустя два дня Великовский в письме профессору Шапли попросил произвести спектроскопическое исследование атмосферы Марса, предсказав, что в спектре будут обнаружены линии неона и аргона. Еще через два дня Великовский предложил исследовать спектральные линии атмосферы Венеры, в которой должны быть обнаружены газообразные углеводы, поскольку на планете много нефти.

Психоаналитик несомненно обратит внимание на интересную деталь. Великовского прежде всего интересовала атмосфера Венеры. Но он крайне осторожен. Шапли еще не читал его книгу. Поэтому основной объект — Венеру — следует немного затемнить, как бы поместить ее на второй план. И Великовский говорит об атмосфере Венеры только во втором письме.

Профессор Торндайк, которому Великовский позвонил и попросил прочитать рукопись, отказался, сославшись на большую занятость.

Кален в любом случае прочитал бы «Миры в столкновениях» одним из первых. Но сейчас это было просто необходимо. 13 мая 1946 года Кален получил рукопись первой части книги с сопроводительным письмом, в котором Великовский писал:

«Почти пять лет назад я пообещал дать тебе ответ о природе катастроф в дни Исхода — и только сегодня я выполняю свое обещание».

Через два дня Кален позвонил Великовскому:

— Эммануэль, у меня не хватает слов! Книга произвела на меня еще большее впечатление, чем «Века в хаосе», хотя, когда я читал «Века в хаосе», я считал, что ничего более совершенного создать нельзя.

Великовский отправил Калену вторую часть рукописи. В тот же день он получил письмо от секретаря профессора Шапли:

«Д-р Шапли просил меня написать вам, что ваши неуточненные утверждения или аргументы об атмосфере планет не имеют достаточного основания для астрономов, чтобы исследовать вашу заявку». 21 мая 1946 года Кален написал Великовскому:

«Сейчас я докончил читать оставшуюся часть твоей рукописи. Сила научного воображения, которую ты продемонстрировал, смелость твоего построения наполнили меня восхищением. Выводы, сделанные из очень простой и психологически корректной предпосылки, что пророки и летописцы сообщали о своем опыте, а не употребляли метафоры, изложены настолько четко, что вряд ли у кого-нибудь вызовет сомнение их неоспоримость».

В письме к Шапли от 23 мая 1946 года Кален напомнил ему о встрече с Великовским и о данном ему обещании. Проверка утверждения о том, что в атмосфере Венеры должны быть обнаружены нефтяные газы может доказать или опровергнуть обоснованность теории Великовского.

«Я только что закончил читать его манускрипт, — писал Кален. — Взяв в руки, я не мог оторваться от него. С точки зрения идей и социальных отношений, мне представляется, что он построил серьезную теорию, заслуживающую внимания ученых, демонстрирующую степень научного воображения, котоpoе вообще необычно в наше время. Если будет доказана состоятельность этой теории, не только астрономия, но также история и целое множество других антропологических и общественных наук будут нуждаться в пересмотре как их содержания, так и объяснения. Если не будет доказана ее состоятельность, она все еще останется одним из великих предположений, которые возникают очень нечасто в истории человеческой мысли.

Я лично так поражен тем, что написал д-р Великовский и путем, которым он пришел к своей гипотезе, что испытываю острейшее желание узнать результаты ключевого эксперимента. каким может быть спектроскопический анализ.

Я очень надеюсь, что вы сможете сделать это исследование…»

Великовский отправил письмо Шапли 26 мая 1946 года. Он писал, что самое большое его желание — обосновать заявки, содержащиеся в письмах от 15 и 17 апреля. Это именно тот материал, который содержится в его рукописи. Доктор Шапли обещал прочитать ее, если профессор Кален порекомендует.

Великовский не получил ответа на это письмо. Зато 27 мая 1946 года Шапли ответил Калену:

«Дорогой Кален!

Сенсационное заявление д-ра Иммануила Великовского не заинтересовало меня, как должно было бы, несмотря на удивительно приятную личность его и явную искренность, потому что его выводы были вполне очевидно основаны на некомпетентных данных. Он собрал неподтвержденные наблюдения и утверждения из истории и литературы прошедших времен, которые современная наука либо проглядела, либо заметила и игнорировала, либо отвергла на основании более достоверного материала — наблюдений.

Заявление д-ра Великовского, что в историческое время были изменения в структуре Солнечной системы, имеет скрытый смысл, который он, очевидно, не продумал; возможно, он не сумел донести его до меня во время нашей короткой беседы. Если в историческое время были изменения в структуре Солнечной системы, несмотря на факт, что наша небесная механика в течение множества лет была в состоянии определить без сомнения позицию и движения членов планетарной системы на многие тысячелетия вперед и назад, тогда законы Ньютона ошибочны. Ошибочны законы механики, которые действуют, чтобы держать аэропланы на лету, управлять приливами, трактуют мириады проблем ежедневной жизни. Другими словами, если д-р Великовский прав, то мы, все остальные, — сумасшедшие».

Шапли несколько смягчил свой тон в конце письма, сообщив, что его обсерватория не имеет оборудования, необходимого для спектроскопии атмосферы планет, и сообщил адреса двух обсерваторий, куда можно обратиться.