Читать онлайн «Illuminationes». Страница 21

Эта книга родословий человека. В день, когда создал Бог человека, по подобию Бога Он сотворил его, самцом и самкою он создал их, и благословил их, и назвал их: человек, в день, когда он создал их.

И жил человек сто тридцать лет, и родил по своему подобию, по своему образу, и назвал его Шет. И было дней человека после того, как он родил Шета, восемьсот лет, и он рождал сыновей и дочерей. И было всего дней человека, которые он жил, девятьсот тридцать лет, и он умер.

«И он рождал сыновей и дочерей», — повторит священник. С удовольствием.

А вы ему ответьте: так это после рождения Шета, после ста тридцати лет у человека (Адама) появились еще и дочери. А во время убийства первородным сыном Каином брата Авеля никаких дочерей не было. Почему в четвертой главе Книги Бытия упомянута жена Каина и кто она? От нее и Каина пошла целая ветвь перволюдей, в четвертой главе приводится целая родословная ветви Каина. Кто их мать, отче?

В гневе священник скорее выдвинет следующий лжеаргумент, дескать, у древних в эпоху патриархов не было обычая упоминать родившихся женщин, дескать, это был патриархат, а что возьмешь с этих древних мужланов.

Вы должны сказать священнику: а почему, отче святый, в родословной Каина упоминаются даже жены его потомка Лемеха, Ада и Цилла, но не упоминается имя жены Каина, уж она–то точно важнее?

Ручаюсь, тут он бросит с вами спорить. Имя жены Каина не упоминается намеренно, ибо это его мать — Ева. И ничего невероятного в этом факте нет. Древние эпохи патриархов и глазом не моргали, живя таким образом, как они жили. У них была вынужденно полигамная семья. У Лемеха были две жены: Ада и Цилла. У Евы были два мужа: Адам и Каин. Позднейшие пользователи Торы — Пятикнижия стали смущаться подобным скандальным, с точки зрения позднейшего человека, сексуальным безобразием. Главы четвертая и пятая, по–видимому, были подчищены, удалено имя Евы и осталась «жена Каина». А глава пятая вообще уже не упоминает Каина, как будто его и не было никогда. Каин есть лишь в четвертой главе с, по–видимому, оборванной намеренно родословной.

А глава пятая вообще игнорирует и Каина, и Еву. «Человек родил Шета», как будто это первый сын.

Понятно, что египтяне, реальные авторы первых одиннадцати глав Книги Бытия, египтяне, у которых их боги и их фараоны невозмутимо и обязательно женились на родных сестрах, эти египтяне невозмутимо сообщили о первом инцесте и связанном с ним первом убийстве. Евреи, оформившись из разноплеменных гастарбайтеров, сбежавших из Египта, в одну нацию, уже застеснялись нравов родоначальников человечества. Убрали следы инцеста. Это нормально. К примеру, в Средние века в Европе из муниципальных актов и хроник в обязательном порядке изымались материалы о тягчайших ужасных преступлениях, таких, как людоедство, стирались все упоминания о них. С Торой (она же Библия) дело обстояло точно так же. Ведь Каин с точки зрения только что оформившегося еврейского религиозно–нравственного кодекса совершил нечто ужасное: первое убийство и первый инцест.

А Ева, видимо, попеременно рожала от Адама и от Каина. Она наверняка не испытывала каких–либо комплексов. И не поняла бы священника, если бы таковой захотел объяснить ей всю греховность ее поведения.

Библеисты сходятся во мнении, что Создатель создал Адама сразу тридцатилетним. Подруга, клонированная из его ребра, должна была быть такого же возраста, поскольку изготовлена была из его клеток. То есть Ева никогда не была девочкой, а пришла в этот мир сразу зрелой женщиной, готовой рожать, рожать и рожать. Именно это от нее и требовалось. Именно этим она и занималась на протяжении всей своей жизни.

Выбирая на картинах великих мастеров свою Еву, я не расположен к монументальной Еве Микеланджело, мне по нраву белошеяя и узкоплечая Ева Кранаха, такая себе самка, телка–дурочка.

Где Ева умерла и когда, неизвестно. Могила Адама, по преданию, находится где–то в скале Голгофы. Там, над нею, якобы позднее был распят Иисус. Правда, современные археологи никогда никакой могилы Адама не нашли и оспаривают распятие Иисуса на Голгофе, там, дескать, слишком мало для этого места.

Сон — состояние сна — это метафизический мир. Куда у нас есть обязательный доступ (я бы сказал — насильственный доступ) раз в сутки, на протяжении одной трети этих суток: часов восьми.

Фрейд был не прав, отнеся сновидения к подсознанию человека. На самом деле в снах мы сплошь и рядом встречаем мертвых (родителей, жен и прочих близких и дальних и неизвестных) и вовсе не живших, может быть, людей и существ. Как–то раз я провел такой эксперимент: повесил на четки (я ношу тонкую нить четок на шее уже много лет) осколок сихотэ–алиньского метеорита. Примотал его к хвостам четок. Я увидел страшнейший сон. Я летал (или находился, может быть, на карнизе вверху у сводов пещеры), а внизу огромные полулюди–полузвери, грызли жалких каких–то людей без одежды, раскусывая кости и их белые тела. Проснувшись, я в ужасе сорвал с себя и четки, и метеорит…

С помощью сна мы имеем возможность выходить ежесуточно в метафизический мир. Конечно, мы в нем чужие, у нас нет привычки к нему, нет понимания, кто есть кто в этом мире. Сон нам дан, вероятнее всего, лишь в очень небольшой степени для отдыха, а вообще это наш обязательный коридор в невидимый мир. Этот коридор нам дал (активировав наш головной мозг путем магически–химической акции поедания плода с Древа Познания) Соавтор. Мы только плохо умеем пользоваться коридором. Мы невнимательны к сновидениям.

Сон — это возвращение во чрево матери-Вселенной, в Бездну Хаоса.

Ежесуточное возвращение в дорожденческое состояние, очевидно необходимое. То есть человек наполовину принадлежит физическому миру, а наполовину — метафизическому. У него, таким образом, две среды обитания (как бы суша и вода/водная стихия) и физический мир, и метафизическое состояние. Недаром же во сне он не движется никуда, на одном месте находится. Потому что в нематериальном мире происходят другого свойства передвижения, не физические. То есть человек — существо и физическое и метафизическое.

Человек спит от необходимости глотнуть метафизического мира, восемь часов в метафизическом мире снимают усталость от мира физического.

Однако полного доступа в и потому полного понимания метафизического мира у нас нет. Кто–то поставил нам глушитель и одновременно фильтр, чтобы мы не проникли в тайны метафизического мира. Кто это сделал? Создатель? Соавтор? Могли сделать и тот и другой. «Змей» — чтобы ограничить могущество человека, ведь уже даже только активировав разум, он дал человеку огромное могущество. Мог поставить глушитель и сам Создатель, потому что в метафизическом мире человек узнал бы кто он и для чего предназначен.

В 2001 году мне в Лефортовскую тюрьму принесли автомобильный телевизор, он же и радиоприемник. Однако мне его вручили с уже урезанными возможностями — тюремные умельцы над ним поработали. Телевизор мог принимать лишь несколько программ, и совсем было отключено радио. Вот так же поступили и с человеком, установив при его создании и ограничитель, и глушитель.

Фрейд произвольно интерпретировал сновидения. На самом деле сновидения — это спам, исходящий из глушителя, все эти торсы, тела и глупейшие ситуации с родными, близкими, незнакомыми. Спам должен предотвратить проникновение человека в метафизический мир, завалить истину чепухой.

В случае с повешенным на грудь метеоритом, я, видимо, прорвался сквозь спам в метафизически чистый ужас.

Выход в метафизический мир возможен и в бодрствующем состоянии. Но он возможен при условиях жесткой аскезы и отрешенности от физических удовольствий, т. е. там, где преодолевается физическое. Сон, где выход представляется через сновидения, — наипростейший выход.

Возможность, собрав чувственный опыт воедино или же в группы по той или иной теме, вынести по той или иной теме решение. В отличие от инстинктов, управляющих жизнью животных, биоробот–человек постоянно выносит множество решений на основании быстрого анализа чувственного опыта. Решения принимаются как очень серьезные, например осознание чувства физической опасности и решение (подсчитав возможности) либо противостоять опасности физической силой, либо спастись бегством.

Решения принимаются и по менее серьезным сигналам. Именно разум и его производное действие — мышление — выдают человека как биоробота. Его бесчисленные машиноподобные решения даже по незначительным поводам выдают его с головой как машину.

У человеческого разума даже слишком много возможностей. Всегда думаешь не только по теме — от темы отвлекают побочные мысли. Отгоняешь их как докучливых мух. Возвращаешься опять к теме. Почему так? Есть и фокусировка мышления. Настраиваешь себя.