Читать онлайн «Средневековая империя израэлитов». Страница 24

Ну, а кем же был купец? В XIV веке — это, главным образом, продавец особенных, редких, роскошных и экзотических товаров. По мере того как развивалось производство и богатела знать, на такие товары рос спрос. Поэтому со временем росли численность и значение коммерсантов. Они привносили ту малую часть необходимого избытка, которую не могла произвести местная экономика. Добавим, что местная экономика была в основном самодостаточной. Она называлась натуральным хозяйством.

Как отмечает французский историк, знаток средневековья Ле Гофф, «большинство купеческих ассоциаций, кроме прочных сообществ семейного типа, создавалось лишь для одной сделки, деловой поездки или на срок от 3 до 5 лет. Только к ХIV веку купцы начинают производить первые расчеты. Недоверие к расчету будет царить еще долго, и, как известно, нужно ждать ХIV в., чтобы увидеть появление подлинного внимания к исчисляемому количеству.»

«Это отсутствие желания и умения точно считать ярче всего проявляется в счетоводстве средних веков, — добавляет знаменитый немецкий философ и историк В.Зомбарт, — перелистывая записи какого-нибудь Тельнера, Вико фон Гельдерсена, Виттенборга, Отто Руланда, с трудом представляешь себе, что авторы были видными купцами своего времени. Все их счетоводство заключалось в беспорядочном вписывании сумм покупок и продаж, какое мы встречаем, например, у мелких лавочников наших маленьких провинциальных городов». («Современный капитализм»)

В.Зомбарт напрасно удивлялся. Тельнер и его коллеги и были мелкими коммерсантами. Для одной сделки или деловой поездки не нужно развитого счетоводства. Оно возникло тогда, когда империя создала первое подобие единого государственного пространства. Когда появились более или менее надежные торговые пути. Когда понадобилось рассчитываться деньгами с близкими и дальними партнерами по бизнесу. Когда, наконец, на рынках встретились разные валюты. Вот тут уж понадобились и счетоводство, и серьезные финансовые учреждения типа банков. И они появились.

Впрочем, традиционная история считает, что они зародились еще в древнем Иране во втором тысячелетии до новой эры. Затем «пышно расцвели…в Вавилонии», Египте. А в пятом веке новой эры, как и положено в общепринятой хронологии, банки исчезли. Ничего не поделаешь, «темные века»!

Историки Peter James и Nick Thorpe так и пишут:

«Банки исчезли в Европе после крушения империи в V веке нашей эры…

К IX веку в арабском мире появилась развитая банковская сеть». («Происхождение денег и банков»)

Каким образом эта сеть развилась на Востоке и почему пять веков в Европе не было никаких банков, историки не уточняют. Рассказав сказку о том, что в Вавилонии ссудные договоры писали на глиняных дощечках, а проценты с прибылей считали с помощью камешек, авторы переходят к раннему средневековью:

«Первые европейские банковские операции могут быть датированы 808 годом нашей эры, когда еврейские торговцы в Северной Италии объединились для создания примитивного банка, в котором можно было хранить на депозите наличные деньги. Более или менее современные банки впервые появились в Венеции в конце XII века, когда великая морская держава обложила своих граждан специальным налогом, чтобы оплатить расходы на войну, которая велась одновременно с Востоком и с Западом. За кучей (banck — «куча» по-немецки) наличных денег присматривала специальная комиссия, в конце концов преобразованная в правление банка».

Это уже похоже на правду, но только похоже. Как свидетельствуют документы, первый банк или «меняльный стол» был организован на севере Италии, в Генуе, в 1346 г. Он имел филиалы, которые располагались в городах по торговым путям. Теперь купцы могли положить деньги в один из филиалов, совершить путешествие без денег, тем самым снизив риск быть ограбленными в дороге, и в другом отделении банка получить свои деньги обратно. Можно представить, какое это было облегчение для коммерсантов, рисковавших жизнями и кошельками во время каждого торгового вояжа. Особенно в дальние страны.

Деньги выдавали по специальным документам. Следовало составить их так, чтобы финансовые секреты ни в коем случае не попали в чужие руки. Поэтому их писали особым шрифтом. Без гласных, без особых значков, которые могли бы помочь догадаться, о чем письмо. Даже без заглавных букв. Шрифт назывался гебрейским..

Его специально не придумывали. Жреческие касты, в том числе и каста монотеистов, давно использовали такой способ общения. Достаточно вспомнить египетские иероглифы и минойское письмо.

Lingua franca,свободным языком, языком межнационального общения, языком торговли был арамейский язык. Если разобраться, по-другому и быть не могло. Торговали и вели финансы, как и сегодня, только грамотные люди, а они сплошь были иудеями-монотеистами. Поэтому их язык и лег в основу шрифта.

Кстати сказать, интересная гипотеза выдвинута Я.Кеслером о происхождении латиницы именно из гебрейского шрифта. Но — в зеркальном отражении. Простейший прием криптологии.

Надписи в зеркальном изображении для сопоставления иудейского и латинского алфавитов

Для самых серьезных деловых посланий использовалась, конечно же, более серьезная криптограмма, основанная на цифровом шифре, с добавлениями буквенного шифра, со смещением по дням, то есть по всем правилам конспирологии. А изложены эти правила в каббале. Ее знали только Мастера.

Взяли так хорошо всем знакомый арамейский, или иврит, и в зеркале получили… латиницу.

Идею открытия банка развил дом Медичи из Флоренции. Уже в ХV в. богатство дома Медичи составляло около 10 миллионов долларов в переводе на современную валюту. По тем временам это были огромные деньги. Три четверти своего капитала Медичи держали за пределами Италии. В одной только Франции у них было 24 отделения банка. Развитию денежных операций в Италии в значительной степени способствовало то, что папы предпочитали взыскивать причитавшиеся им платежи в европейских странах через итальянских купцов, особенно ломбардских.

Первым на сложившуюся ситуацию отреагировал французский король Иоанн Валуа. В 1360 году он выпустил золотую монету — французский франк, на которой было написано Francorum гех, т. е. король франков, и вся территория, подчиняющаяся королю, стала franco, т. е. территорией свободной торговли, без прямого налогообложения.

Впрочем, монеты чеканил не только мудрый король. Каждый новый князь старался отчеканить свою монету. «В стремительных межкняжеских разборках 14–15 веков некоторые князья погибали так быстро, что не успевали войти в летописи, но тем не менее успевали увековечить свои имена на монетах, — сообщает Mole Man(Интернет). О существовании городенского княжества и его столицы Городен историкам известно только из монетных надписей. О том, где оно располагалось, можно косвенно судить лишь по топографии случайных монетных находок.» («Как мы ищем древнерусские монеты»)

«Короче, — пишет Ле Гофф в «Средневековой цивилизации», — деньги стали символом политической и социальной мощи в большей мере, нежели экономического могущества. Сцены чеканки монет занимают изрядное место в иконографии: мы их видим в Сен-Мартен-де-Бошервиле, Сувеньи, Вормсе.»

А как делали монеты? Тут у историков техники и специалистов в лингвистике нет никаких сомнений.

«До ХIV века инструментов, необходимых для чеканки, не существовало, как и железных зубила, долота, стамески и пр. В английском языке (словарь Webster) олово chisel, означающее одновременно резец, зубило, долото, стамеску и чекан, появилось только в ХIV веке. Это слово аналогично французскому ciseau, обозначающему тот же набор инструментов (кроме самого чекана). А английское puncheon «чекан», также впервые отмеченное в ХIV веке, калькулирует французское «пу(а)нсон», — пишет Я.Кеслер, — добавим, что и понятие «тиски» в английском языке появились в ХVI в.»

Ни «древнегреческих», ни латинских названий вышеупомянутых инструментов нет.

На многих из монет выгравированы различные гербы. А геральдика — дитя средневековья, напоминает И.Шумах. Самым ранним трудом с изложением правил геральдики считается работа итальянского юриста Бартоло, чей "Tractatus de insigniis et armis" был опубликован в 1356 году. Так что если находят «античные» монеты с геральдикой, это вернейший признак того, что ни о какой древности говорить не стоит.

Когда же сторонники традиционной хронологии устанавливают какие-то «безмонетные» периоды в истории, то их утверждения в корне противоречат монетарному закону: если деньги однажды появились в обороте, то они уже из оборота пропасть не могут, а их количество должно только возрастать. И если в хронологии встречается «безмонетный период», значит, происходит фальсификация истории. Экономический закон можно нарушить только в фантазии, но не в действительности, подчеркивает И.Шумах..