Читать онлайн «ГЛОБАЛЬНЫЙ НАЦИОНАЛИЗМ». Страница 8

Только самое старое из монотеистических вероучений, еврейский иудаизм, несмотря на глубокую проработку теологичес­кой идеологии, оказался исключённым из процесса образования региональных имперских миров. Больше того, он предстал теологической идеологией, враждебной созданным на его основе мировоззрениям христианства и ислама. Он везде подавлялся ими, повсюду, рано или поздно, становился гонимым. И причина заключалась в том, что он отказывался признавать над собой имперскую власть, обслуживать имперские пространства.

Зарождение в условиях эллинистической, а затем римской империи христианской религии и выстраивание церковной организации, которую апостол Павел создал для налаживания религиозной пропаганды и борьбы за влияние на государственную власть на всей территории Рима, в основных чертах повторяло путь развития иудаизма, испытывало огромное влияние его исторического опыта борьбы за самоё себя. Но христианство, как позднее ислам, разрабатываемые на основе иудаизма, были, в известном смысле, его профанацией, приспособлением под задачи организации устойчивых и духовно жизнеспособных региональных имперских миров в разных субконтинентальных пространствах Евразии и Африки. Ибо иудаизм оставался верным представлению о том, что Бог в конечном итоге даст еврейскому народу полную власть над всем миром, над всем человечеством.

Иудаизм начал устойчиво набирать, действительно, властное влияние, влияние мировое лишь в последние века развития европейского капитализма. При относительно небольшой численности приверженцев, организованных по этническому признаку, его воздействие на мировую политику непрерывно возрастало со времени зарождения европейского капитализма и возникновения единых центров организации мировой морской торговли в Голландии, а затем в Англии. Влияние это достигло подлинно глобального размаха на таком уровне развития производительных сил буржуазно-промышленной цивилизации, когда проявились условия налаживания мирового рынка товарообмена и выделения из европейских государств собственно мировых держав, то есть держав с мондиальными торгово-финансовыми и, следовательно, мондиальными политическими интересами.

Почему такое влияние приобретал именно иудаизм?

Мировой рынок капиталистического товарообмена создавал предпосылки образования всемирных империй, предпосылки становления мондиального капиталистического империализма, для которого региональное имперское мировоззрение оказывалось устаревшим, не отвечающим новым задачам политической организации миропорядка. И наоборот, таким задачам вполне отвечал иудаизм.

Именно в этом смысле протестантизм, который появился на свет в качестве идеологической Реформации европейского католицизма в 16 веке, а так же русский коммунизм в 20-м веке, как реформация имперского православия, были неизбежными, необходимыми революционными усовершенствованиями западной и восточной христианских систем идеологического насилия, приемлемыми быстро увеличивающемуся городскому населению. Такие усовершенствования явились следствием роста разлагающего воздействия рыночных коммерческих, ростовщических отношений и европейского гуманизма эпохи Возрождения, призванного обосновать потребительский эгоизм, – воздействия на общественные и государственные отношения в соответствующих религиозно-имперских пространствах. Они революционно подтягивали реформируемое христианство до задач выстраивания городских общественно-государственных отношений через частичную, но сущностную духовную иудаизацию соответственно западноевропейского католицизма и восточноевропейского православия. Лишь таким образом получалось укрепить государственную власть в условиях вовлечения отдельных людей и всевозможных сообществ в глобальные политические и экономические связи и выстраивать истинно всемирные империи.

Почему же протестантская Реформация в католическом мире и коммунистическая Реформация в православном мире оказывались необходимыми и почему они происходили именно в Европе?

Хотя собственно рациональное сознание появилось в классический период полисной Древней Греции, однако только на исходе Средних Веков в Западной Европе оно стало оказывать всё возрастающее влияние на все стороны государственных отношений, на мораль, этику и культуру вовлекаемой в рыночные отношения городской буржуазии, а под её влиянием – на дворянство. Диалектическая борьба рационального сознания с монотеизмом и стала причиной реформаций средневекового феодально-земледельческого христианства.

В поздние Средние Века в Западной Европе возродилась среда городских ремесленников, которая в условиях рынка стала проявлять интерес к развитию механических знаний христианской Византии, унаследованных ею от Древней Греции и античного Рима. Такие знания позволяли изобретать новые орудия высокопроизводительного труда, и постепенно в Западной Европе возникала и становилась важной составной частью западноевропейской культуры прикладная механика и естественная наука, – что сопровождалось появлением всё новых и новых товаров потребления, никогда и нигде прежде неизвестных. Расширение торговли и потребность удовлетворять растущий спрос на новые товары вызвали зарождение мануфактурного промышленного производства, в основе которого было разделение наёмного труда. А географические открытия Северной и Латинской Америки, Австралии, морских путей к странам Азии и Африки дали промышленному способу производства огромный толчок в развитии, так как обеспечили колоссальные рынки для сбыта промышленной товарной продукции в обмен на сырьё и продовольствие. Иначе говоря, мануфактурное промышленное производство обусловило становление мирового рынка, появление европейских торговых компаний с мондиальными торговыми, финансовыми и политичес­кими интересами. И таким образом ряд западноевропейских стран созрели до глобальной имперской политики. Причём каждая такая страна проявляла нацеленность к этому в разной степени, в зависимости от своих коммерческих интересов в других регионах мира, на других континентах.

Первыми европейскими державами, которые создали военно-морские и торговые корабли, позволяющие им начать борьбу за мировое колониальное и торговое господство, были Португалии и Испании. Однако Португалия и Испания не смогли выстроить городских социально-производственных отношений и создать собственное мануфактурное производство товаров, развить собственную обслуживающую производство естественную науку. В конечном итоге, они оказались лишь посредниками в мировой торговле, слишком зависящими от своей военной мощи, от огромных расходов на её поддержание, от откровенного грабежа других стран. Их монархические правительства выказывали намерение распространить католицизм по всему миру, то есть приспособить эту традиционно субконтинентальную, земледельческую региональную систему религиозного идеологического насилия для обоснования своих прав на колониальные приобретения, для обслуживания задач управления своими империями. Для этого им пришлось обращаться к авторитету папского престола в Риме, вовлекать церковь в налаживание управления в колониях и в эксплуатацию колоний. Имея большое влияния на внутреннюю и внешнюю политику королевских дворов Испании и Португалии, иерархи римской католической церкви заявили о собственных целях и материальных интересах в мировой экспансии, но мыслили традиционно, догматично, консервативно и неспособны была мыслить иначе по существу дела. Они пытались навязать другим региональным цивилизациям, в том числе самостоятельным цивилизациям Индии и Китая, исламскому миру своё региональное цивилизационное мировоззрение, – что оказывалось невозможным и порождало непримиримые противоречия, расшатывало колониальное господство Испании и Португалии.