Читать онлайн «Государство и рынок: механизмы и методы регулирования в условиях преодоления кризиса». Страница 27

Широко известны колебательные движения цикличного характера в экономике. Их природу описали многие экономисты от К. Маркса до Н. Кондратьева. Но циклы наблюдаются и в духовной сфере человека. В значительной мере их ход зависит от движения материального производства и определяется переходом к индустриализации или обновлению материальных активов под влиянием их физического и морального износа. Не менее заметна и другая составляющая, связанная с волнами развития духовной сферы, которая оказывает не меньшее воздействие на движение кредита. Требовались десятилетия для формирования особого сознания, соответствующего жизни взаймы. На этом строилась экономическая политика и на это нацеливались все преобразования в производстве, банковской и биржевой сферах. В итоге – потребительский подход к кредиту. Жить в займы стало выгодно и модно, что отвечало требованиям обеспечения экономического роста западного мира. Кредитное стимулирование производства определило весь смысл современной цивилизации. Но все изменил кризис: образ жизни, строящийся на кредитной зависимости, обанкротился и потребовался переход к новому типу сознания, в основе которого находится сбережение. Новый тип сознания неизбежно вызовет изменения во всей системе мотивов, интересов и отношений современного общества. Для перехода требуется время. Произойдут ли изменения на рынке в ходе такой перестройки? В целом он останется неизменным, поскольку определяется прежними обстоятельствами – спросом, предложением и доверием.

Субъективные стороны кредита не сводятся к одному доверию, а кредитный кризис к его подрыву. Кредит воздействует на идеологическое состояние общества и во многом зависит от последнего. Как решается вопрос доверия – на основе рыночной конкуренции или перераспределения ограниченных ресурсов? Здесь возможны различные варианты, которые отражают все общественное устройство, и они также подвержены цикличным изменениям. В одних случаях они связаны со сменой общественной формации. Тогда срабатывает своеобразный маятник, который обеспечивает переход от капитализма к социализму и обратно. В других – происходит смена экономической политики в рамках одной и той же общественной системы. В таких случаях господство идей фритрейдерства прекращается и модным становятся кейнсианские постулаты.

Итак, в целом рынок не меняется, но проходит определенные фазы, условия и ход которых может отличаться от предшествующих его состояний.

Трансформацию дефицита можно обозначать как формирование системы ложной дефицитности, когда ранее избыточный виртуальный мир стал недостаточным, а реально сокращающиеся ресурсы стали излишними. В результате произошла структурная перестройка цен – резко упали цены на реальные активы и они стали легко доступными, а денежные активы при декларированной пониженной процентной ставке стали труднодоступными и дорогими, а виртуальные активы и вовсе обесценились. Все это вызвало переоценку целей и интересов и изменило мотивы поведения.

В середине текущего десятилетия появился феномен «избыточная ликвидность». Он означал накопление больших масс ликвидных активов свободно кочующих по миру. Старт свободной их миграции дан, так называемыми, нефтедолларами. Другим толчком стал чрезмерный рост различных производных бумаг, объем которых многократно превысил денежный капитал, акции и облигации. Избыточная ликвидность накопилась в узловых пунктах мировой экономики: затаилась в мировых финансовых центрах, стала определять деятельность бирж и направлялась транснациональными банками по регионам, компаниям и рынкам.

В XXI веке, как и в прошлые времена, в свободной фазе цикла в системе принятия решений основными координатами рынка служили спрос и предложение. Их соотношение через цены (биржевые котировки) сигнализировало о состоянии дел. Но все поменялось в экстремальных ситуациях: перенакопления ликвидности спровоцировали потери в многочисленных и чрезмерных по объему надстройках рынка; она сжималась как шагреневая кожа и провоцировала ожидания, что в обычных ситуациях не свойственно капиталу. Но самым главным переломным моментом стало изменение направлений движения капитала: произошел переход от слепого следования рынку в сторону фундаментальных показателей и классическим позициям в системе «реальный-фиктивный» капитал.

На финансовом рынке в успешные периоды формировались виртуальные тенденции. В экстремальных обстоятельствах все движение стоимости развернулось в сторону рациональных ожиданий, которые связаны с состоянием дел в реальном секторе, первичными ценными бумагами (акциями, облигациями, векселями) и обращением денег, обслуживающих в основном материальную сферу. Многие производные бумаги остались в стороне от развития: обесценились и обездвижились. В определенных точках экстрима все затаилось и ожидало разрешения напряженностей, возникших между материальными и виртуальными состояниями рынка.

В ходе развертывания кризиса всеобщие ощущения и ранее предполагаемые знания поведения рынка сменились непредсказуемыми результатами, полной неопределенностью и неожиданностью. В итоге спровоцирован кризис самой экономической науки: простые экстраполяции и рассуждения о фазах цикла перестали срабатывать; привычные тенденции неожиданно поменяли направления действия и появились новые неизвестные ранее процессы и явления. Выяснилось, что экономическая наука способна только в ретроспективе объяснять случившееся, но не оценить настоящее и, тем более, определить будущее.

Самая большая проблема экономического кризиса это не его глубина, широта охвата и продолжительность действия и, тем более, не количество обанкротившихся банков, число и сумма невозвращенных кредитов и плохих банковских бумаг [65] . Наращивание количественных характеристик относится к видимым результатам кризиса: движущие силы, условия возникновения и завершения.

Решение этих задач позволяет определять внутреннее содержание и источники потрясений, а также за внешними обстоятельствами вскрывать сущностные основы кризиса. Чисто внешне современный кризис вызван лопнувшим ипотечным пузырем. Более глубокие обстоятельства проявляются в относительной легкой доступности кредита, которая привела к перекредитованию хозяйства, т. е. состоянию типичному для своеобразного «перепроизводства» кредита. В основе внешних и глубинных обстоятельств кризиса находился сформированный кредитом особый виртуальный мир. За последние пару десятилетий произошел переход к саморазвитию кредита: сформировался рынок кредитов, различных квазиденег и производных инструментов [66] , масштабы которых во много раз превысили потребности реального сектора. Кризис устраняет многие несоответствия и ставит кредит на свое место в системе обслуживания хозяйства.