Читать онлайн «Экономика ХХІ». Страница 33

Мы будем говорить о секретах экономического успеха фирм, о компаниях, которые называют великими, о грандиозных достижениях и разочарованиях. А пока попробуем глубже понять, что же такое «фирма».

Наиболее «плотно» знакомятся с этой теорией студенты экономических вузов. В ней много математики и логики, что позволяет сделать её максимально конкретной. В её основе так называемый маржинальный подход и, как следствие, любимые математиками дифференциалы функций.

Объясним основы неоклассической теории фирмы на простом примере. Представьте себе, что вам очень хочется есть. И вот появилась возможность купить пирожок. Если нет выбора, то за этот пирожок вы готовы заплатить даже втридорога, чтобы утолить голод. Но если он будет слишком дорогим, то купите вы лишь один. Если же подешевле, то вполне можно и два. То есть за второй пирожок после частичного удовлетворения потребности вы не готовы платить так же дорого, как за первый, – он уже менее ценен. За третий ещё меньше. Это называют законом убывающей предельной полезности.

В неоклассической теории предполагается, что человек ведёт себя рационально, то есть постоянно соотносит получаемую выгоду (полезность) с затратами. Аналогично и фирма наращивает производство, вынужденно снижая цену для более высокого объёма продаж. Как только дополнительная единица выпуска приводит к тому, что цена, которую готов заплатить потребитель, меньше, чем издержки на производство, фирма ограничивает свой объём выпуска. Таким образом, потребитель через оценку полезности формирует спрос, а фирма через соотношение цены и издержек формирует предложение. Где-то они встречаются, и возникает равновесная рыночная цена.

График. Взаимодействие спроса и предложения

На пересечении неоклассического понимания экономики фирмы и математики активно развивается эконометрика. И огромное здание этой методики также воздвигнуто на фундаменте базовых представлений о рациональном человеке. Но понаблюдайте как-нибудь за таким рациональным индивидом в магазине, и у вас могут появиться сомнения в том, что он так уж филигранно анализирует полезность и находит справедливую цену для каждого уровня. Когда речь идёт о базовых нуждах, наверное, поведение человека и может вписываться в данную теорию фирмы, но с усложнением экономики рациональный индивид как класс вызывает сомнение в своей реалистичности.

Неоклассическая теория фирмы описала мир для человека, обладающего полной информацией, рационального, максимизирующего свою полезность. Эти описания оказались неидеальными, но таким же недостатком обладают все теории.

Если неоклассики рассматривали фирму как бы извне, то представители институциональной теории рассматривали её прежде всего как социальный институт.

Что мотивирует нас работать лучше или хуже? Как заключаются контракты? Какая структура организации способствует эффективности фирмы? Как построить действенную систему контроля и планирования?

Наиболее известной в рамках институциональной теории является транзакционная теория, когда в основе объекта изучения лежат контракты – между владельцами, если их несколько, между собственниками и сотрудниками, внутри фирмы, внешние сделки.

Например, если фирму возглавляет нанятый собственником директор, то далеко не всегда их цели совпадают. Директор может преследовать свои цели. Например, он может увеличить не прибыль, а размер фирмы, и претендовать в будущем на работу в другой крупной компании. Аналогично менеджер проекта может быть заинтересован в его реализации в силу того, что это даст ему навыки, знания и опыт, а следовательно, преимущества на рынке труда.

Таким образом, данная теория фирмы вводит понятие агентской проблемы (агент в виде директора, менеджера, сотрудника или, например, госчиновника преследует свои собственные цели) и оппортунистического поведения.

Кроме того, давайте задумаемся о том, как мы выбираем продукт? Нам говорят, что это полезно, что здесь много витаминов и, вообще, это лучшее из всего, что есть. И мы верим, мы не несём этот продукт на спектральный химический анализ, мы зачастую убеждаем себя, что всё услышанное является правдой. И это проблема ассиметричности информации, когда продавец знает больше, чем покупатель, банк о своей способности отдать депозит лучше знает, чем вкладчик, а заёмщик – больше о своём намерении отдать кредит, чем банк. Ассиметрия информации окружает нас на каждом шагу, ведь мы всё время находимся в договорных отношениях.

К чему приводит ассиметричность информации? К тому, что полезность продукта, о которой говорила неоклассическая школа, может быть сильно переоценена. Мы можем наделять продукт полезностью субъективно. Разные субъекты имеют различное представление о полезности. Производитель может создавать эту полезность в наших глазах искусственно. Дополнительная информация может как увеличивать полезность, так и разрушать. Таков мир сложного человеческого отношения, не поддающийся гладким математическим функциям.

Нобелевский лауреат Джордж Акерлоф приводит такой пример: «Время от времени можно слышать рассуждения или недоуменные замечания по поводу значительной разницы в ценах на новые автомобили и автомобили, которые только что покинули витрины торговых залов. Обычное объяснение этого феномена сводится к тому, что указанная разница представляет собой плату за удовольствие от обладания «новым» автомобилем. Мы предлагаем иное объяснение. Предположим (ради простоты, а не реалистичности), что автомобили классифицируются всего по двум признакам: с одной стороны, новые и подержанные, с другой – хорошие и плохие (в Америке последние называют «лимонами»). Новая машина может быть хорошей, но может оказаться и «лимоном»; разумеется, то же самое верно и для подержанных машин. Приобретая новый автомобиль, индивид заранее не знает, что он покупает – хорошую машину или «лимон». Однако ему известно, что с вероятностью q данная машина окажется хорошей, а с вероятностью (1 – q) – плохой; предполагается, что q – это доля хороших машин среди всех произведенных, а (1 – q) – доля «лимонов». Вместе с тем владелец автомобиля, пользовавшийся им какое-то время, способен лучше разобраться в том, что за машина ему досталось, т. е. он присваивает новую вероятность тому, что его автомобиль – «лимон». Эта новая оценка более точна, чем первоначальная. Таким образом, возникает асимметрия доступной информации, поскольку продавцы теперь знают о качестве машин больше, чем покупатели. В то же время и хорошие, и плохие автомобили все равно должны продаваться по одной цене, ибо покупатель не может отличить хорошую машину от плохой. Очевидно, что подержанный автомобиль не может оцениваться так же высоко, как новый – иначе владельцам «лимонов» было бы выгодно продать свои машины, а затем по той же цене купить новые, вероятность которых оказаться хорошими (q) выше, а плохими – ниже. А раз так, то владелец хорошей машины оказывается в неблагоприятном положении: он не только не может продать свою машину по ее истинной стоимости, но не может даже получить ожидаемую стоимость своей новой машины. Постепенно среди предлагаемых на рынке машин большинство будут составлять «лимоны», а хороших машин может не оказаться вовсе… «Плохие» машины имеют тенденцию вытеснять с рынка «хорошие». Плохие машины вытесняют хорошие, потому что и те и другие продаются по одной и той же цене… Плохие автомобили продаются по той же цене, что и хорошие, в связи с тем, что покупатель не может отличить их друг от друга (качество известно только продавцу…). В более общем случае различия в качестве товаров могут иметь еще худшие последствия. Ведь вполне вероятно такое развитие событий, когда плохие автомобили вытесняют с рынка «не совсем плохие», «не совсем плохие» вытесняют машины среднего качества, которые вытесняют «не совсем хорошие», а те в свою очередь – хорошие, так что рынок полностью прекратит свое существовании…».