Читать онлайн «Становление капиталистической Японии». Страница 65

35

35 Один из документов того периода следующим образом описывает ронинов в г. Кёто: «Количество ронинов во всех кланах продолжало все более и более увеличиваться. Среди тех, которые прибыли в этот город, были обедневшие и задолжавшие ронины; но не было ни одного случая, чтобы кто-нибудь привлек их к суду (для взыскания долга); наоборот, ронинам отдавалось все то, что удовлетворяло их прихоти (Xирао, Бакумацу ронин то соно хого оёби тосэй, «Мэйдзи исин си кэнкю», стр. 530).

36 Вряд ли можно предполагать, что жесткие, даже грубые методы, применявшиеся великими державами (в особенности Англией, представленной сэром Гарри Парксом, человеком больших способностей, но не отличавшимся ни терпением, ни сдержанностью), не оставили после себя горечи, ощущавшейся вплоть до периода Мэйдзи. Так, отголоски антииностранных настроений Сацума и Тёсю все еще существовали и после реставрации. Причины этого медленного утихания вражды к иностранцам, свидетельством чему были различные инциденты, рассматриваются в статье проф. Ока Ёситакэ, Исин-го ни океру дзёитэки футё-но дзансон (Сохранение антииностранных тенденций после реставрации Мэйдзи»), ч. II, напечатанной в «Кокка гаккай дзасси» («Журнал ассоциации политических и социальных наук»), т. 53, № 5, Токио, май 1939 г. стр. 652–688.

1 Honjo Eijiro, The Social and Economic History of Japan, Kyoto, 1935, p. 193.

2 House of Mitsui, A Record of Three Centuries, Tokyo, 1937, p. 15. Когда столица Японии переносилась из Киото в Токио, Мицуи Токуаки (1837–1894) сопровождал императора в Токио в качестве правительственного казначея.

3 С 1707 г. представители дома Мицуи назначались придворными банкирами и оказывали содействие в покрытии расходов на похороны, свадьбы, на новое строительство и т. д. (House of Mitsui, p. 7). В 1823 г. они выпустили серебряные деньги для князя из клана Кии, в 1867 г. — для сёгуната, в 1868 и 1871 гг. они выпустили денежные знаки для правительства Мэйдзи (ibid., pp. 7–8). Этот японский вариант дома Фуггера сумел сохранить свое финансовое господство в течение всего периода Токугава, закрепить его в период Мэйдзи и расширить сферу своей деятельности в последующий период.

4 Один из способов, посредством которых купцы подвергли финансовому остракизму даймё и самураев, которые не платили свои долги, заключался в том, что перед домом упорствующего должника вывешивался бумажный флаг (Honjo, op. cit., p. 261). Приводим следующую цитату для иллюстрации отношений, существовавших между купцами и самураями: «Самураи горели ненавистью к купцам (оскорбленные тем, что купцы ставили их в трудное положение), но они терпели дерзость со стороны купцов ради своих господ, которые вынуждены были занимать у них деньги и были даже готовы отказаться от бусидо, лишь бы завоевать доброжелательное отношение людей из народа» (ibid., стр. 260).

5 Это утверждение нуждается в пояснении, так как купечество наживалось больше на финансовых затруднениях самураев и даймё, чем на их процветании. Затруднения же последних проистекали из потребности обменять рис на наличные деньги. Но по коренным вопросам их интересы совпадали, поскольку и те и другие смотрели на крестьян как на поставщиков рисовой дани. Таким образом, попытки даймё обеспечить растущую потребность в деньгах и погасить долги путем дополнительного обложения крестьянства предпринимались не только в собственных интересах князей, но также и в интересах купцов, которые терпеливо ждали погашения выданных ими кредитов. Японский экономист Такахаси Камекити утверждает даже, что для купечества и в особенности для крупных купцов уничтожение феодальной системы было бы равносильно самоубийству (Такахаси Камекити, Кэйдзай сидзё-ни окэру Мэйдзи исин (Реставрация Мэйдзи и ее роль в истории экономики), в кн. «Мэйдзи исин си кэнкю», стр. 129).

6 Этот вопрос кажется мне настолько важным, что я позволю себе привести слова японского историка-социолога: «Причина того, что этот нарождающийся класс купечества (тёнин) даже и не помышлял о свержении воинского сословия (буси), заключалась в том, что последнее было их клиентами, и если бы они разорили своих клиентов хотя бы на короткий промежуток времени, это нанесло бы катастрофический удар и их экономическому положению. Именно это позволило самураям сохранить свои позиции вплоть до реставрации, то есть много лет спустя после того, как они потеряли реальную власть в стране (Такигава Масадзиро, Нихон сякай си (Социальная история Японии), Токио, 1935 г., стр. 246–247).

7 Взаимоотношения между этим классом новых помещиков, синдзинуси, и феодальными князьями являются предметом спора между японскими историками. Одна историческая школа, представленная Хаттори Корэфуса, утверждает, что этот класс новых помещиков сотрудничал с феодальными князьями в деле эксплуатации крестьянства, вследствие чего Хатторри рассматривал его как часть господствующей феодальной иерархии. Против этой точки зрения выступает проф. Цутия Такао, который выражает сомнение в существовании союза между феодальными князьями и этим новым помещичьим классом. Он пытается доказать, что вторжение купеческого и ростовщического капитала представляло угрозу феодальным интересам князей и поэтому клановые власти иногда конфисковывали имения этих помещиков-выскочек (например, в Цусима, Цу, Сага и Kaгa) или же строжайше запрещали захват земель (как, например, в Оби и Сэндай) (Цутия Такао, Нихон сихонсюги си ронсю (Сборник статей по истории японского капитализма), Токио, 1937 г. См. главу «Синдзинуси рон-но сайкэнто» («Дальнейшее обсуждение вопроса о новом помещике»), стр. 3—26).

8 Конфликты по вопросам аренды, являвшиеся выражением вражды крестьянства к этому новому помещичьему землевладению, представляли собой наиболее распространенную форму крестьянских восстаний периода Токугава.

9 Ноnjо, ор, ей., р. 259. В работе «Кэйдзай року», написанной Дадзай Сюндай 1680–1747), мы читаем: «Современные даймё, как крупные, так и более мелкие, гнут спину перед богатыми людьми из народа лишь бы получить от них взаймы денег. В материальном отношении даймё зависят от купцов Эдо, Кёто и др.» (Цитируется по книге Хондзё (Honjo, op. cit., p. 257).

1 °Cреди даймё, упомянутых в этой летописи, в числе должников были князья из Kaгa, Хиросима, Сацума, Сэндай, Хиго, Тоттори, Намбу, Овари, Кии, Цуяма, Тёсю, Тоса, Сага, Енэдзава, Фукуока (Honjo, op. cit., p. 285).