Читать онлайн «Крутое пике. Америка и новый экономический порядок после глобального кризиса». Страница 22

Более глубокий анализ основных проблем, которые унаследовал Обама после вступления в должность, привел его, должно быть, к гораздо более пессимистичным выводам: процедура обращения взыскания на заложенную недвижимость была инициирована в отношении миллионов домов, а цены на недвижимость во многих регионах страны продолжали падать. Это привело к тому, что еще миллионы домов «ушли под воду», что на жаргоне профессионалов в этой области означает, что разность между стоимостью заложенного имущества и задолженностью по кредиту стала отрицательной, и поэтому они становились кандидатами на обращение взыскания на заложенную недвижимость. Безработица росла, и при этом у сотен тысяч людей подходил к концу недавно продленный срок получения пособий по безработице. Власти штатов, чьи бюджеты понесли существенные потери, были вынуждены прибегнуть к увольнениям9. Одним из первых достижений Обамы были государственные расходы, осуществляемые в соответствии с законом о стимулах, но и это достижение было относительным: оно лишь не позволило ситуации стать еще более тяжелой.

Банкам разрешили брать дешевые займы у ФРС на условиях слабого обеспечения и открывать рискованные позиции. Некоторые банки сообщили о доходах, полученных за первое полугодие 2009 года, главным образом за счет бухгалтерской и торговой прибыли (читай: благодаря спекуляциям). Но такого рода спекуляции не могли помочь экономике быстро восстановиться. К тому же было ясно, что, если эти шаги правительства не окажутся в конечном счете удачными, затраты за счет средств американских налогоплательщиков еще более возрастут.

Используя преимущества, связанные с получением дешевых денег и выдачи их в виде кредитов с гораздо более высокими процентными ставками, банки постепенно осуществят рекапитализацию, конечно, при условии, что они не пострадали из‑за убытков, связанных с ипотечными кредитами, коммерческой недвижимостью, коммерческими ссудами и кредитными картами. Если ничего плохого не произойдет, банки, возможно, пройдут через это испытание без очередного кризиса. Через несколько лет (на это надеялись) банки окажутся в более хорошем положении, после чего экономика вернется к нормальной жизни. Разумеется, высокие процентные ставки, которые банки устанавливают для клиентов в своем стремлении провести рекапитализацию, препятствуют восстановлению экономики, но это считалось частью цены, которую надо заплатить, чтобы избежать неприятных политических дебатов.

Банки (в том числе небольшие, на взаимодействие с которыми в значительной степени полагаются многие представители малого и среднего бизнеса) испытали стресс при осуществлении операций почти со всеми видами кредитования: коммерческой и жилой недвижимости, кредитных карт, выдачи потребительских и коммерческих кредитов. Весной 2009 года администрация провела стресс–тест банков (который на самом деле был не слишком жестким), чтобы понять, смогут ли они выжить в ситуации, характеризующейся более высоким уровнем безработицы и падением цен на недвижимость10.

Даже если бы банки были здоровы, процесс сокращения ими своего кредитного плеча, то есть снижения уровня задолженности, достигшего запредельных величин по всем секторам экономики, скорее всего, привел бы к тому, что экономика оставалась бы слабой в течение длительного периода времени. Банки активно брали в долг под относительно небольшие объемы собственных средств (их основной капитал или собственные средства). В результате объем сформированных таким образом активов иногда в 30 раз превышал размер их собственного капитала. Домовладельцы также завязли в долгах по уши, закладывая имевшуюся у них собственность. Было очевидно, что объем долговых обязательств существенно превосходит стоимость гарантийного обеспечения, и поэтому было понятно, что коэффициент задолженности надо понижать. Но сделать это было достаточно трудно. Могло случиться так, что цены активов, которые выступали в качестве обеспечения, упадут еще сильнее. Снижение стоимости активов вызовет стресс во многих отраслях экономики; произойдут банкротства, и даже те фирмы и люди, которые не обанкротятся, сократят свои расходы.

Можно было, конечно, рассчитывать на то, что американцы продолжат жить, как и прежде, с нулевыми сбережениями, но ставка на такой вариант была бы безрассудной, что подтверждают и данные, свидетельствующие о совсем другой тенденции — росте нормы сбережений домохозяйств до 5% доходов". При слабой экономике, как считалось, банки скорее понесут убытки, чем смогут их избежать.

Некоторые специалисты надеялись, что спасти экономику США может экспорт, который помог смягчить спад в 2008 году. Но в условиях глобализации проблемы в одной части системы быстро проявляют себя и в других. Для кризиса 2008 года была характерна синхронность глобального экономического спада. Это означало, что Соединенные Штаты вряд ли могли поддерживать объем экспорта на таком уровне, который позволил бы вытащить экономику из кризиса, как это было в Восточной Азии десятью годами ранее.

Когда Соединенные Штаты только начали первую войну в Заливе в 1990 году, генерал Колин Пауэлл выступил с утверждением, которое затем получило название доктрины Пауэлла. Одним из составляющих элементов этой доктрины было требование решительного наступления. Возможно, что‑то подобное следовало осуществить и в экономике, может быть, в этом качестве могла бы выступить доктрина Кругмана—Стиглица. Когда экономика слаба и даже очень слаба, как это было с мировой экономикой в начале 2009 года, следует предпринять решительное наступление. Правительство всегда может попридержать часть боеприпасов, имеющихся у него в избытке, если оно готово их использовать, но отсутствие боеприпасов, готовых к применению, может привести к долгосрочным последствиям. Наступление на проблему с недостаточным количеством боеприпасов было опасной стратегией, особенно в условиях, когда становилось все более ясно, что администрация Обамы недооценила силу экономического спада, в том числе фактор сильного роста численности безработных. Ситуация усугублялась тем, что в тот момент, когда администрация продолжила свою, казалось бы, безграничную поддержку банков, у нее, как создавалось впечатление, не было видения того, каким станет будущее американской экономики и ее больного финансового сектора.

Базовые параметры экономической жизни Соединенных Штатов, действовавшие на протяжении половины столетия, были заданы Новым курсом Франклина Рузвельта, который сохранялся до тех пор, пока мы не забыли уроков Великой депрессии. В 2008 году, когда американская финансовая система находилась в разобранном состоянии, а экономика переживала мучительную трансформацию, нам было необходимо понять, какие финансовые рынки и какую экономику мы хотим иметь, чтобы выйти из кризиса. Наши действия могли бы и действительно были способны повлиять на формат нашей экономики в течение нескольких будущих десятилетий. Нам было необходимо новое видение, и не только потому, что наши старые модели перестали работать, но и потому, что мы усвоили очень болезненные уроки, смысл которых состоял в том, что допущения, лежавшие в основе старой модели, оказались ошибочными. Мир менялся, но мы не поспевали за этими переменами.