📚 Литературные Сокровища Онлайн: Изучайте Миры в Наших Книгах! 🌟 Страница 70

" Я видел перед собой в темноте её небольшую, крепкую фигурку в шинели, но не мог рассмотреть лицо. Только слабо и застенчиво светилась на её шинели фосфорическая ромашка."

ервого июня этого года начинается новая эпоха в мире вирттехнологий. В магазинах вашего города, вы сможете приобрести вирткапуслы, и более простые наборы для более полного погружения в игры...

Вот, что я узнал: возможнось вместо сна, находиться в игре, перевод игровой валюты в реал, 5 часов реала равны суткам игрвого времени...

Оба участника публикуемой переписки — люди небезызвестные. Журналист, мемуарист и общественный деятель Марк Вениаминович Вишняк (1883–1976) наибольшую известность приобрел как один из соредакторов знаменитых «Современных записок» (Париж, 1920–1940). Критик, литературовед и поэт Владимир Федорович Марков (1920–2013) был моложе на 37 лет и принадлежал к другому поколению во всех смыслах этого слова и даже к другой волне эмиграции.При всей небезызвестности трудно было бы найти более разных людей. К моменту начала переписки Марков вдвое моложе Вишняка, первому — 34 года, а второму — за 70. Но дело даже не в возрасте. Вишняк всю жизнь был человеком общественной складки, над чем немедленно принялся подтрунивать Марков, никогда в эти игры не игравший и остававшийся индивидуалистом. Неудивительно, что они сразу же стали спорить друг с другом почти по всем пунктам. Неудивительно и что переписке не суждено было стать долговременной. Скорее удивительно, что между столь разными людьми переписка вообще завязалась. Для начала каждый попробовал перетянуть оппонента на свою сторону, затем, осознав всю безнадежность этого, попытались хотя бы объясниться и внятно изложить собственные позиции. Когда не удалось и это, начали поддевать друг друга и ловить на неправильном словоупотреблении, вскоре переписка естественным образом и оборвалась. Но сохранившиеся письма весьма показательны для настроений двух типов людей литературы. По крайней мере, всю пропасть непонимания они раскрывают весьма убедительно.

В сборник великого русского поэта вошли его широко известные стихотворения: «Разбуди меня завтра рано…», «Я последний поэт деревни…», «Исповедь хулигана», «Не жалею, не зову, не плачу…» и др., и поэмы: «Пугачев», «Черный человек», «Анна Снегина».

Новая книга знатока петербургского городского фольклора Наума Синдаловского не похожа на другие труды автора. Она, помимо легенд и анекдотов, касающихся тех или иных персонажей, содержит попытку осмысления исторического процесса, истоков антисемитизма, российского и не только, места еврейской нации в жизни нашей страны.Автор сумел очень деликатно, тактично и взвешенно подойти к излагаемому материалу. Книга получилась, с одной стороны, увлекательной, а с другой – познавательной и подталкивающей к размышлениям об истории страны, о судьбах людей в разные эпохи, о непреходящих человеческих ценностях.Автор предстает перед нами, читателями, с неизвестной доселе стороны. Он сумел привнести в изложение некий доброжелательно-ироничный оттенок, иногда с невольными нотками грусти, так свойственный именно еврейской культуре. Сквозь смех слышатся слезы и наоборот. Форма полностью соответствует содержанию. Наверное, в этом секрет удивительной привлекательности книги.

Я смотрел как она поёт, и не мог оторвать взгляд от её губ. Сам не заметил, как последовал за ней, когда она сошла со сцены. Как быстро шёл по коридорам, за мелькавшим за каждым поворотом огоньком волос. Она игралась со мной, и когда я нагнал её, то одним быстрым движением впечатал в стену. Намотал пряди волос на кулак, чтобы без замедления наброситься на её манящий рот, и в тот же миг услышал за спиной гневный рёв.

- Какого чёрта ты делаешь в моём клубе? И убери свои лапы от моей сестры!

Вскинул голову и разразился диким хохотом. Я вспомнил её. Если бы тогда мне сказали, что я за пару минут потеряю голову от этого рыжего чертёнка, я бы решил, что они все сошли с ума.