Читать онлайн «Спящий детектив». Страница 29

— Раз так, мы теряем драгоценное время! — воскликнул сэр Майкл. — Немедленно начинайте поиски! Инспектор!

Гримсби упрямо выпятил челюсть.

— Если вы подскажете мне, с чего начинать, сэр, — сказал он, — я не стану медлить ни секунды!

— Черт возьми, это ваша работа, милейший!

— Я знаю это, сэр. Но я простой полицейский инспектор, я всего лишь человек, в конце концов. Мы ничего не добьемся, если начнем злиться друг на друга, не так ли? Эта комната, со всех точек зрения, подобна закрытой коробке, откуда что-то вытащили, не поднимая крышку. Такой трюк достоин искусного фокусника, и мне он видится таким же загадочным, как и вам.

Сэр Майкл смягчился. Он понял, что инспектора Гримсби не так-то легко запугать.

— Справедливо сказано, инспектор, — заметил он, — трудности вполне очевидны. Но потеря камня ужасна. Она бросает тень на всех нас. Если сведения об этом похищении просочатся наружу — если алмаз не будет найден — определенное пятно ляжет на нас и — посмотрим правде в глаза — доброе имя каждого, кто находился в этой комнате, окажется под вопросом. Беспорочная репутация никак не поможет нам избежать позорного клейма. Ради Бога, инспектор, напрягите свой ум!

И впрямь, со всех сторон инспектора Гримсби окружили озабоченные лица. Как вдруг…

— О! — вскричал лорд-мэр. — Тот человек, Клау! Видимо, ему что-то известно. Мистер Гримсби…

Гримсби поднял руку и кивнул.

— С вашего позволения, джентльмены, — сказал он, — я постараюсь как можно скорее разыскать Мориса Клау.

— Хорошо, — сказал мистер Андерсон, — а тем временем, в ожидании известий о результатах ваших трудов, я предложил бы — в общих интересах — устроить второй завтрак в моем кабинете. Для многих из вас это не слишком удобно, но лично я предпочитаю оставаться здесь, пока не выяснится судьба алмаза.

Предложение было единогласно поддержано. Ни один из этих влиятельных деловых людей не желал быть обвиненным в том, что тайно вынес из конторы «Голубого раджу»! Ибо, как справедливо заметил сэр Майкл, когда в дело замешан бриллиант, стоящий не меньше императорской короны, репутации начинают таять, словно лед под тропическим солнцем.

Так я стал участником расследования — Гримсби тотчас мне позвонил, умоляя меня извлечь Мориса Клау из уоппингского убежища, где тот сидел, точно Диоген в своей деревянной пещере, и привезти его на Моргейт-стрит. К счастью, я был дома и обрадовался возможности снова увидеть Клау за работой; поэтому я отправил к нему посыльного, не сомневаясь, что последний застанет Клау в лавке.

Я был совершенно убежден, что Морис Клау находится дома — ведь он ожидал, очевидно, что утром будет совершена попытка похищения бриллианта. Так и оказалось: он позвонил мне менее получаса спустя и договорился о встрече в конторе мистера Андерсона.

— Я предупреждал его, этого лорда-мэра, — донесся из трубки его громыхающий голос с неуловимым континентальным акцентом, — что он должен ни на мгновение не выпускать камень из виду! Он меня проигнорировал. Что ж! Свяжитесь с ним немедля, и пусть ждет меня горячий черный кофе. Заменяет кофе зеленый чай, когда усилить требуется внутреннее восприятие.

Я поспешил исполнить указания Клау, выбежал из дома и остановил кэб. Добровольно взяв на себя обязанности биографа Мориса Клау, я должен был торопиться.

Мы прибыли в Бейсингейл-хаус одновременно — наши кэбы подъехали один за другим. У ворот нас ждал инспектор Гримсби, но в остальном ничего не говорило о том, что менее часа назад здесь было совершено дерзкое хищение. Когда я выходил из машины, инспектор Гримсби бросился вперед и открыл дверь второго экипажа. Робко и почтительно, словно королеве, инспектор предложил руку прелестной девушке, сидевшей внутри.

И в самом деле, ни одна королева древности не выглядела так царственно, как Изида Клау — и никакая Хатшепсут[30] не сравнилась бы с ней в величии. На ней было темное, плотно облегающее платье и меха горностая. Обрамленное снежно-белыми мехами лицо с большими черными глазами и совершенной формы алыми губами было достойно кисти художника — но, как и восточное изящество Изиды, повергало в ничтожество перо летописца.

Дочь Мориса Клау, чью ослепительную красоту подчеркивали все женские хитрости Парижа, казалась экзотической птицей, неведомо как сложившей крылья у Старой лестницы в Уоппинге. Ее отец составлял едва ли не больший контраст с нею, чем это жалкое пристанище.

Он появился вслед за соблазнительным видением Изиды, закутанный в свой плащ с пелериной: желтое лицо, голова увенчана котелком раннего викторианского образца — видимо, и вышедшим из шляпной мастерской начала викторианской эпохи. Сквозь пенсне в золотой оправе он вгляделся в таксометр[31] и хрипло проворчал:

— Два шиллинга десять пенсов. Таксометр сей нуждается в проверке, друг мой. Видел я, как он выщелкивает по два пенни, и заметил, что делает он это всякий раз, когда кэб попадает в яму на мостовой. Итак, я должен заплатить за все выбоины между Уоппингом и Моргейт-стрит. Держите — три шиллинга. Шиллинг четыре пенса компании и еще шиллинг и восемь пенсов для вас.

Он повернулся к нам и приподнял котелок.

— Доброе утро, мистер Сирльз! Доброе утро, мистер Гримсби. Я выставлю городским властям Лондона счет в один шиллинг и шесть пенсов за выбоины. Пройдем же во двор, что вижу я вон там, а по пути изложите вы мне все факты прежде, чем обращусь я к другим, чье мнение, безусловно, будет предвзятым в связи с постигшим их несчастьем.

Мы прошли во двор, и многие клерки следили из окон за пушистой фигуркой Изиды Клау. Во дворе, окруженном конторскими помещениями, стояла тишина.

— Утро холодное, — сказал Морис Клау, — однако же мы остановимся здесь и поговорим.

Гримсби изложил обстоятельства дела, чаще обращаясь к девушке, чем к ее отцу.

— Да, да, да, — заворчал последний, — а эти вопли — крики об убийстве — чем были вызваны?

— В том-то и загадка! — объяснил детектив. — Жаль, что я сразу не побежал вниз. Может, удалось бы что-нибудь разузнать. Я почти ничего не сумел выяснить. Швейцары и клерки сбежались на крики, но ничего не заметили — и никого не нашли!

— Кричавший пропал, а?

— Исчез! Подозреваю, что это была какая-то уловка, хотя не слишком понятно, кому она могла понадобиться.

— Не слишком понятно, вы говорите? — загромыхал Морис Клау. — У вас затуманен интеллект, друг мой!

Гримсби покраснел.

— Конечно, я понимаю, — поспешно добавил он, — что крики должны были отвлечь внимание собравшихся от алмаза. Но обе двери и окно были закрыты, и никакие крики не помогли бы похитителю вынести бриллиант из комнаты, разве не так?