Читать онлайн «Прощание с веком». Страница 31

Послесловие к главе. Из Большой советской энциклопедии: олигархия - форма правления, при которой... власть принадлежит небольшой группе людей, как правило, наиболее экономически могущественных... В России Борис Ельцин открыл олигархам зеленый свет, а точнее - породил их. Для меня слово "олигарх" отождествляется со словом "вор". Это вовсе не означает, что мне ненавистно и слово "миллиардер". С огромным уважением отношусь к мультимиллиардеру Биллу Гейтсу, основателю и руководителю могущественной "империи" "Майкрософт". Он, как в свое время Генри Форд, заработал свои миллиарды тяжким трудом, высочайшим интеллектом, талантом руководителя и коммерсанта (в лучшем с моей точки зрения смысле).

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

ОМСК

Омскъ - обл. гор. Акмолинской обл... на прав. берегу р. Иртыша. При устье р. Оми... Климатъ умеренный, но частые ветры, производящие зимой бураны, а летом несущие тучи пыли, и быстрые колебания температуры делают его не особенно здоровымъ. Больниц 9 и 1 амбулатория для скота. 8 врачей...

Новый энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона, т. 29.

Жизнь побросала меня по многим городам. Родился в Симферополе, 19 лет прожил в Москве, 11 - в Одессе, 12 - в Омске, вот уже более 20 живу в Новороссийске. А во скольких городах жил месяцы, год-другой, бывал проездом в многочисленных путешествиях по стране и за рубежом... Но самый памятный, самый любимый из "моих" городов все-таки Омск. Город, который я покинул с болью и оттого лишь, что "не особенно здоровый климат" "наградил" жену многолетним жестоким плевритом. Болезнь (тьфу-тьфу!) как ветром (знаменитой "борой") сдуло в Новороссийске, хотя тот тоже не может похвастать здоровым климатом. В Новороссийск меня переманили бывшие аспиранты, "укоренившиеся" в морской академии, которая тогда, в 1982, была еще высшим инженерным морским училищем. Сейчас вообще началась бурная и не очень понятная мне "переаттестация" - институты становятся университетами, училища академиями... Я расстался с Омском, пожертвовав званием заслуженного деятеля науки и техники РСФСР, к которому был представлен, но сохранив самые добрые отношения и с руководством института, и с коллегами. Омск - современный город, сегодня уже "миллионник". В мое время в нем было 13 полноценных вузов - политехнический институт, где я работал, сибирский автодорожный, инженеров железнодорожного транспорта, медицинский... Можно продолжать и продолжать! А какие заводы в Омске, научно-исследовательские институты, конструкторские бюро! Именно в Омском НИИ связи были созданы широко известные судовые радиоприемники "Сибирь" и "Циклоида". Наш факультет выпускал до 150 радиоинженеров широкого профиля и столько же конструкторов-технологов. Их буквально расхватывали местные заводы и НИИ. А какие люди жили (и наверняка живут!) в Омске - доброжелательные, общительные, неконфликтные. Нигде я не ощущал такого человеческого тепла, каким в первые же дни окутал нас с женой Омск! Здесь для меня наступил пик научной карьеры. Мне посчастливилось создать школу, чем может гордиться далеко не каждый ученый. Вот в Новороссийске у меня школы нет и уже никогда не будет. Как ни жаль, морским пароходством я не востребован. Да и зачем ему развивать отечественную науку, если за валюту (а ее у пароходства хватает!) можно приобрести любой прибор зарубежного производства, причем без "головной боли". Ведь иностранные навигационные, и не только навигационные, приборы пока еще по качеству и эргономике превосходят отечественные. Но это - квадратура круга: как могут наши приборы в технологическом (именно технологическом!) плане конкурировать с зарубежными, если валюта "плывет" мимо их разработчиков! О моей курьезной попытке научного сотрудничества с пароходством расскажу в следующей главе. В Омске мы вели большие по масштабам "хоздоговорные" научно-исследовательские работы с крупными предприятиями страны. К сожалению, я до сих пор не имею права рассказать о существе этих работ. Скажу только, что с финансированием и кадрами проблем у нас не случалось. И заказчики были нами довольны. Мы выпускали межвузовский сборник, скамейка желающих поступить в аспирантуру не пустовала. В Омске я стал научным комментатором нескольких газет, вел передачи на местном телевидении. И - парадокс! - будучи беспартийным, состоял нештатным лектором обкома КПСС: регулярно читал лекции о научно-техническом прогрессе. У нас считается "модным" бросать камни в покойную КПСС. Да, за ней числится множество "грехов". А я вот хочу добрым словом вспомнить Сергея Иосифовича Манякина - первого секретаря Омского обкома, впоследствии председателя комитета народного (или "госпарт" - не помню) контроля СССР. Это его сыну я "безнаказанно" поставил "двойку" на экзамене. При Манякине Омск процветал. И партийную "камарилью" Сергей Иосифович держал в ежовых рукавицах. Мой знакомый - герой социалистического труда, член бюро обкома, жил в хорошей, хотя по нынешним меркам далеко не роскошной, квартире, но... с женой, сыном, женой сына, дочерью, мужем дочери и внуком. Он долго не решался просить Манякина отселить "молодое поколение". А об отдыхе на Канарских островах и речи не могло быть. Работал до глубокой ночи. Отлеживался в больнице в предынфарктных состояниях. Это, конечно, не правило, а, скорее всего, редкое исключение. В годы "позднего застоя" Манякин лечился в Кремлевской больнице. А Брежнев в это время совершал нечто вроде инспекционной поездки по сибирской магистрали. Сергею Иосифовичу пришлось специально лететь в Омск, чтобы встретить поезд генсека и полчаса поговорить с ним. Леонид Ильич пожурил Манякина за то, что Омская область "слишком хорошо живет" и поставил ему "на довольствие" несколько соседних областей. На другой день полки продовольственных магазинов опустели... Прошло более двадцати лет с тех пор, как я покинул Омск, а его улицы все еще перед моими глазами... В 1996 году мне стукнуло семьдесят. Я невольно вспомнил свой пятидесятилетний юбилей в Омске: торжественный зал, изобилие цветов и папок с поздравительными адресами, трогательные речи ректора, коллег, журналистов, заводчан... Тогда я не знал, что ничего подобного в моей жизни уже не будет. Но, к моей неописуемой радости в день семидесятилетия я получил - не награду, а нечто более высокое, чем самая высокая из наград... Это были поздравительная телеграмма молодого омского ректора, которого я и в глаза не видел, хрустальная бригантина, сделанная в одном из омских НИИ, и трогательный адрес моих учеников и бывших сотрудников. И это спустя четырнадцать лет после нашего расставания! Обвините меня в нескромности, - стерплю. Вот он, этот адрес, хранимый мною как драгоценная реликвия и, если хотите, свидетельство: жизнь прожита не зря...