Читать онлайн «Ярмо Господне». Страница 108

Вторая группа боевого контакта в составе дамы-неофита Анфисы и рыцаря-зелота Павла так же скрытно достигла своей оперативной зоны в районе высоты Игрище. Их обеспечение из числа наемных спецназовцев и орденских субалтернов действует столь же компетентно и умело, надежно прикрыв возможные маршруты выдвижения от нежелательных секулярных элементов.

Обе группы и силы поддержки настроены на решительные и бескомпромиссные действия в случае необходимости. Ситуативные приказы доведены до сведения личного состава, спецвооружение получено.

«Аноптическая орденская методика «бедлам в бардаке» это вам не хухры-мухры. Чуть что, никому мало не покажется в ночной стрельбе на поражение с применением артефактов и приборов тотального наблюдения класса «зрак соглядатая».

До сих пор рыцарь Филипп не углядел каких-либо существенных отличий происходящего у него на глазах от пророческого сюжета, представленного ему асилумом. «Все как в видении, но без красочных и запаховых излишеств, просто и тускло по жизни».

Спешившись, сквозь редкий перелесок первая группа боевого контакта проследовала по возможности неслышно и невидимо. Сверхрациональная обстановка вполне позволяет выдвигаться с использованием аудиовизуальной маскировки.

Пять незримых фигур в камуфляже «сумеречный ангел» достигли опушки, вышли на край непаханого колхозного поля и непосредственно вошли в зону немедленного вмешательства. «На расстояние броска, патер ностер, если вдруг сценарий безобразия и бесчиния изменится, но это вряд ли…»

Далее за ходом событий наблюдал отрешенный от обыденности апостолический рыцарь-инквизитор в спокойном ожидании мгновения, когда следует прервать начавшуюся цепную реакцию взаимной массовой магической инициации собравшихся в Вальпургиеву ночь активных и пассивных членов «Славянского волховского братства».

«…Всего собравшихся 43 человека. Мужчины и женщины от 16 до 52 лет от роду. Преобладает 30-40-летний половозрелый возраст в различной психофизиологической форме с изобилием складчатых жировых отложений по причинам сидячего образа жизни и нездорового питания избыточным количеством животных белков», — протокольно заметил инквизитор, не так чтоб уж очень далеко пребывающий от мира сего в настоящей духовной ипостаси. И продолжил наблюдение.

Многие миряне, вполне очевидно живущие плотью, а не духом, ощущают себя несколько неуютно совсем без одежды на холодном ветру у заросших высокой сухой прошлогодней травой когда-то раскопанных ям Перунова городища, отмеченного столбиком с табличкой об охране государством этого памятника истории.

— Дорогие товарищи! Дамы и господа! — цепко взялась за аудиторию и мегафон всюду и всеми привычно распоряжающаяся Вилена Лыхаим. — Прохладная погода замечательно нам подходит для проведения святых славянских обрядов, с доисторических эонов, идущих от самой великой матери-природы.

О мать-сыра земля! О весна священная, други волхователи, отцы и матери, юноши и девушки!..

Господа мужчины, они же отцы-волхователи, в самом деле напрямую внимали природе и сезонному климату в большей мере, нежели госпоже руководительнице. От мала до велика по возрасту и размерам гениталий они некрасиво горбились, неловко жались к большому костру, держась за сморщившиеся половые признаки обеими скрещенными ладонями. То ли они так интеллигентно спасали свою мужественность от жара пламени, то ли от холода, то ли прикрывались от чьих-либо нескромных взглядов.

Товарищи женщины пребывали в более раскованных чувствах. Корпулентных дам среднего поколения погода и обнаженное состояние телес нимало не смущали при демонстрации собравшимся, какая у них имеется в наличии интимная женственность. Под светом автомобильных фар и прожекторов, установленных на микроавтобусе «форд», они подбоченивались фертом, картинно вставали на цыпочки, изображая изящество. Фланировали, позировали, с плохо скрываемым вожделением искоса посматривали друг на друга и на мужчин.

Не стесняло их и то, что одна из этих солидных дам предельного, даже запредельного бальзаковского возраста с ухватками профессионального телеоператора вела съемку цифровой видеокамерой. Она свободно и широко штативом расставила оплывшие колени и дебелые ляжки, хотя время от времени зябко поводила голыми лоснящимися плечами и грудью мелкого типоразмера.

«3 градуса по шведскому Цельсию. Согласно немцу Фаренгейту, 37, что типично для первых чисел мая», — нейтрально принял к сведению температуру окружающей среды инквизитор.

Сравнительно юные девушки нахальной камеры толстой тетки оператора явно избегали. От света фар, прожекторов и от мужчин они держались в сторонке и там тесной стайкой мелко подрагивали ягодицами и напрягшимися сосками. Наверное, от стыдливости и первомайских холодов.

К худосочным и малокровным девицам, — «в очках и без очков, с прыщавыми физиономиями и угреватыми грудями», — из интеллигентского общества славянских волхователей рыцарь-инквизитор Филипп не испытывал многих, по-человечески естественных чувств. Причем нет-нет, а прикидывал вполне безразлично: если бы те девы-волховательницы хоть немного знали, какое злосчастье им уготовано, то задрожали не мелкой, но очень крупной дрожью.

Тем не менее, девы-волховательницы заметно воспряли духом, на глазах оживились, возликовали, как только двое обмундированных в армейский камуфляж мускулистых и плечистых молодых людей приволокли со стороны дальнего микроавтобуса упирающуюся и протестующую голую проститутку. О недавнем стеснении обнаженные девы начисто забыли, встрепенулись, возбудились всем девичьим срамом снизу доверху. Иные юницы откуда-то умудрились достать мобилки с камерами, бросились поближе снимать крупным планом. Волнующий обряд наконец начался по сценарию матери-волховательницы Елены.

«Ведьмаки-бодигарды Вилены Лыхаим… В дальнейшем подлежат непреложной ликвидации и развоплощению», — тем временем по обстановке подтвердил уместность загодя составленного плана-диспозиции инквизитор.

— Боже наш, о Перун-Громовник! Прими о блаженную и оглашенную жертву! — как на оппозиционном митинге выдала в хрипящий от натуги мегафон мать-волховательница Елена, жестом отослав телохранителей наблюдать издали.

Едва ли блаженная, но весьма очевидно оглашенная жертва, участвовать в таком субботнике-жертвоприношении видимым образом наотрез отказывалась. Скованная дюралевыми наручниками, — руки за спиной для вящей надежности обряда, — она в бешенстве каталась по земле, изрыгала матерные вопли, грозила сектантам-извращенцам уголовными и ментовскими карами, всем интеллигентам понятно изъясняясь на блатном арго.