Читать онлайн «Духи Тургояка. Первая встреча». Страница 10

Надо сказать, что сразу, глядя на кладку из камней, мы представили себе бедных первобытных людей, прячущихся от ветра и холода в этой каменной лачуге. Конечно сейчас, домом, или даже шалашом это назвать было нельзя из-за полуразвалившегося состояния, но наше воображение мигом достроило стены, бросило гору веток на перекрытие крыши и после – прикрыло шкурами огромных животных. Вход тоже мысленно закрылся шкурой лося, и внутри стало как бы уютнее. Мы полезли через проход внутрь постройки, где кучей в центре лежали камни, обвалившиеся со стен. Что мы там хотели увидеть или найти, мы сами пока не знали. Может рисунки на камнях, может кости вымерших животных, может древнее костровище и вокруг каменные наконечники для стрел. Но, так или иначе, ничего подобного не было. Камни были поросшие мхом и лишайниками и светили нам зелено-серо-красными красками, в центре, между камнями было костровище, но в нем валялись обожженные банки из-под тушенки и старые бутылки с мусором и водой, попавшими внутрь за годы пребывания в этой куче хлама. И вообще, эта постройка стала нам напоминать не древнюю келью, а больше – холодный склад для продуктов. Подобные каменные склады часто строили рядом с базами отдыха, где нет электричества, но быстро портящиеся летом продукты надо было подольше сохранить пригодными в пищу. Выбравшись из этой развалины, мы решили посмотреть рядом за горкой, нет ли домиков отдыхающих. И каково было наше разочарование, когда за пригорком стояла она – заводская база «Металлург», а нам на встречу вышла по тропинке тётка. Она спросила, не пробегал ли сейчас нам навстречу обросший бродяга с чайником, который он своровал со склада базы, пока она выдавала отдыхающим постельное бельё. Нет, мы его не встречали и, слава богу, а то мы сами бы испугались его лохматого обличия. Но как мы забрели к базе? Ведь шли совсем в другом направлении. Видимо нарезая круги по черничнику, и бегая от лося, мы сбились с нужного направления и взяли левее, вдоль Липовской горы. Времени было еще достаточно до вечерних сумерек и до ужина, но далеко идти, как-то расхотелось. Раз уж мы рядом со стоянкой чуть не заблудились то, что говорить о дальней прогулке. Повернув вправо в гору, мы двинулись в надежде быстро добраться до ближайшей вершины. Сашка по дороге, не умолкая, рассказывал про то, что его дед живет в Саткинском районе, это недалеко от нашего города, километрах в ста, и что он, этот дед, в лесу однажды встретил лешего или может «снежного человека», огромного роста, волосатого, молчаливого. Еще и другие в его деревне рассказывают, что, заходя далеко в лес, некоторые его тоже встречали. Но, продвигаясь в гору, от этих страшилок было не страшно. Может быть потому, что мы знали – ушли мы недалеко и народу вокруг отдыхает много. Может от облика леса, ведь сосновый лес светлый и его корабельные стволы открывают видимое пространство на много метров вокруг. Может оттого, что, днём при свете солнца, совсем не страшно слушать о страшном, а еще может из-за нашей юношеской самонадеянности и пионерском воспитании, которому чужды предрассудки тёмных, суеверных бабушек и дедушек, хотя с наступлением ночи, первобытные, подсознательные страхи всё равно брали верх над атеизмом. Так или иначе, но вот мы добрались до первых полян, которые чаще встречаются ближе к вершинам гор. Растительность на таких полянах отличается от лесной подстилки в низинах и, подойдя ближе, мы поняли, что идти будет немного труднее из-за более высоких, иногда по пояс, трав, мелких кустарников и валежника по краям. Склон стал круче, ноги уже стали отказываться быстро передвигаться по нему. Футболка намокла и прилипла к спине, на лбу появились крупные капли пота и струйками стекали по щекам, попадая в уголки рта, от чего ощущался солоноватый вкус. Надо было передохнуть и мы, приглядев небольшой пенёк в паре метров от нас, двинулись к нему. В обилии разнотравья мы практически не заметили, что на пне, свернувшись калачиком, лежала толстая пестрая гадюка и я, чуть было не сел на неё задом. В последний момент, краем глаза я увидел этот клубок и, как ошпаренный отскочил в сторону. Санёк тоже заметил змею и, замахнувшись своей палкой, что есть силы – треснул по пню. Видимо, тень от палки и наши движения привлекли внимание гадюки, и она успела в последний момент соскользнуть с пня, исчезнув в высокой траве. Сашкина палка разлетелась на три куска, а один просвистел у меня над ухом, чиркнув по кромке козырька фуражки. Я обалдело стоял пару секунд, а потом, как укушенный, припустился вниз с горки, Санёк нёсся за мной по пятам. Когда он рассказывал про лешего – было совсем не страшно, но когда метровая гадюка сползла в траву, каждый из нас представил, как он будет, корчась, валяться в траве укушенный этой гадиной и умрет, не дождавшись помощи. Бежали мы не долго, но за это время вся паутина крупных пауков-крестовиков, натянутая между кустами, оказалась на наших лицах, а на волосах и плечах развивались остатки хитиновых покровов от «мумий» мух и прочей насекомой братии, погибшей в сетях кровососов. Свои посохи мы, естественно, второпях побросали, а они то и служили нам тем «защитным экраном» от паутины. Долго еще ощущение стянутого десятком паучьих сетей лица, заставляло меня машинально потирать его руками в попытках содрать оставшиеся липкие паутинки с висков. Оглянувшись на гору, мы поняли что, прогуляв несколько часов, мы так и не приблизились к верхушке горы с заветными каменными идолами и древними письменами. Но у нас появился ОПЫТ – как не надо вести себя в неизвестном лесу.

Вдоль горы мы двинулись в обратном направлении, внимательнее глядя под ноги, по дороге собирая землянику и перескакивая через крупные валуны, заросшие мхом и лишайником. На одной лесной полянке, на освещённом солнцем крупном камне, я заметил отблески мелкой чешуи. Опять змея – возникла первая мысль, но, приглядевшись, я увидел крупную ярко-зеленую ящерицу, греющуюся в послеобеденных лучах. Мне часто до этого момента попадались ящерицы, но все они были мелкими и серебристо-серого цвета, а эта была намного крупнее своих соплеменниц и яркостью раскраски напоминала крошечного дракончика с яркими, серебристо-зелеными чешуйками на теле, готового вот-вот исторгнуть изо рта огненный шар. Почему-то я сразу сравнил её с большой зажигалкой, от чего стало смешно. Нажимаешь ей на хвост, а она разжигает костер, прикольно. Но ящерица повернула в мою сторону головку, и от её пронзительного взгляда мелких бусинок глаз стало стыдно за свои мысли. Чувство уважения или даже какой-то любви к природе захлестнули мои мысли. Её взгляд вдруг смутно напомнил мне, что совсем недавно я его уже где-то видел. Я даже не стал подзывать Санька, который беспечно шагал невдалеке и насвистывал песенку А. Пугачевой про волшебника-недоучку. Мне даже на ум пришла картинка из книги об островах Океании с морскими игуанами на прибрежных скалах, только вместо «океана воды», вокруг бушевал «океан леса». Ящерица проводила нас пристальным, немигающим взглядом и исчезла в траве. Дальше тропа спускалась в болотистую низину, которую пришлось проходить по веткам, брошенным в жижу и крутым кочкам, норовившим выскочить из-под ног. И вот она – стоянка. Ноги от долгих гуляний по гористому лесу гудели. Мы, как были в кедах, так и вошли в озеро по колено. Прозрачная, холодная вода, просочившись через штанины и брезент кед, приятно охладила натруженные мышцы. Блаженству не было конца. Побродив вдоль берега и ополоснув грязные ноги, мы выбрались на берег, сняли мокрую одежду, развесили её на кустах, возле палатки, а кеды, нацепив на рогатинках, разместили около костра, в котором тлеющих углей за сутки пребывания на стоянке, накопилась горка, высотой около тридцати сантиметров.