Читать онлайн «Книга вампиров». Страница 68

По словам другой женщины — Нины Головкиной из Нижнего Новгорода, — по ее телу «стали бродить опухоли», когда в 1988 году вселился в ее дом некто невидиый. Внезапно вспухала ладонь. Потом опухоль неспешно опадала, но зато тут же появлялась другая — на правой груди. А когда и она рассасывалась, вспухала щека, как при флюсе, хотя флюса не было. Затем появлялось вздутие на правом бедре, красное, круглое. И так далее… Попутно Нину мучили рези в желудке и головные боли.

— Все это началось вскоре после того, как моя дочь вышла замуж и перебралась к мужу, — рассказывает Головкина. — Я осталась в квартире одна и стала подмечать нечто странное. Просыпаюсь поутру, гляжу — на паркете появились неведомо откуда следы копыт, по-моему, свиных. Тянутся грязной цепочкой наискось через комнату от стены к стене. И повсюду — на полу, на дверцах платяного шкафа, на стенах — виднеются небольшие подтеки мокроты. Словно бы кто-то среди ночи, шастая по комнате, яростно плевался во все стороны. Прошло несколько дней, и стали исчезать из дома мелкие вещи: стеклянный бокал, два кожаных пояска от моих юбок, пуговицы с кофты, висевшей в шкафу… Хорошо, давайте допустим невозможное. Допустим, бродит по ночам по моей квартире загадочная свинья, умеющая запросто проходить сквозь стены. Но зачем, скажите на милость, понадобился той свинье стеклянный бокал и как смогла она утащить его с собою неведомо куда, не разбив? А каким образом удалось той же свинье срезать все пуговицы с моей кофты точно бритвой? Да и зачем ей нужны пуговицы?

Типичный случай нераспознанного вампиризма. На фото: психиатр Морис Гросс в схваке с загадками дома в Энфилде. Как он констатировал, одиннадцатилетняя девочка Жаннет страдает от нападений полтергейста. Некая сила даже поднимала ее в воздух. Наблюдатели связали этот случай с «сохранившейся энергией умершего старика», но на самом деле речь должна идти о похороненном вампире. Эта история такова: 30 августа в 1977 году в Энфилде, на севере Лондона, в семье Харперов (разведенная мать и ее четверо детей) кровати детей начали трястись. На следующую ночь и мать, и дети слышали, как будто кто-то шаркал ногами в шлепанцах по ковру. Затем четыре раза громко стукнули, и тяжелый комод начал двигаться. Вызвали полицию, которая ничего не нашла. Затем начались перемещения предметов, в расследование включились газета «Daily Mirror» и общество по психическим исследованиям, от которого изучали феномен Морис Гросс и Гай Лион Плэй Фаэр. Наблюдать передвижение предметов, мебели и появление видений могли многие. Более всего от полтергейста страдала Жаннет, которая с началом феномена стала чахнуть (как при классическом полтергейсте). Исследователи зарегистрировали 400 аномальных происшествий, среди них появление на кухонном полу большой лужи воды. Однажды железный рашпер неожиданно упал рядом с одним из детей, в другой раз со стены была сорвана газовая колонка. Как только начался полтергейст, одновренно с ним появились видения в виде смутного призрака человека. Жаннет часто билась в конвульсиях, некая сила сбрасывала ее с кровати. Девочка входила в транс и вела себя так, словно ее горло кровоточит. В декабре очень странный мужской голос стал от лица полтергейста вести разговоры, он звучал как электронный, с трудом выговаривая каждое слово (точно такие голоса у полтергейстов в СНГ). Он представился как Джо Уотсон — похороненным на кладбище стариком, ранее жившим в этой квартире. К сожалению, никто не додумался вскрыть могилу этого старика, где, как я предполагаю, нашли бы не разлагающееся тело, а живое тело коматозника.

Еще одно сообщение — от Дмитрия Зубарева из Ашхабада:

— Сентябрь 1989 года. Мне — двадцать лет. Мои родители уехали в отпуск, и я остался дома один. Ложусь однажды спать, лежу с открытыми еще глазами, не успел заснуть. Чувствую — на мою грудь садится кто-то невидимый, ужасно тяжелый. Придавливает медленно и плавно, но настойчиво. В следующую секунду чья-то рука хватает меня за горло! Хотел я отшвырнуть ее, да не тут-то было. Все мое тело оказалось парализованным. Что было дальше, не помню. На следующую ночь вся эта жуть повторилась снова. Правда, на сей раз мною, опять полностью обездвиженным, манипулировали две руки, а не одна. Сначала навалилась на грудь непомерная тяжесть. Затем, чувствую, невидимая лапа цепко ухватилась скрюченными пальцами за волосы на моей голове и заломила голову, обнажая горло. А другая пятерня, тоже невидимая, облапила шею и давай душить!.. Утром я собрал в сумку свои личные вещи и ушел жить к бабушке, проживавшей на другом конце города. Незримый маньяк-душитель не знал, видимо, ее адреса. Он, слава Богу, не последовал за мной.

Все это — только малая часть бесчисленных историй (их сотни и тысячи) о ночных душителях. Увы, в данном виде эти истории выглядят так, что скептики посчитают все это проблемами психики, а не чем-то реальным. Да, скажут скептики, везде существа вроде как из пуха («призраки» из пуха); да, везде душат. Но, может, это постоянство объясняется некими устойчивыми процессами подсознания человеческой психики? И я сам считал бы так, если бы не был знаком с вампирологией.

Все отличие между событиями эпидемии вампиризма в Европе 250 лет назад и этими событиями — только в том, что в эпоху эпидемии искали источник этих «призраков». Когда ночной душитель досаждал людям, и они видели в «призраке» похороненного родственника, рано или поздно люди в отчаянии решались на эксгумацию его могилы. Так вот все это так бы и осталось психозом и галлюцинацией, если бы не то, что обнаруживалось при эксгумации: там нет покойника, там вполне живой на вид человек, розовый, полный крови, без малейших признаков разложения. Но находящийся в коме. Нетрудно увязать эту ненормальность с другой — с тем, что именно его «призрак» является родственникам, досаждает им и часто становится причиной их скоропостижной смерти и жутчайшего полтергейста. Так и родилась концепция вампиризма — на реальном человеческом опыте! Недаром умнейшие люди той эпохи во Франции, Германии и Австро-Венгрии признавали, что вампиризм — явление абсолютно достоверное, многократно доказанное многочисленными авторитетнейшими следственными комиссиями, и загадка не в том, существует ли он, а в том, как его объяснить имеющимися у науки познаниями.

В вампиризме сошлись воедино все самые пугающие явления: полтергейст, загробные призраки, нетленные «мертвецы». До какой-то поры их пыталась объяснить суеверная и околорелигиозная «Magia Posthuma» — магия посмертная, детище средневековья. Но когда факты вампиризма стали реальностью жизни Европы, когда многие поселения обращались к властям Вены с требованием положить конец заразе, когда зачистками на кладбищах занимались комиссии во главе со столичными офицерами и лучшими медиками эпохи, когда о вампиризме писали ведущие научные журналы Европы, и Ватикан неоднократно сам рассматривал эти вопросы, когда решение по борьбе с вампиризмом наконец приняла сама императрица Австро-Венгрии — вопрос уже не был в компетенции средневековых теологов и мистиков, он был реален, требовал рационального решения. Он стал проблемой общества, политики, веры и науки. От науки ждали его решения, но она не смогла — что и понятно — дать рациональное решение. Вампиризм давал шанс найти решение сразу и полтергейсту, и якобы загробным призракам и иным формам иной материи, и медицинской картины вампирической (полтергейстной) комы. Это — фейерверк научных открытий, которые еще обязательно состоятся. К сожалению, сегодня утрачено главное: понимание того, что все это — одно явление, и разгадку нужно искать в комплексе — ведь именно в вампиризме это все сходится воедино.