Читать онлайн «Упырь: Страшные легенды, предания и сказки». Страница 1

Современный читатель знает Владимира Даля — автора «Толкового словаря», но почти совсем не помнит некогда известного писателя, выступавшего под псевдонимом Казак Луганский. Если в XIX в. вышло несколько собраний его сочинений,[1] то в XX — мы имеем лишь немногочисленные издания избранной прозы.[2] С большим интересом к Далю-этнографу относились советские периферийные издательства. Но и они обычно перепечатывали из сборника в сборник одни и те же произведения писателя: это несколько сказок и физиологических очерков… Как писал один из современных составителей жизнеописания писателя, «в конце концов, для нас, потомков, Даль — это четыре тома „Толкового словаря живого великорусского языка“, сборник „Пословицы русского народа“. Потомки сами определяют, что для них главное в жизни ушедшего человека».[3]

С этим как-то не хочется соглашаться.[4]

В этих заметках нам хотелось бы сделать акцент в первую очередь на писательстве В. И. Даля и привлечь внимание современного читателя к его творчеству произведениями, составившими эту книгу.

Русский писатель, лексикограф, этнограф Владимир Иванович Даль (1801–1872),[5] сын обрусевших датчанина и немки, родился в местечке Лугане (или Луганском Заводе, ныне г. Луганск) в Малороссии (Екатеринославская губерния) — именно это место впоследствии и дало рождение знаменитому писательскому псевдониму — Казак Луганский. В 1815 г. мальчик был отдан в петербургский Морской кадетский корпус, одно из лучших военно-морских российских заведений. Однако период обучения Даль вспоминал как «годы жизни, убитые мною при корпусном воспитании». «Что скажу о воспитании в корпусе, — писал он в автобиографической записке, — о нем в памяти остались одне розги, так называемые дежурства, где дневал и ночевал барабанщик со скамейкою, назначенною для этой потехи. Трудно ныне поверить, что не было другого исправительного наказания против ошибки, шалости, лени и даже в случае простой бессмысленной досады любого из числа двадцати пяти офицеров».[6] Детство и жизнь в корпусе позднее отразились в повести «Мичман Поцелуев, или Живучи оглядывайся» (1830-е гг.), во многом автобиографической. Но именно в годы кадетства будущий писатель начал писать стихи.

В 1819 г. Даль был выпущен из корпуса мичманом и назначен в Черноморский флот и уже с этого времени начинает записывать песни, сказки, пословицы, собирать народные слова. («На этой первой поездке моей по Руси я положил бессознательное основание к моему словарю, записывая каждое слово, которое дотоле я не слышал».[7]) Но служба в Черноморском флоте оказалась недолгой — видимо, Судьба не была расположена к морской карьере будущего писателя. Появившуюся эпиграмму, метившую в молодую любовницу командира Черноморского флота вице-адмирала Грейга, приписали «сочинителю» (так сослуживцы называли мичмана Даля). Несколько месяцев он находился под арестом, был оправдан, но переведен в Балтийский флот, в Кронштадт. Впрочем, через полтора года, в 1826 г., он подает в отставку и поступает на медицинский факультет Дерптского университета. В Дерпте он знакомится и с литераторами — Н. М. Языковым, В. А. Жуковским, А. Ф. Воейковым и др., продолжает писать стихи, работает над исторической поэмой, даже над одноактными комедиями (они не были опубликованы). В 1827 г. появляется первая публикация стихов Даля в журнале «Славянин». С этих пор некоторое время литература и медицина идут рука об руку в его жизни.

В 1828 г. вспыхивает Русско-турецкая война. Даль еще не прошел полного курса врачебных наук, но ему было сделано исключение и позволено держать экзамен на степень доктора медицины. Успешно сдав экзамен не только на доктора медицины, но и хирургии, молодой медик направляется в действующую армию, где приобретает славу искусного хирурга. И все же находит время собирать материалы для словаря. После окончания войны Даль принимает участие в погашении эпидемии холеры (1831), в польской кампании (1831–1832). В следующем году Даль поступает ординатором в Петербургский военно-сухопутный госпиталь, где и служит несколько лет. «Здесь, — по словам его биографа П. И. Мельникова (Андрея Печерского), — он трудился неутомимо и вскоре приобрел известность замечательного хирурга, особенно же окулиста. Он сделал на своем веку более сорока одних операций снятия катаракты, и все вполне успешно. Замечательно, что у него левая рука была развита настолько же, как и правая. Он мог левою рукой и писать, и делать все, что угодно, как правою. Такая счастливая способность особенно пригодна была для него как оператора. Самые знаменитые в Петербурге операторы приглашали Даля в тех случаях, когда операцию можно было сделать ловчее и удобнее левою рукой».[8]

Началом писательской карьеры Даля можно считать публикацию его повести «Цыганка» в журнале «Московский телеграф» в 1830 г. (№ 21–22). А в 1832 г. в Петербурге выходят в свет отдельным изданием «Русские сказки», «пяток первый», «разукрашенные Казаком Луганским». Как писал сам автор позднее, «не сказки сами по себе были мне важны, а русское слово, которое у нас в таком загоне, что ему нельзя было показаться в люди без особого предлога и повода — сказка послужила предлогом. Я задал себе задачу познакомить земляков своих сколько-нибудь с народным языком и говором, которому открывался такой вольный разгул и широкий простор в народной сказке».[9] Биограф Даля справедливо отмечал, что писатель одной из целей имел «изобразить черты народного быта в неподдельном виде» и что «до рассказов Даля русский простолюдин выводился или в виде пейзана, чуть не с розовым веночком на голове, как у Карамзина и его подражателей, или в грязном карикатурном виде, как у Булгарина. В то время не было еще ни „Мертвых душ“ Гоголя, ни „Записок охотника“ Тургенева».[10] Однако тираж книги изымается, а писатель попадает под арест — власти посчитали, что в сказках содержатся насмешки над правительством.[11] Впрочем, Даля вскоре отпустили, а некоторое количество экземпляров книги сохранилось. Один из них был подарен автором Пушкину. (О взаимоотношениях Даля с Пушкиным, об их совместном путешествии по пугачевским местам в 1833 г., о сюжете «Сказки о Георгии Храбром и о волке» (1836), сообщенном Пушкиным Далю, равно как и о кончине первого русского поэта, при которой присутствовал доктор Даль, имеется обширная литература — мы об этом только упоминаем.)