Читать онлайн «Живые консоли». Страница 8

– Сколько осталось?

Домовой проанализировал лог-файл беседы с хозяином и выдал ответ, с наибольшей вероятностью согласованный с вопросом:

– 239 часов 51 минута.

Тиме чудовищно захотелось завыть и что-нибудь разбить. Однако напрягать голосовые связки было явно бесполезно (кто его мог услышать?), а бьющихся предметов у него в комнате не было. Мальчик затуманенными глазами обвел свое светлое, но такое пустое и скучное жилище, мечтая наткнуться им хотя бы на одну, пусть самую незначительную и бесполезную, но способную заинтересовать его вещь. В левом углу, недалеко от прятавшейся в стене панели стола, он увидел несколько более темный, чем весь остальной пластик, прямоугольник с маленьким зеленоватым сенсором. Судя по всему, это была еще одна дверь (хотя Тима никогда не проверял это).

Обратиться с вопросом к Домовому мальчик не решился – вдруг ему запрещено даже покидать свою комнату? А так оставалось еще несколько секунд надежды.

Она оказалась сразу возле окна, хотя вокруг нее плотно сгрудилась горячая, подвижная толпа таких же как она девчонок. Они всеми силами стремились занять наилучшее место. Очевидно, этот кусочек объема освободился за мгновение до Вероникиной материализации. Без раздосадованного тычка в спину, конечно, не обошлось, но вытолкнуть девочку из занятого ею пространства не смог бы уже никто.

Вероника обеими руками вцепилась в поручень и прижалась носом к совершенно гладкой поверхности пластикового барьера, во все глаза смотря на огромные полупрозрачные фигуры троих музыкантов.

По ушам ударила убойная смесь инфра– и ультразвука, сдобренная толикой сумасшедших ударных. Из глубин организма поднялась неодолимая волна восторга и обожания, из глаз сами собой брызнули тонкие струйки слез, которые пришлось отереть кулаком, чтобы фигуры «Колесничих смерти» не расплывались, словно картинка под мокрым штампом.

Вместе с тысячами поклонниц Вероника слушала музыку, проникающую ей до самых печенок посредством электрических импульсов, посылаемых в эмоциональные центры. Гигантские образы троих молодых музыкантов, детализированные до мельчайших ворсинок на их модных шерстяных тулупчиках, медленно крутились перед распахнутыми глазами Вероники. Они совершали плавные, отдающиеся волной дрожи по всему ее телу движения. На самом деле, конечно, вертелись не голограммы, а кольцеобразный «поезд», набитый поклонницами интерактивного коллектива.

Когда спустя десять минут Вероникино окно оказалось напротив лица Пола, тот словно заглянул в самую ее душу. На долгую минуту она поплыла в бесконечной синеве неба в его объятиях, в терпком облаке его мужского одеколона и трудового пота. Где-то в другом измерении Пол истово, экономно и точно играл на инфразвуковой гитаре.

Но вагон миновал музыканта, и программа мягко вывела девочку из страны-фантазии.

Опустошенная и в то же время посвежевшая от эмоциональной встряски Вероника ревниво взглянула направо. Безобразная, жаркая толпа девок закатывала глаза, млея под виртуальными руками своих избранников. Те, что сидели слева, уже оправились, выброшенные из процедуры, и осовело таращились на музыкантов.

– Поехали отсюда, – приказала Вероника.

Борясь со слабостью и страхом, на подгибающихся ногах Тима подошел к двери и осторожно приложил к сенсорной панели указательный палец. Матовая пластина вдруг поехала у него под рукой, и Тима инстинктивно зажмурился, ожидая чего-нибудь ужасного. Но шелест невидимых роликов затих, и он увидел перед собой полутемный закуток. На полу стояли два довольно крупных ботинка, донельзя пропыленных, хотя и совершенно новых.

Тима осмотрелся, но внешний вид закутка почти ничем не отличался от интерьера его собственного жилища. Справа и слева от мальчика располагались еще две двери. Успокоенный тишиной и явной безопасностью этого места, Тима открыл ту дверь, что находилась по правую руку.

За ней он обнаружил такую же точно комнату, как и его собственная. В ней находились два человека – мужчина и женщина средних лет, связанные с разъемами на стене длинными оптическими кабелями. Они лежали на откидных креслах, рядом друг с другом.

Окно здесь демонстрировало совсем не такой вид, как Тимино: обзор закрывала монолитная с виду стена. Похоже, здесь отключили визуальные фильтры. До стены, кажется, можно было дотянуться рукой, если бы не сверхпрочный пластик окна.

Стараясь ступать как можно тише (босые ноги мягко скользили по теплому, шершавому покрытию пола), Тима подошел к полулежащим людям и встал перед ними. Когда он взглянул на женщину, слегка обрюзгшую и облаченную в традиционный для старшего поколения сатиновый халат, ему показалось, что он видит себя самого, только уже взрослого. Мужчина же, напротив, отличался худобой и даже некоторой костлявостью, но его лицо все еще выглядело молодым и симпатичным. И почему родители избегали попадаться ему на глаза, никогда не заглядывая на те узлы, где любил бывать Тима?

Больше ничего интересного здесь не было. Даже ванная комната, куда он зашел, чтобы облегчиться в унитаз самой примитивной формы, выглядела на редкость уныло.

Что-то негромко хлюпнуло у него за спиной, и Тима, вздрогнув, едва не залил ноги. Он вернулся к неподвижным родителям и обратил внимание на слабое подрагивание потемневших катетеров. Его родители питались, не покидая Сети, и Тиме оставалось только позавидовать им.

Вздохнув, он развернулся и покинул комнату.

Оставалась еще одна дверь, и со смесью ужаса и любопытства он подумал, что за ней должен находиться внешний мир. Рука мелко подрагивала, когда Тима поднял ее на уровень замка и резко ткнул в сенсор пальцем. Может, его не выпустят за пределы жилища? К счастью, подобного запрета у Домового не было.

Здесь уже работала самая обычная, неинтерактивная проекция какого-то малознакомого коллектива. Состоял он к тому же из женщин, а такого рода группы Вероника просто не переваривала, невзирая ни на какие их эстетические достоинства. Только самой себе она могла бы признаться, что это обыкновенная ревность.

– Обрежь весь звуковой диапазон, кроме голосового.

Кассий послушно включил фильтр, заодно сообразив понизить резкость картинки, поступающей со стороны сцены. Из-за спины Вероники возник бион, уже вооруженный обширным подносом с напитками, разлитыми в самые причудливые емкости. Вероника выбрала колбу с шипучкой. Она знала, что слабый стимулятор должен вернуть ее в форму и при этом оставить в ноздрях волнующий дух «Колесничего».