Читать онлайн «Колесники». Страница 18

По направлению к носу каждого города, смещенная от его центра к причалу или к правому борту, располагалась Арена Рождения – амфитеатр в виде перевернутого усеченного конуса. Теперь там собирались огромные толпы. Плоский центральный двор был окольцован сотнями концентрических кругов из привязных перил; Тихоня-Воспеватель обеспечил безопасное касание с помощью одного из вторичных (не связанных с манипулированием) щупалец.

Для общества, каждый член которого обладал почти нескончаемым долголетием, появление нового потенциального гражданина было сравнительно редким и важным событием. Наблюдатели-за-личинками, которые неусыпно сканировали верхние слои атмосферы, узнавали о каждом таком Прибытии, а транслируемое ими общее предупреждение заставляло бодрствующих граждан столпиться в месте рождения.

Именно такое событие привлекло внимание Тихони-Воспевателя и его товарищей. Вместе с тысячами других граждан Тихоня плавно качался в локальном завихрении, так как город двигался вдоль края облака со скоростью подгоняющего ветра. Подобно остальным, дижабль делал все возможное, чтобы первым откачнуться от вертикали в надежде увидеть приближающуюся личинку.

Намного выше, в разряженном воздухе тропосферы, неповоротливая личинка бесцельно кружилась в межзональном струйном потоке. Она представляла собой губчатую массу, заключенную в воздушный пузырь, который напоминал виноградную гроздь или морскую водоросль в разрезе. Личинка приближалась к концу третьей стадии развития, и в результате наступившего кризиса у нее пробудилось рудиментарное сознание. Как ответ на древние предначертания в виде незначительных изменений погоды, в пузыре спонтанно открылись мириады крошечных пор, выпускавших драгоценный водород. Медленно, но неумолимо, уже не личинка, а эмбрион дижабля спускался в глубины, где когда-то зародилась жизнь…

Жизненный цикл дижаблей был чрезвычайно сложен и, несмотря на миллиардолетние исследования, оставался плохо понятен для них самих. Основная причина невежества заключалась в том, что несколько ранних стадий развития протекали Двумя тысячами миль ниже, в бездне океана Второго Дома, на границе верхней фазы, где под невероятным давлением из газообразной смеси водорода и гелия получался жидкий водород. Об этих периодах собственного жизненного цикла дижаблям было известно немного – преимущественно из генетики и физиологии личинок и взрослых особей.

При размножении они пользовались стратегией трески, которая выметывает в море до полумиллиона икринок зараз, на чем ее заботы о потомстве кончаются. Т-стратегия – это производство огромного количества потенциальных эмбрионов и полное их игнорирование до тех пор, пока они не войдут в юношеский возраст.

Хотя у дижаблей и существовало приблизительное понятие о сексе, они начисто отрицали культурную роль полов, поскольку не существовало четкого разделения на сперму и яйцеклетки. Вместо этого дижаблем, созревшим для воспроизводства потомства – в течение шести суток через каждые восемьсот, за исключением тех моментов, когда происходило совместное возбуждение, – производились триллионы микроскопических половых клеток в крошечной упаковке генетического материала, каждая из которых содержала одну десятую генома полного дижабля. Как ни удивительно, такой фрагмент хранил примерно вдвое больше «информации», чем фенотип взрослого дижабля, но развитие взрослой особи происходило по линиям, весьма отличным от земных родословных. Так что даже в принципе не могло возникнуть нанополовой клетки, которая способна дать начало законченной особи.

Каждый город при движении оставлял за собой целую тучу нанополовых клеток, достаточно мелких, чтобы их могли унести местные ветры, как это происходило на Земле со спорами орхидейного грибка; достаточно плотных, чтобы утонуть, как это было уже однажды проделано при пробуждении города; и сжимающихся при погружении до тех пор – если, конечно, выживут, – пока не обретут нейтральную плавучесть на верхней фазовой границе. Как только нанополо-вые клетки (гаметы) завершали опасное погружение навстречу Слиянию, они начинали смешиваться с невообразимым разнообразием аэропланктона, а также с бесчисленными нано-гаметами других типов. Кое-какие из этих типов являлись порождениями Второго Дома, однако многие были импортированы еще из Первого Дома.

Каждое новое поколение организмов начинало свое существование в качестве пищи для личинок.

Именно на фазовой границе происходит чудо Слияния. Связанные вместе силами Ван дер Ваальса, наногаметы соединяются с помощью молекулярной геометрии в цепочки Фибоначчи[8] – сначала попарно (1 + 1); затем по трое, как отдельные наногаметы, прикрепленные к паре (1+2); затем по пять, как объединение пары и тройки (2+3); потом в цепочки из восьми (3+5), тринадцати (5+8), двадцати одной (8+13), тридцати четырех (13+21) и наконец в священное число Благоговения перед Душой Жизни – пятьдесят пять (21+34). Временные молекулярные маркеры, позднее удаляемые специальными энзимами, отмечают каждую цепочку для поддержки гарантированной последовательности Фибоначчи. Но на фазовой границе в бурлящем океане органики происходит множество ошибок. Некоторые из объединения наногамет не жизнеспособны, зато обеспечивают питание идеальным особям, составленным из 55 звеньев.

Каждая законченная цепочка гамет замыкается в кольцо, происходит оплодотворение и возникает циклозигота, способная расти и развиваться при настройке генома из пятидесяти пяти элементов. Сквозь кольцо наногамет прорастают две тонкие мягкие мембраны, в промежутке между которыми остается место, чтобы через осмотические поры втягивать в себя молекулы как нежизнеспособных, так и жизнеспособных, но не собравших полный набор наногамет. Эти странные молекулярные машины, по размеру немногим больше земных вирусов, заменяют первые стадии метаморфического существования Дижаблей. Каждая циклозигота включает в себя на равных правах части генетических кодов пятидесяти пяти отдельных взрослых особей.

Двойная мембрана циклозиготы – первый шаг на пути к газовому пузырю. В промежуток между жесткими мембранами молекулярная машина набирает из окружающего океана жидкий водород. Экзотермические реакции, протекающие в системе пищеварения циклозиготы, нагревают водород, что приводит к его расширению – циклозигота становится способной к подъему в плотном атмосферном океане Второго Дома. При стравливании избытка водорода, выходящего через клапанообразные питающие поры, циклозигота в состоянии – в случае необходимости – погрузиться.