Читать онлайн «Дарвинистская бильярдная». Страница 2

- Вы постулируете телеологическую Вселенную, - сказал Троттер, - с заложенной в ней целью.

- Верно, - согласился я. - А почему бы и нет? Сознательный акт творения без цели нелеп. К тому же, если рассматривать ход эволюции как случайный результат слепой игры разных сил, натыкаешься на ряд весьма загадочных проблем.

- Например? - спросил Мейденд.

- Например, исчезновение динозавров, - ответил я.

- Ну и что же тут непонятного?

- Отсутствие хоть какой-то логичной причины. Назовите хотя бы одну!

- Закон перехода плюсов в минусы, - сказал Мейденд. - Бронтозавр стал таким огромным, что его тяжесть могли выдерживать только ноги толщиной в древесные стволы, и то, если он стоял в воде, пользуясь ее выталкивающей силой. И бедняге приходилось непрерывно есть, чтобы получать необходимые калории. Непрерывно, в буквальном смысле слова. Ну а хищники в конкурентной борьбе с себе подобными обременили себя такой броней и такими орудиями нападения, что превратились в ползучие танки, пыхтящие под весом полутонны костей и чешуи. Вот и достигли предела, когда все это обернулось против них.

- Ладно, - кивнул я. - Милые великаны вымерли, но ведь в большинстве динозавры были подвижными малютками, не обремененными излишним весом или броней. Что произошло с ними?

- Ну, что касается мелких, - вставил Тетьер, - объяснение лежит в конкуренции. Если у части пресмыкающихся появились шерсть и теплая кровь, им оказалось легче приспособиться к климатическим изменениям. Им незачем было прятаться от прямого солнечного света. Они не становились вялыми и малоподвижными при падении температуры ниже какого-то предела. Им не требовалось погружаться в зимнюю спячку. А потому в гонках за пищей они имели большую фору.

- Меня такое объяснение не удовлетворяет, - сказал я. - Не думаю, что разнообразные ящеры так легко поддались бы вытеснению. Они ведь продержались около трехсот миллионов лет, что на двести восемьдесят миллионов больше, чем имеет на своем счету биологический вид «человек». К тому же хладнокровные животные прекрасно себя чувствуют и поныне, в частности насекомые и земноводные.

- Характер размножения...

- ...а также кое-какие пресмыкающиеся. Змеи, черепахи, ящерицы все еще чувствуют себя превосходно, верно? А океан, если уж на то пошло? Ящеры приспособились к обитанию в нем - например, ихтиозавры и плезиозавры. Они тоже исчезли, хотя там не появились радикально новые, более приспособленные животные, удачливые конкуренты. Насколько мне известно, высшая форма жизни в океане - рыбы, а они возникли раньше ихтиозавров. Как вы

объясните это? Рыбы столь же хладнокровны и стоят ниже на лестнице эволюции. А в океане вопрос об избыточной величине и тяжести остроту теряет, поскольку вода обеспечивает всю необходимую поддержку. Синий кит крупнее любого когда-либо существовавшего динозавра. Еще одно: стоит ли говорить о дефектах холодной крови и утверждать, что при понижении температуры хладнокровные животные становятся вялыми? Рыбы прекрасно себя чувствуют в постоянно холодной воде с температурой лишь на несколько градусов выше нуля, и акулу уж никак не назовешь малоподвижной.

- В таком случае, почему динозавры тихонько убрались с Земли, оставив тут свои, косточки? - спросил Мейденд.

- Они были частью плана, а когда исполнили свое назначение, стали лишними, и от них избавились.

- Каким образом? С помощью надлежащим манером организованной катастрофы в духе Великовского? Столкновение с кометой? Перст Божий?

- Разумеется, нет. Вымерли естественным образом и по необходимости, в согласии с предварительными расчетами.

- В таком случае мы должны бы установить, в чем заключалась причина этого естественного и необходимого вымирания!

- Необязательно. Она могла заключаться в каком-то неведомом нарушении ящерной биохимии, в какой-то витаминной недостаточности.

- Слишком уж сложно, - сказал Тетьер.

- Только кажется, будто сложно, - отрезал я. - Предположим, возникла необходимость загнать определенный шар в лузу четырехкратным рикошетом от бортиков. Смутила бы вас сложная траектория забойного шара? Прямой удар был бы менее сложным, но он ничего не дал бы. И вопреки кажущимся сложностям нужный удар по сути был бы ничуть не труднее. Он все равно свелся бы к единичному движению кия. Только в другом направлении. А затем в дело вступили бы обычные свойства эластичных материалов и законы сохранения количества движения.

- Следовательно, - сказал Троттер, - по-вашему, течение эволюции представляет собой наиболее простой путь от изначального хаоса к человеку?

- Совершенно верно. Ни единый воробышек не падает бесцельно... как и птеродактиль.

- И куда же мы двинемся - дальше?

- Никуда. Эволюция закончилась с возникновением человека. Прежние правила больше не применимы.

- Да неужто? - вставил Мейденд. - Вы сбрасываете со счетов продолжающиеся изменения среды обитания и мутации!

- В определенном смысле - да, - заявил я. - Человек все больше и больше подчиняет себе среду обитания, все больше и больше постигает механизм мутаций. До появления человека животные не могли предвидеть изменения климата и оберегать себя от них. Не могли они и понять возникающую опасность, какой угрожают им развивающиеся новые виды, пока опасность эта не становилась непреодолимой. А теперь спросите себя: какой биологический вид способен сменить нас, и как он этого достигнет?

- Для начала, - сказал Мейденд, - возьмем насекомых. По-моему, они уже взялись за

дело.

- Они не помешали нам почти удесятерить нашу численность за последние двести пятьдесят лет. Если человек когда-нибудь сосредоточится на борьбе с насекомыми, вместо того чтобы расходовать лишнюю энергию на всякие другие войны, то вышеуказанные насекомые долго не продержатся. Доказательств у меня нет, но таково мое мнение.

- Ну а бактерии или, даже лучше, вирусы? - предложил Мейденд. - Вирус инфлюэнцы тысяча девятьсот восемнадцатого года весьма убедительно снизил нашу численность.

- Угу! - кивнул я. - Примерно на один процент. Даже Черная смерть в четырнадцатом веке умудрилась убить всего треть населения Европы - в ту эпоху, когда настоящей медици-

ны и в помине не было. Эпидемия бушевала без всяких помех в жутчайших условиях средневековой нищеты и грязи, и все-таки две трети нашего крепкого вида выжили. Нет, никаким болезням с нами не совладать, я в этом твердо убежден.

- Ну а если сам человек разовьется в, так сказать, сверхчеловека, - заметил Тетьер, - и вытеснит прежнюю братию?

- Черта с два! - сказал я. - В организме человека только одно чего-то стоит с точки зрения власти над миром - его нервная система и большие полушария мозга в частности. Это наиболее специализированная часть организма и поэтому - тупик. Если ход эволюции что-то и продемонстрировал неопровержимо, так это следующий факт: по достижении определенной степени специализации гибкость исчезает, и дальнейшее развитие может продолжаться только в сторону еще большей специализации.