Читать онлайн «Отцы Ели Кислый Виноград. Первый лабиринт». Страница 12

На "Цлилей Рина" не было традиционных строгих рядов для зрителей: удобные кресла, внешне стилизованные под лесные пеньки, были искусно вырезаны из гладко отполированного дерева и свободно расположены на зрительском пространстве, при этом их размещение вызывало ассоциации с зажигательными ритмами исполняемых на этой Лужайке мелодий.

В центре была образована довольно просторная площадка, где обычно танцевали мужчины, юноши, мальчики. Обычно цепь танцующих вилась вокруг сидящих, подпевающих и хлопающих в ладоши зрителей. От этой площадки живая изгородь из вьющейся, усыпанной цветами огненных тонов бугенвильи отделяла достаточно просторный участок, куда собирались покружиться в танце девушки и молодые женщины. Как только начинали звучать любимые, зажигательные мелодии, будь то в исполнении любимых и популярных артистов, или впервые появившихся на сцене, все принимались ритмично хлопать в ладоши. Спустя какое-то время молодёжь пускалась в пляс, к ним постепенно присоединялась публика постарше и, конечно же, многочисленная детвора.

Итак, Большая и Малая Ракушки, два музыкальных полюса, две непересекающиеся плоскости эранийских музыкальных миров…

Со временем все в Эрании привыкли, что концерты мировых светил, происходящие в "Цедефошрии", назавтра же должны быть подробно освещены в эранийской утренней газете "Бокер-Эр".

Да, не зря предсказывал Миней Мезимотес великое будущее молодой, бойкой особе с блестящими круглыми зелёными глазами. Ныне можно уже без преувеличения назвать Офелию Тишкер одной из самых ярких звёзд журналистики не только приморской Эрании, – это было бы для неё слишком мелко! – не только всей Арцены, но и всего приморского региона. И сегодня Миней Мезимотес очень любит вспоминать, как с помощью своего друга Ашлая Рошкатанкера, с недавних пор бессменного рош-ирия Эрании, открыл молодую, энергичную особу, гибкую, вертлявую, юркую, как ящерица, в своём неизменном, предельно коротком, обтягивающем мини цвета таинственных зыбучих топей. Как им обоим удалось незаметно выдвинуть её на ключевые роли в эранийской прессе и тем самым дать мощный толчок расцвету её таланта! Трудно сказать, что на деле стояло за горячим желанием Мезимотеса продвинуть эту напористую особу, в те далёкие годы с неизменными блокнотом в тускло-жёлтой обложке, с такого же цвета ручкой, а теперь с неизменным многофункциональным карманным диктофоном, того же оттенка болотных топей, в руках.

С тех пор, как в ожерелье самых престижных жемчужин эранийского Парка появилась знаменитая "Цедефошрия", все свои репортажи в местной газете "Бокер-Эр" Офелия Тишкер, как правило, начинала и завершала сообщениями о культурных событиях, которые происходили на этой самой большой и престижной сцене Парка и Эрании.

Творцы "новейшей музыкальной струи" С некоторых пор в среде эранийских "крутых фанатов новейшей волны", кучкующихся вокруг "Цедефошрии", поднялись и забурлили разговоры о сногсшибательной музыкальной новинке, совсем недавно завоевавшей Запад. Как ведётся, всё началось с туманных слухов об оригинальном музыкальном инструменте, получившем загадочное и звучное название – силонофон.

Поначалу никто не знал ни настоящего имени гениального изобретателя необыкновенного инструмента, ни откуда он родом, ни вообще его истории. Более того! – любопытство на эту тему в элитарных кругах серьёзных поклонников "альтернативной музыки" стало считаться своего рода дурным тоном, недостойным звания элитария, и даже верхом неприличия. Но каждому было ясно, что загадочный и таинственный гений не может долго оставаться безымянным. Вскоре он удивил весь мир, озвучив своё имя (или, может быть, творческий псевдоним) – Ад-Малек.

Первые модели диковинного инструмента были выполнены, как рассказывали, на основе мульти-плоскостной электронной пилы, хитро смонтированной с электронно-акустическими устройствами, обладающими хитроумной хромато-вихревой корректировкой звучания. (Разумеется, этот мудрёный термин средним человеком выговаривался с трудом и чуть ли не по складам, но зато – с самой авторитетной, многозначительной миной и загадочно-умственной интонацией.) В самых последних моделях уже использовали остроумное сочетание мульти-плоскостной электронной пилы с электронной же дрелью, что придало звучанию ещё более мощный и уж вовсе неземной колорит. Как утверждал известный музыковед и музыкальный критик Клим Мазикин, "силонофон с хромато-вихревой корректировкой звучания придаёт этой музыке космический характер. То есть – именно то, что сделало её необходимым звуковым фоном жизни современного человека в век цивилизации и прогресса".

Когда великий виртуоз и создатель диковинного инструмента вышел в первый раз на сцену одного из престижных концертных залов Дальнего Запада, публика замерла в волнительном предвкушении. На огромный зал пала напряжённая тишина, необычная для такого огромного концертного помещения, рассчитанного на 50 тысяч человек.

Перед взволнованной и предвкушающей неизведанные ощущения публикой внезапно, как из воздуха возник субъект непомерно высокого роста и мрачно-таинственного вида.

Крупное, очень смуглое лицо (которое труженики пера, микрофона и клавиатуры в тот же вечер назовут одухотворённым) украшали фигурно подстриженная густая борода и тоненькие усишки темно-асфальтового оттенка. Эта фигурная стрижка бороды (как это кое-кому виделось с галёрки) непостижимым образом придавала лицу странное сходство с черепом, что подчёркивали огромные, в пол-лица, чёрные, непроницаемые очки. Некоторую таинственность придавал и ниспадающий до самого пола крупными складками огромный, ловко охватывающий длинное тело плащ переливчатого оттенка, подобного затейливой игре нефтяных пятен на асфальте.

Подчиняясь парадоксально-аритмическому закону, в этой игре цвета и света преобладала желто-зелено-коричневая гамма, навевая странные ассоциации с таинственными зыбучими топями в густых непроходимых лесах. Голову до густых бровей покрывал неописуемо затейливый головной убор. Это всё придавало незабываемый колорит облику восходящей на музыкальном небосклоне звезды.

Уже назавтра после концерта (с лёгкой руки тружеников пера, микрофона и т.п.) затейливые переливы цвета и света на плаще нового кумира были объявлены модной гаммой сезона (на ближайшие несколько лет!). Художники вместе с технологами занялись поисками воплощения в тканях затейливой игры цветовой гаммы для модной одежды молодёжи.

Диковинное сооружение, которое следом волокли рабочие сцены, вообще не поддаётся описанию. Скорей всего, так и было задумано: инструмент и должен быть неописуемым – дабы предотвратить похищение патентной тайны.