Читать онлайн «Глобальное Телевидение». Страница 4

— Я не понимаю, откуда идет сигнал, — внезапно проронил звукооператор. — Но точно не из студии.

— В студии нет никого, — обреченно проговорил второй ассистент. — Пусто!

— Мать вашу, кто вернул трансляцию в эфир? — внезапно выкрикнул режиссер.

— Идет рекламный блок! — испуганно пискнул первый ассистент.

— Ты что, ослеп, козел?! — взревел режиссер, разворачиваясь к пульту. — В эфир идет трансляция!

Внезапно зеркальный коридор на контрольном мониторе исчез, сменившись изображением вновь повеселевшего ведущего.

— И снова мы с вами в студии на нашей юбилейной игре! — возопил он. — Приносим извинения за небольшие технические неполадки! А теперь — самое интересное: игра со зрителями!.. — Сложенными особым образом пальцами левой руки он вычертил в воздухе перед камерой несколько замысловатых фигур и раздельно, со значением провозгласил: — Хат, шеп, сут!

— Хат-шеп-сут, — пробормотал режиссер, подавшись к монитору.

— Хат-шеп-сут, — эхом откликнулись оба ассистента.

— Ась? — произнес звукооператор, снимая наушники.

— Хат-шеп-сут, — ласково сказал ему ведущий.

— Хат-шеп-сут, — согласился звукооператор.

Люди, находившиеся в аппаратной, неподвижно и молча смотрели на телевизионные экраны, с которых на них сочувственно-насмешливо смотрел ведущий. За их спинами через прозрачную звуконепроницаемую перегородку можно было отчетливо разглядеть безлюдные интерьеры залитой светом студии.

В двадцатые годы прошлого века инженер Борис Грабовский разработал принцип передачи изображения на расстояние.

В 1928 году в одной из лабораторий Ташкентского университета, используя такие экзотические электромеханические приспособления, как зеркальный винт и диск Нипкова, ученые осуществили передачу на расстояние телевизионного сигнала. Поскольку возможности механики весьма ограничены, первоначально экран телевизора был чуть больше почтовой марки. В приемнике имелось специальное окошко, чтобы нажимать пальцем на вращающийся диск Нипкова, добиваясь синхронизации и устойчивого изображения. Первая телевизионная картинка имела четкость в 30 строк и состояла всего из 1200 элементов. Изображение при этом было столь неважным, что не всегда удавалось различить, кто появился на экране — мужчина или женщина: точечная структура картинки была гораздо грубее, чем текстура плохой газетной фотографии.

Новую эру в телевидении открыли электронно-лучевые трубки, в частности кинескоп. Электронное телевидение стартовало в 1936 году в США. Для первой советской системы электронного телевидения, осуществленной в предвоенные годы, был принят стандарт с четкостью картинки в 343 строки (160 000 элементов). Экран телевизора вырос до размеров почтовой открытки, хотя смотреть телепередачу без специальной увеличивающей линзы все равно было затруднительно. А через десять лет возник еще более высокий стандарт — 625 строк (520 000 элементов).

Что произошло потом?

Если объяснять максимально просто, квантование по уровню разбивало возможный диапазон изменения амплитуды телевизионного сигнала на конечное число уровней. При этом если в момент отсчета значение амплитуды попадало в промежуток между уровнями, то оно округлялось до ближайшего из них. Вот в этих-то технических Деталях, как говорили в Средневековье, и был скрыт дьявол. Поскольку в неучтенных промежутках между уровнями амплитуды телевизионного сигнала, в случайных пустотах между огромным количеством переменных токов рождалось и осознавало себя Глобальное Телевидение.

Один из мыслителей прошлого века, критикуя количественную теорию происхождения разума, заявил, что даже если целое поле капусты сложить вместе, получится не коллективный разум, а огромная куча капусты. Однако Глобальное Телевидение все же рождалось в довольно обширном информационном поле, значительно превосходящем капустное, — телевизионный сигнал является самым широкополосным из радиосигналов, передаваемых по линиям связи, и, соответственно, несет самый большой объем технической, невидимой для зрителя информации. Именно это свойство позволило в свое время создать дополнительную функцию телетекста, который вставлялся в пустые, невидимые промежутки между строками экранной развертки, а после соответствующей команды пользователя с пульта дистанционного управления выводился на экран телевизора в связном виде. Таким образом, Глобальное Телевидение формировалось в перенасыщенной информационной среде, в системе, работа которой имела некоторые аналогии с работой человеческого мозга и которая уже в этой связи имела хорошие стартовые позиции для развития собственного интеллекта.

Еще кто-то говорил, что если заставить миллион мартышек бесконечно колотить по клавишам пишущих машинок, то рано или поздно по теории вероятностей набитые ими хаотичные строки сложатся в полное собрание сочинений Шекспира. Однако на то, чтобы однажды это случилось, понадобится такой немыслимый отрезок времени, по сравнению с которым время существования Вселенной — ничто, доля секунды. Впрочем, та же теория вероятностей утверждает, что полное собрание сочинений Шекспира с обширным глоссарием и постраничными историко-литературными примечаниями может выйти у мартышек с первого раза. Возможность этого невероятно, исчезающе мала, но она есть. Действительно, если некое вероятностное событие может произойти абсолютно в любой момент бесконечности, почему бы игральным костям мироздания один раз не выпасть так, чтобы оно произошло вскоре после того, как будет запущен секундомер, отсчитывающий время эксперимента?..

К концу второго тысячелетия от рождества Христова мировая телевизионная сеть, объединенная с радиосетью и Интернетом, превратилась в огромный сложнейший организм, в котором каждый новый элемент в виде очередного запущенного ТV-сателлита, передвижной телестудии или аппаратно-студийного комплекса становился дополнительным кластером памяти. И люди, в сознание которых самоидентифицировавшееся Глобальное Телевидение при помощи нехитрых визуально-мнемонических приемов внедрило настоятельную потребность в регулярных телепередачах, сами способствовали дальнейшему развитию и совершенствованию нового разума. Разветвленная сеть радиорелейных систем и тончайших оптических проводников-светодиодов обеспечивала потребителям уверенный прием нескольких сотен телевизионных каналов — и вместе с тем повышала быстродействие и сложность нейронной системы Глобального Телевидения. Каждый из выведенных на орбиту спутников-ретрансляторов увеличивал охват территорий, на которых можно было принимать сигнал, — и в то же время служил Глобальному Телевидению новым орудием экспансии. Люди понемногу становились подданными новой всемирной империи — незаметно для себя, незаметно для окружающих, незаметно для государственных структур и спецслужб.