Читать онлайн «Призраки Уэли и козни Императора». Страница 8

Глава 7

Снова вместе

Дух Томаса переполнило радостью и ликованием. Смешно прозвучит, но вот где в горе можно найти радость. Он посмотрел на Анну, будто бы говоря:

— Ты видишь? Они здесь!

Но, посмотрев на свои руки, или, точнее, на то, что сам только и видел, понял свою оплошность перед собой. И, тем не менее, он с радостью приблизился к своим детям и хотел обнять их и расцеловать. Его прежнее состояние всё никак не могло уложиться в его голове. Томас чуть не проскочил сквозь Питера. Но остановился и с улыбкой посмотрел на своих детей и сказал:

— Как я рад видеть вас, мои дорогие. Я пока такой неуклюжий, никак не могу привыкнуть к своему новому состоянию. Надеюсь, вы мне поможете справиться с этим. Сейчас я побуду ещё с мамой, а после, когда дома все лягут спать, мы соберёмся в моём кабинете и поговорим обо всём.

Робинс и Питер опустили головы, смотрели куда-то под ноги и в сторону. Виолетта нахмурилась, посмотрела на отца и с недоумением сказала:

— Это невозможно, тот умалишённый Джим Робинзон нас в дом не пускает и строит различные уловки, дабы обнаружить нас или просто делает преграды, перед которыми мы бессильны.

— Но я не понимаю, разве это возможно? — с недоумением спросил Томас.

Но Робинс иронично заметил:

— В этом мире, где ты оказался, всё возможно. Тебе просто первое время тяжело будет с этим свыкнуться.

— Да смотри, чтобы ты сам попал сегодня домой. А то если что, то просим в гости. Мы живём в старой деревянной часовне на другом конце кладбища. Там многие нашли приют, кто не смог по тем или иным причинам остаться в доме, где проживал до смерти или вообще его не имел, — предложил Питер и указал в сторону матери, давая понять, что она собирается уже уходить.

Томас оглянулся и ответил на то, что услышал:

— Ребятки мои! Не переживайте. Я явился сюда именно для того, чтобы разобраться со всем этим. И никому не дам вас в обиду. Я уже виделся с этим джентльменом и говорил с ним. Думаю, что он напуган моим поведением и всё решится самым лучшим образом. Так что не переживайте, скоро вы будете дома, я вам это обещаю.

Томас повернулся для того, чтобы покинуть кладбище в направлении удаляющейся Анны, после оглянулся, помахал всем рукой, улыбнулся и заскользил вдоль оградок, крестов, и надгробий, догонять своих женщин.

На пороге дома призраку Томаса Уэли пришла в голову мысль о том, что если этот тип сотворит тоже, что проделывал с его детьми, тогда трудно будет ему найти метод общения с женой. Но к большой радости, ничего не произошло. Он беспрепятственно проник в дом, повертелся по коридорам, спокойно заходил во все комнаты и нигде не встретил на своём пути ни одной преграды.

Томас с облегчением вздохнул. Проникая в свой кабинет, он думал о том, как позвать детей домой, боясь покинуть дом, не зная ещё, что может сделать этот Джим Робинзон. Уэли необходимо было встретиться с этим Робинзоном, и обсудить с ним эти вопросы. Усаживаясь в кресло с курительными принадлежностями, Томас, не задумываясь, открыл подлокотник, достал из него трубку, и, не спеша, набил в неё табак. Прикуривая от зажжённой спички, он понемногу стал понимать, что проделывает то, что по всем законам не может делать в своём теперешнем состоянии. Для того чтобы не выронить трубку, Томас плавно притормозил свои мысли, дабы не испугать самого себя своим осознанием происходящего. Он просто начал внушать самому себе, что это нормально, всё именно так и должно быть, перебивая эти мысли другими, накрывая их как волной, поверх тех, всё равно проскальзывавших мыслей из-под формирующихся новых мыслей. Томас накрывал их теми, что на первый план ставил мысли более важные. Мысли, которые отвлекут от тех незначительных мыслей, что помешают выполнить какое-то физическое действие, связанное с манипулированием предметами. Поверх всех этих мыслей, он понял, что вывел для себя первую неопровержимую и доказанную самому себе теорему, и мысленно назвал её «Первая теорема Уэли». Самодовольный, Томас Уэли потягивал трубку, понимая, что это не приносит ему того удовольствия, которое он получал при жизни, и тем не менее, это было чертовски приятно. Приятно осознавать, что он нашёл способ общаться с Анной посредством передачи информации при помощи, например, пера и бумаги, да и мало ли ещё каких способов можно отыскать.

Его радость перебила мысль о том, как найти этого Джима Робинзона? Томас попробовал просто позвать его:

— Джим! Вы где? Я могу с вами перекинутся несколькими словечками?

Томас немного помолчал, прислушиваясь к звукам в доме, и, не обнаружив ничего, что должно было привлечь его внимание, продолжил кричать:

— Ну, что же вы? Составьте мне компанию. Вы жили в моём доме более тридцати лет, так извольте раскурить со мной трубочку, другую.

В это время призрак Джим Робинзон затаился в небольшом зеркале, служившем для подстрижки усов, и тихо наблюдал за происходящим. Он видел, как Томас Уэли курил трубку и выпускал реальный дым. От этого Джим был в ужасе. За время его пребывания в этом мире, он не встречал ни единого призрака, который умел бы проделывать такие штуки, тем более на третий день после своей смерти. Да он и сам впервые чудом еле удерживал руку Томаса, мешая ему выпить яд.

— Что-то будет неладное, — рассуждал Джим.

После напряжённого дня Анна лежала на широкой кровати. Её мысли плавно проваливались в глубину сна, который далёким голосом Томаса кричал, вызывая Джима Робинзона, приглашая его раскурить трубочку табака. Этот голос звучал в полусне — в полуреальности. Внимание Анны привлёк запах дыма раскуренной трубки. Также блуждая в полудрёме, она пыталась разобраться в запахе, решая для себя, по какую сторону сна или реальности находится этот запах? Резко вскинув голову и выйдя из сна, Анна попыталась сконцентрировать мысли, навеянные ей в полусне. Она осторожно начала прислушиваться к дому, к шорохам, к запахам, и явно ощутила присутствие запаха раскуренного табака. Ощущая, как невольно её виски, кончики бровей и уши поднялись вместе с кожей головы к темечку, будто бы волосы поднялись и шевелятся, как змеи. Нет, это не был страх или ужас о призраках и мертвецах, блуждающий с цепями по дому. Это было не реальное ощущение присутствия того, кого не должно было быть, но ужасно хотелось.

Анна решила посетить кабинет мужа. Она в белом длинном ночном пеньюаре встала с постели и влезла в белые тёплые тапочки своими уже далеко не привлекательными ногами. Сняла со стены еле мерцающий газовый рожок и двинулась по коридору, тихо ступая по предательски скрипучим полам, взяв направление в кабинет мужа.