Читать онлайн «Дети морского царя». Страница 66

С виду Тоно вполне мог сойти за норвежца. Он был высокий и мускулистый, его светлые волосы имели лишь едва заметный зеленоватый отлив, глаза были темно-янтарного цвета. Но какой же смертный, рожденный на земле, способен так легко и свободно плескаться в ледяной воде Гренландского моря? Придерживавший волосы надо лбом кожаный ремешок, пояс, к которому были подвешены два ножа из обсидиана, и ременная петля, на которой висело за спиной копье с костяным острием, составляли всю его одежду.

У Эяны было такое же снаряжение. Она приветливо улыбнулась незнакомцу.

— Значит, вы… — Парень немного подумал и произнес какое-то странное слово, должно быть, на своем родном языке. Наверное, оно означало «волшебные существа».

— Мы — ваши друзья, — сказал Тоно по-датски. С присущей ему обстоятельностью он представил эскимосу Эяну и себя, назвав ее и себя по имени.

— Моя звать Миник, — в свою очередь представился эскимос.

Он был явно навеселе и, похоже, больше, чем его товарищи, которые с нетерпением дожидались окончания разговора, наблюдая за происходящим со стороны.

— На борт, на умиак! Подняться, отдыхать? — предложил парень.

— Нет! — крикнул кто-то с униака.

— Они не от соседей, — прокричал в ответ Миник. Но иннуиты все как один разразились гневным протестующим криком. Их враждебность очень удивила Тоно и Эяну, потому что вообще-то она была эскимосам совершенно не свойственна. По-видимому, причина заключалась не в страхе перед волшебными существами, а в чем-то другом. Язычники иннуиты превосходно уживались со всевозможными духами, раз и навсегда установив с ними мирные отношения. Сейчас перед иннунтами были просто двое неизвествых, похожие на людей и не представлявшие никакой опасности, но определенно связанные с миром волшебного и чудесного.

Вероятно, между этими аборигенами и жителями поселка Востри-бюгд, соседями, произошло какое-то столкновение, может быть, кровопролитная битва… И все-таки надо было попробовать договориться… Первой ее заметила Эяна.

— Тоно, смотри! У них там белая женщина! — воскликнула она.

Тоно должен был внимательно следить за гребцами, которые держали наготове гарпуны и целились в них. Ему некогда было взглянуть в сторону умиака. Меж тем тот подошел ближе, и теперь Тоно тоже увидел, что в центре умиака, выделяясь среди прочих женщин своим высоким ростом, сидит, поджав ноги, как сидели и все остальные, девушка, которая смотрела на него изумленным, застывшим взглядом. Капюшон ее куртки был откинут, на солнце ярко блестели светлые золотистые косы.

Дети морского царя осторожно, чтобы не перевернуть умиак, поднялись на борт и так же осторожно устроились на корточках в носовой части лодки. Они были готовы в любую секунду вскочить и броситься в воду.

Вся лодка была завалена битыми гагарами и запятнана кровью. Тоно и Эяна настороженно присматривались к единственному мужчине, который находился в умиаке. Он сидел поодаль от женщин на корме. Лицо у него было морщинистое, волосы с сильной проседью, зубы кривые и редкие.

Увидев незнакомцев, старик пронзительно взвизгнул и стал жадно ловить ртом воздух, как будто задыхаясь. И вдруг он так же внезапно успокоился и громко сказал:

— Мой нюх говорит, что эти двое не желают нам зла.

Затем он обратился к Тоно и Эяне:

— Моя особа зовет себя Панитпак. Прочие особы зовут мою особу ангакок.

— Так значит, это шаман, колдун и близкий друг духов и демонов, целитель и провидец, предсказывающий будущее и обладающий властью над силами зла. При всей своей внешней скромности, которая, по обычаю, подобала шаману, при том, что годы согнули его спину и изрезали лицо морщинами, в этом человеке явственно чувствовалась горделивая повадка дикого зверя. Мысленно Тоно сравнил его с волком и белым медведем.

Женщины без умолку визжали и кричали, кто-то истерически хохотал. У них были широкоскулые желтые лица с черными, как жучки, глазами. От женщин шел запах разгоряченных тел и довольно приятный запах дыма.

Пахло также салом и мочой, которые употреблялись ими для смазывания волос. Мужчины подогнали поближе свои каяки и со всех сторон окружили умиак. Они вели себя не намного сдержаннее, чем женщины.

Одна лишь северянка с золотыми косами сохраняла невозмутимое спокойствие. Она была одета, как и все остальные, в куртку и штаны из тюленьей шкуры, ее красивое лицо с правильными чертами было такое же грязное, как у всех, но глаза сияли яркой синевой; она выделялась среди прочих женщин высоким ростом и статной фигурой? Тоно нашел ее привлекательной, тогда как ни одна из эскимосских женщин в поселке, где брат и сестра прожили зиму, так и не удостоилась его внимания.

Он прогнал эти мысли и обратился к девушке:

— Прости, если моя речь покажется тебе нескладной. Мы научились языку, на котором я сейчас говорю, у других жителей здешних берегов. С ними мы охотились, ловили рыбу, справляли праздники, обменивались подарками. Они стали нашими друзьями. Сюда мы прибыли ненадолго и скоро снова тронемся в путь. Мы разыскиваем наших родичей и не просим у вас ничего, кроме ответа на один вопрос: не слыхал ли кто-нибудь из вас о нашем народе?

Налетел ветер и поднял волны. Холод внезапно ужесточился. Казалось, ветер и холод вызвала северянка, когда заговорила в наступившей вдруг тишине звонким высоким голосом:

— Кто вы такие? Откуда приплыли? Вы не совсем похожи на обычных водяных… Так мне кажется. У вас не такие ноги, как у них, у вас нет перепонок между пальцами.

— О, так ты слышала про наш народ? — радостно воскликнула Эяна.

— Слышала. Когда-то у горящего очага мне рассказывали сказки. Предания и легенды глубокой древности. Больше я ничего про ваш род не слыхала.

Эяна вздохнула:

— Да, ты угадала правильно. Мы с братом по своей природе не совсем такие же, как все прочие в нашем племени. Но если вас поразила наша внешность, то и ваш вид удивил нас не меньше.

Белокурая женщина крепче прижала к груди маленькую девочку. У многих женщин, сидевших на веслах, также были привязаны за спиной или на груди маленькие дети. Дочь северянки унаследовала от матери светлые как лен волосы.

— Можем ли мы спокойно говорить и никого не опасаться? — спросила Эяна негромко.

Сидевшие в каяках мужчины с любопытством смотрели на них, очевидно не понимая языка, на котором шел разговор. Но убедились ли они, что два неведомых существа, появившиеся из моря, действительно ничем им не угрожают? Северянка обратилась к людям на эскимосском языке и объяснила им все понятнее и лучше, чем это удалось бы Тоно или Эяне.