Читать онлайн «Путь к трону». Страница 42

Виктор немного растерялся, но быстро овладел собой и начал рапорт:

— Товарищ военком в скобках председатель комиссии призывник фамилия в скобках для службы прибыл!

При звуке его голоса все члены призывной комиссии посмотрели на него, прервав свои занятия. Когда он закончил рапорт все заулыбались. Только не улыбался мужчина в форме милиции. Он посмотрел на Виктора строгим взглядом и спросил:

— Как фамилия? Товарищ призывник! В скобках можете пропустить, а фамилию скажите. Надеюсь, вы над комиссией не насмехаетесь? А то мы здесь многих шутников повидали. Можем нам тоже пошутить и на Северный полюс вас отправить. Так как?

Все члены комиссии оставили свои занятия и строго смотрели на Виктора. Под этими взглядами он окончательно растерялся, побледнел и отчаянно, замотал головой. Выручила его женщина, она поняла волнение парня и вступилась:

— Валентин Александрович! Ты не дави на парня. Не видишь, он волнуется. А то сразу на Северный полюс! Тоже мне полярник! Товарищ призывник как ваша фамилия?

— Божко. Виктор Божко.

Произнёс Виктор и все сидевшие дружно занялись просмотром списков, лежавших перед ними. Первым справился с этим строгий милиционер, первым он и доложил военкому:

— Товарищ полковник! У меня нормально. Среди разыскиваемых лиц, среди лиц отбывших наказание и среди находящихся на учёте в милиции, этот призывник не значится.

Военком кивнул и посмотрел на человека в гражданском костюме, без депутатского значка. Тот отрицательно покачал головой. Это был представитель КГБ, но Виктор этого не знал. Свои списки, кого брать не нужно и кого далеко отсылать нельзя, военком уже просмотрел. Фамилии парня, не было ни в каких списках, не было и вопросов. Но, военком всё-таки задал вопрос, так для проформы:

— В каких войсках хотите служить товарищ призывник!

Виктор уже хотел браво ответить:

— В десантных!

Но смешался, услышав мысли военкома:

" Коровам хвосты заносить! Только туда ты и годен хлюпик! И где только берутся такие замухрышки? Как с такими работать? План по отправке в войска выполнять и перевыполнять надо! Не то порвут! Хорошо хоть есть свалка, под названием "ВСО", военные строители. Туда подходят все! Косые, хромые, судимые! Так и поступим!"

Виктор молчал, растерявшись от обидных характеристик своей персоны, услышанных им в мыслях военкома. А тот выждал несколько минут, набрал на диске, стоявшего перед ним телефона короткий номер, телефона внутренней связи. Дождавшись ответа, сказал в трубку:

— Николаевна! Отметь! Божко в команду 0372, отправка на сборный пункт 20 октября. Выпиши повестку на расчёт, поставь отметку в военном билете. Отправляю его к тебе. Пока всё!

Положив трубку, он обратился к Виктору:

— Медицинская комиссия признала вас годным к воинской службе без ограничений. Решением районной призывной комиссии вы призваны на действительную воинскую службу. Поздравляю вас! 20 октября в 8.00 с вещами без опоздания быть здесь во дворе военкомата для отправки. Сейчас пройдите в канцелярию это дальше по коридору. Служите достойно! Свободен!

Остальные члены комиссии улыбнулись, кивнули ему головами и возвращались к своим разговорам и занятиям. Виктор попрощавшись, вышёл. На него внимания уже не обращали. Свою миссию призывная комиссия выполнила. Советская Армия пополнилась ещё одним бойцом! От этого она стала сильнее и боеспособней. Родина могла спать спокойно! Её покой теперь будет оберегать и призывник Божко! С кайлом и лопатой.

Выйдя из комнаты, где заседала призывная комиссия, Виктор направился разыскивать комнату канцелярии. Нашёл быстро. Постучав, открыл двери и заглянул. В этой комнате за столами сидели и писали три женщины, одна из них прекратив писать, подняла голову и посмотрела на него:

— Божко?

Виктор кивнул.

— Сейчас всё заполню! Подожди в коридоре. Оформлю документы, позову.

Закончила она свою мысль и снова опустила голову, принялась писать. Виктор осторожно прикрыл двери и начал ждать, ходил по коридору рассматривал, читал плакаты. Обида на военкома не проходила, но мысли, отомстить ему не было. В душе Виктор понимал военкома. Увидев его небольшую фигуру, фигуру парня далёкого от бойцов, изображённых на плакатах украшавших стены военкомата ничего другого он и подумать, не мог. Сам военком был мужчиной крупным с объёмным животом. Было обидно, но обижаться на правду о себе было глупо. Так он утешал себя.

Дверь канцелярии открылась и оттуда выглянула женщина, разговаривавшая с ним:

— Божко! Заходи!

Позвала она и ушла, оставив дверь открытой. Виктор зашёл и подошёл к её столу. Расписался в нескольких журналах, на нескольких листах бумаги и получил повестку на расчёт и военный билет. Его паспорт женщина забрала. Попрощавшись и поблагодарив её, Виктор вышёл и направился к выходу из военкомата.

Ехать домой не хотелось. Настроение было плохое. Понять это можно. В те годы армия ещё пользовалась уважением не то, что в конце 90 и начале нового тысячелетия. Только теперь в наши дни престиж армии начал возвращаться. И это правильно! Без сильной армии, нет сильного государства. Тогда армия сильной уже не была. Война в Афганистане это показала убедительно. Но советская пропаганда головы забивать умела. Она убеждала простого обывателя совсем в обратном состоянии и положении дел в армии. Рассказывая о подвигах солдат и офицеров, о победах действительных и мнимых, умалчивая о трудностях, неудачах и поражениях. В этом пока преуспевала. О службе в элитных частях десантных, ракетных, пограничных мечтали многие парни, призываемые на службу и поступающие в училища. На последнем месте стояла пехота, хотя теперь она называлась "моторизованной". Об инженерных, строительных частях вообще не говорили. Военно-строительные отряды (ВСО) были настоящим отстойником. Выполняя план по призыву, туда отправляли всех. Это были ограничено годные по состоянию здоровья, состоящие на учёте в милиции, отбывшие наказание не по тяжким статьям. Ребята с глухих сёл, деревень, кишлаков, аулов. Многие с трудом говорили и понимали русский язык. Это были дешёвые рабочие руки армии. Они ухаживали за скотиной и живностью в подсобных хозяйствах, были истопниками, подсобными рабочими, обслуживали очистные сооружения и септики. Выполняли разные работы вручную, позволяя не привлекать технику. Копали траншеи, котлованы, используя лопаты, тачки, ломы и свои руки. Была такая поговорка:

"Два солдата из стройбата заменяют экскаватор"

Понятно, эти солдаты только носили форму, шагистику знали, оружие видели в лучшем случае, когда принимали присягу, но в большинстве случаев только в кино и на плакатах. Всё это и создавало особую атмосферу в этих частях. Здесь неоспоримым авторитетом была сила и стая. Все кто находился на учётах в милиции и отбывшие сроки в колониях, сбиваться в стаи привыкли и делали это быстро. Они и верховодили, подчиняя себе всех. Своеобразными были и отношения среди офицеров. Здесь верховодили всем замполиты. Во всех других частях Советской Армии замполит был обычным офицером. Он участвовал в учениях наравне со всеми, прыгал с парашютом, высаживался в составе десанта, водил солдат в учебные и реальные атаки. Делил со всеми наравне все трудности службы. В ВСО всё осталось, как и при товарище Сталине. Замполиты были оком партии. Они заменили собой Особые отделы. Следили за моральным обликом солдат и офицеров. Обо всём докладывали или доносили по цепочке своему руководству. Хотя сами ангелами не были. Могли выпить со всеми, а потом донести, называя это долгом коммуниста. В частях у них были свои осведомители среди солдат, прапорщиков, сержантов. Комсорги рот, батальонов, кладовщики, повара, шофера, возившие офицеров, и другие ищущие благ и послаблений сознательные комсомольцы. Они доносили обо всём, получая взамен непыльные должности, поблажки и покровительство. Другие офицеры, прапорщики, сержанты об этом знали. Соответственно презирали и сторонились замполитов и их доносчиков. Хотя служба в ВСО и была не престижной, но тоже имела глухие гарнизоны, где служили только в наказание. Вот в такую среду Виктор и получил распределение. Обо всём этом он не знал, не имел представления. Не знал он и о том, что окончательно команды формируются на городских, областных, призывных пунктах. Поэтому считал решение военкома окончательным и бесповоротным, вот и готов был принять его безропотно.