Читать онлайн «Компрессия». Страница 49

– Буду, – твердо сказал Кидди.

– Кидди? – послышался в ушах голос Хаменбера. – Напоминаю, не выходите за пределы круга! Программу ведет блистательный Порки! Вы представляете? Это номер один на сегодняшний день!

– Я не знаю никакого Порки! – с некоторым напряжением ответил Кидди.

– Зато его знает вся планета! – зажурчал сладким голоском Хаменбер. – Будет все феерично, но не волнуйтесь, считайте, что я рядом с вами. Через несколько секунд – начало.

– Что я должен делать? – поморщился Кидди.

– Пока только улыбаться, – успокаивающе прошептал Хаменбер. – И ждать моих подсказок! Есть! Зажмурьтесь на мгновение!

Подсказка Хаменбера оказалась не лишней. Даже с прикрытыми веками Кидди почувствовал нестерпимую вспышку света. Вот только не мешало бы еще и заткнуть уши, потому что ударные ритмы приветственного марша явно были способны двигать с места не слишком тяжелые предметы.

– Кидди Гипмор! – взревел хорошо поставленный голос, и новая волна бравурной музыки окатила Кидди с ног до головы.

– Улыбайтесь! – прошелестел в ушах Хаменбер, и Кидди против воли растянул губы в приветственную улыбку.

Он плавал в океане света. Стены комнаты исчезли, лишь едва угадывался круг, окружающий кресло. Впереди, справа, слева, сзади зияла чернота, наполненная восхищенным дыханием тысяч зрителей, а прямо у ног Кидди сияла огнями ярко освещенная арена, в центре которой стоял высокий и широкоплечий блондин с идеальными чертами лица и тела, которое, впрочем, было затянуто в элегантный, прошитый зеркальными нитями костюм. Порки шагнул на округлую платформу и взлетел вместе с ней к замершему в вышине Кидди.

– Приветствую тебя, Кидди Гипмор! – повторил все тот же низкий, но удивительно гармоничный голос. – Я очень рад тебя видеть у меня в гостях. Посмотри, кто собрался вместе с тобой поговорить о чуде нашего времени – компрессии! Вот! Трое удивительных людей – компрессанов, как их назвал Стиай Стиара, представитель корпорации «Тактика». Мик Толби, Ежи Сабовски и Бифуд Макки! Стиай Стиара, собственной персоной! Куратор проекта со стороны министерства исправления и наказания – помощник министра Джон Бэльбик! Ну и еще кое-кто, кто пока что ожидает нас в зале. Ты уж прости нас, Кидди, – Порки перешел на доверительный тон. – Мы успели кое-что обсудить тут без тебя, но на то ты и эксперт, чтобы высказывать весомое мнение последним, без оглядки на предыдущих ораторов!

Кидди, забыв стереть с лица идиотскую улыбку, сначала рассматривал удивительное, без малейшего изъяна лицо Порки, затем разглядел в потоках света замерших в таких же кругах, как и он, сияющих улыбками, сверкающих дорогими костюмами Толби, Сабовски и Макки, напряженно оседлавшего стул, ослепительного Стиая Стиара и почему-то вновь увеличившегося в росте помощника министра. Кидди заморгал от сияния его формы и вдруг понял, что и на нем самом тоже почти такая же, невообразимо идеальная парадная форма, вот только знаки отличия не совпадали с положенными. Они были больше стандартных размеров и сияли бриллиантами. Уж не клоуна ли из него тут делают?

– Не трогайте ничего! – зашипел сквозь гром оваций в ушах Хаменбер. – Это все только видимость!

– Дорогой Кидди, – Порки приблизился к самому краю платформы, поднял руку и, дождавшись почти мгновенной тишины, продолжил: – Позволь мне рассказать о тебе чуть подробнее. На самом деле и мне, и моей публике было бы глубоко наплевать, кто он такой, Кидди Гипмор, майор управления наказаний, лунная, как говорят на околоземных трассах, моль, лишь бы выполнял свои обязанности честно и должным образом, а уж кто поставил последним подпись даже на таком великом документе, как утверждение будущего всей планеты, – не все ли равно, но…

Порки вновь взметнул руку и в совсем уже мертвой тишине внушительно произнес:

– Но я решил познакомиться с тобой поближе, Кидди. Ты заинтересовал меня, друг мой. По многим причинам. Больше того, я уже готов был поддеть тебя на крючок, хотя бы потому, что твое имя несколько… легкомысленно для тебя. Ты знаешь, что оно обозначает?

– Оно обозначает только то, что имели в виду мои родители, когда называли меня, – твердо сказал Кидди, и ему показалось, что его слова разлетелись громом по огромному залу.

– Браво! – захлопал в ладоши Порки. – Слышите, у него не только вид героя, но и голос героя! И все же я продолжу!

– Молчите! – истерично зашептал в ухо Кидди Хаменбер.

– Слова важны, – словно задумался на мгновение Порки. – Они не только обозначают, что само по себе уже много, они определяют. Особенно если они являются именами. Ведь имя может подчеркнуть достоинства, а может заставить всю жизнь доказывать что-то недоказуемое. Слово, которое служит твоим именем, Кидди, знакомо почти каждому, кто сейчас слушает меня. Каждому, кто когда-нибудь был маленьким, пусть даже он учился понимать и говорить на другом языке. Главное ведь смысл. Кидди – это малыш. Милый, родной, маленький, драгоценный – малыш. Посмотрите на Кидди Гипмора, могли бы вы предположить, что увидите когда-нибудь более несовпадающего с этимологией собственного имени человека? А ведь ударило вас имечко, дорогой, ударило, – покачал головой Порки и добавил уже почти неслышно: – Имя бесследно не проходит. Но тем ценнее победа!

– Друзья! – Порки отлетел вместе с платформой к центру арены и обратился к залу: – Посмотрите на нашего героя, Кидди Гипмора, имя которого ныне не обозначает ничего, кроме того, что его носит достойнейший среди нас!

Кидди, не обращая внимания на протестующее шипение Хаменбера в ухе, попытался крикнуть оскорбительные слова, зарычать, спрыгнуть куда-нибудь вниз, в темноту, исчезнуть из световой клетки, но тут по периметру огромного зала зажглись экраны, на которых появилось его лицо. Громадное лицо Кидди, на котором нельзя было скрыть ни подергивающееся веко, ни морщины в уголках глаз и у напряженного рта, ни стиснутые зубы, ни капли пота на лбу, и Кидди замер.

– Он остался без матери еще в детстве, – проникновенным, пробирающим от макушки до пяток голосом продолжил Порки. – Несчастный случай, которые все еще случаются, лишил малыша материнской любви. Его отец, ныне уже пожилой человек, все отдал сыну, но мать заменить он не мог. Кидди рос в интернатах и пансионах, всю жизнь он полагался только на самого себя и добился в этом немалых успехов. В тот год, когда Кидди заканчивал академию управления, золотой знак отличия получили менее десятка человек, и Кидди был среди них.

– Тихо! – Порки поднял руку, останавливая шквал аплодисментов. – Отработав два года в системе опекунства, став специалистом первого уровня, специалистом в той самой области, которая позволяет свести несчастные случаи с землянами к минимуму, Кидди неожиданно бросает все! Он не терпит рутины! Ему нужно тяжелое, трудное дело! Он, уже обеспеченный молодой человек, отправляется на Луну, где начинает новую жизнь и начинает ее с младшей управленческой должности – дознавателя лунной пенитенциарной системы, самого мелкого советника, который только может быть. И вот прошло восемь лет. Восемь беспрерывных лет, без отпуска, без посещения Земли, вдали от родного отца – работа, работа и работа, венцом которой стало испытание новой системы, о которой мы теперь говорим, – компрессии! Кто же еще, как не Кидди, должен был заниматься этим? Кто, как не старший инспектор исправительных учреждений, единственный, кому заключенные верят безоговорочно! Не это ли пример достойной судьбы?