Читать онлайн «Искатель. 2011. Выпуск № 12». Страница 30

— Буйная у вас фантазия, старший инспектор, — с уважением произнес Вайншток. Уважение, впрочем, было перемешано с долей недоумения и иронии. — К тому же она не приближает к решению проблемы запертых комнат. Не одной, заметьте, а минимум пяти, если считать и горку песка.

— Да, — помрачнел Беркович. — И мне кажется, Григорий, у вас есть объяснение. Вы меня пытаетесь к нему подвести, даже горку песка зачем-то придумали.

— Придумал! — вскинулся Вайншток.

— Я долго с ними разговаривал, и не один раз, — задумчиво говорил Беркович. — И с Риной, и с Леей — в присутствии матери, конечно. И с вашей женой. Никто ни разу ни намеком ни о каком песке…

— Они не придали значения, — с досадой произнес Вайншток. — Или не связали горку песка с моделями. Вы действительно думаете, что про песок я сочинил? Зачем? Смысл?

Беркович пожал плечами.

— Так сами спросите! — все больше распалялся Вайншток. Взмахнув рукой, он едва не смахнул со стола блюдце с пакетиками сахара, успев подхватить на самом краю столешницы. — И у Маши спросите, она вспомнит.

— Может быть, — продолжал Беркович, будто не слыша собеседника, — никто не упомянул о горке песка, потому что они знали, чья это шутка? Вы в тот день не были за границей?

— Нет! — Вайншток уже не сдерживался, полицейский его разозлил, все полицейские — недалекие люди, запертая комната для них не загадка, которую интересно разгадывать, а причина ненужной головной боли.

— Нет! — повторил Вайншток тише, заметив, что в их сторону посматривают посетители. Беркович, казалось, не обращал внимания на волнение физика, разглядывая висевший на стене постер: репродукцию с картины то ли Моне, то ли Ренуара — в импрессионистах старший инспектор не разбирался, как в ботанике, мог спутать ирис с орхидеей, а обычную сосну с ливанским кедром. Разницу в интонациях между двумя произнесенными «нет» Беркович почувствовал сразу. Хорошо. Сейчас Вайншток скажет то, чего говорить не собирался.

— Я не был в тот день за границей, — все еще кипя внутри, сдержанно произнес Вайншток. — Спросите у Маши. Напоминаю дату: второе ноября прошлого года. Никто, кстати, не подумал тогда, что это классическая загадка запертой комнаты. И сейчас не вспомнили, потому что… Женщины! Я ничего не имею против женской логики, старший инспектор, часто именно женская способность соединять несоединимое помогает понять природу какого-нибудь загадочного явления. Знаете, что я скажу: в любой экспериментальной физической лаборатории обязательно должен быть сотрудник-женщина. Не потому, что женщины аккуратны и терпеливы, хотя и это тоже. А потому, что интуитивно они могут в ходе эксперимента создать ситуацию, до которой невозможно додуматься логически и которая поэтому проходит мимо внимания экспериментаторов. Я могу привести немало примеров женской интуиции, ничего общего не имеющей с научной интуицией мужчин. Это интуиции разной природы, старший инспектор. Мужская научная интуиция соединяет неожиданным образом известные факты, результаты расчетов и экспериментальные данные. Женская интуиция другая — кроме тех ингредиентов, что я перечислил, она включает бытовые детали, на которые мужчина не обращает внимания, мелкие психологические элементы, даже погоду или то, как соседка вывешивала белье на балконе. Женская интуиция не ограничена поставленной задачей, и потому, когда женщина говорит: «Послушай, это ведь может быть так» — и вам это кажется нелепым, потому что не лезет ни в какие ворота и ничего не объясняет, — все равно нужно прислушаться к ее словам и попытаться понять то, чего она не поняла сама. Но часто женская интуиция уводит правду с ее пути — именно потому, что учитывает слишком много факторов. Вы меня не слушаете, старший инспектор?

Беркович пожал плечами.

— Вы решили, что я слишком много говорю не по делу? — усмехнулся Вайншток. — Уверяю вас, это не так. Знаете, что сказала Маша, когда мы обсуждали появление горки песка? Сейчас она не помнит, наверно. Она сказала: «Это знак, Гриша. Это им такой знак был». Знаки, зодиаки, мистика… Я сделал вид, что согласился, я всегда так делаю, чтобы не обижать Машу.

Вайншток неожиданно поднялся и направился к стойке, доставая из кармана бумажник. Обернулся на ходу:

— Я заплачу, старший инспектор. Я вас пригласил, так что…

Беркович подождал, пока Вайншток расплатится и вернется за сумкой, висевшей на спинке стула. Сказал, поднявшись:

— Вы меня пригласили, да. Но что-то от меня утаили.

Вайншток забросил сумку на плечо, поднял на Берковича недоуменный взгляд.

— Утаил? — искренне удивился он. — Я рассказал то, о чем вы не знали. Объяснил, что у вас загадка не одной запертой комнаты, а по меньшей мере пяти.

— Вы знаете, кто убил Натана, — спокойно произнес Беркович. — Но этого вы не сказали.

— Я знаю, кто убил Натана, — повторил Вайншток медленно, будто пробуя каждое слово на вкус. Задумался на мгновение. — Пожалуй, — сказал он наконец.

— Назовите имя, — предложил Беркович. — Скрывая от следствия информацию, вы…

Уже начав говорить, он понял, что взял неверный тон. Почти победив, последними словами свел на нет весь разговор. Беркович запнулся на полуслове, увидев окаменевшее лицо Вайнштока.

— Я не скрываю от следствия информацию, — сухо произнес Вайншток. — Видите ли, старший инспектор, загадку одной запертой комнаты бывает невозможно решить, как невозможно решить одно уравнение с несколькими неизвестными. Но в данном случае система уравнений почти полная, а решение единственное.

— И вы его знаете.

Вайншток посторонился, пропуская вошедшую в кафе компанию молодых людей. Беркович потерял с ним визуальный контакт, а секунду спустя понял, что продолжать разговор бессмысленно. Вайншток направился к выходу, не заметив, что оставил собеседника посреди кафе. Спина Вайнштока на мгновение вписалась в дверной проем и исчезла в сумраке наступившего вечера. Догонять его Беркович не собирался. Он понимал, что Вайншток сказал все, что хотел, большего от него не добиться. Действительно ли он знал имя убийцы? Разгадал загадку запертых комнат? Конечно, его можно вызвать в управление, провести допрос под диктофон, поставить вопросы ребром, и он назовет чье-нибудь имя. Рины? Собственной жены? Гольца? Совсем не то хотел сказать этот странный человек, утверждавший, ко всему прочему, что женская интуиция позволяет постичь истину, в то время как мужская от истины уводит. Или наоборот? Беркович внимательно слушал монолог, память у него была хорошей, но смысл речи о роли интуиции он не понял.

Домой Беркович приехал, когда Наташа читала Арику книгу о приключениях Пиноккио. Книга была на иврите, Пиноккио носил на голове нашлепку, похожую на кипу, а нос его был, как показалось Берковичу, выточен не старым Джепетто, а самой природой — нормальный ашкеназский нос, который суют не в свое дело.