Читать онлайн «Прогулка». Страница 2

Он подумал: "Я иду размять кости; разомну косточки - и спать". Но пока всё это крутилось у него в голове, он уже миновал и распахнутые перекошенные кладбищенские ворота, и шаткую изгородь, и Город Лачуг.

Поначалу Ночной Город казался таким же вымершим, как и весь Айронмайн, но внезапно Джо заметил тусклое свечение, такое же тусклое, как мерцание огней в роще, но более лихорадочное. Это свечение мерцало в такт скачущей музыке, еле слышной, словно танец шимми для муравьев. Он пошёл по боковой дорожке, тоскливо вспоминая, как некогда в его ногах кипела сила молодости и он бросался в бой, как рысь или марсианский скорпион. Боже, сколько воды утекло с тех пор, как он дрался по-настоящему или ощущал приливающую энергию. Постепенно музыка становилась всё слышнее, и теперь её хриплые звуки походили на фокстрот для медведей гризли, и вот она уже загрохотала, словно полька для слонов. А слабое свечение превратилось в столпотворение газовых огней, и факелов, и голубых ртутных ламп, и скачущих розовых неоновых огней, и все они издевательски подмигивали звездам и пролетающим космическим кораблям. Наконец перед ним оказался фальшивый трехэтажный фасад, сверкающий дьявольской радугой и увенчанный бледно-голубыми огнями Святого Эльма. Свет лился во все стороны и из широких светящихся дверей посередине фасада. А над дверями золотой огонь вновь и вновь выводил надпись: "Зал Костей", обрамляя каракули дикими завитушками, а мрачное красное пламя раз за разом изрыгало: "Игорный Дом".

Так, значит, новое заведение, о котором ходило столько слухов, наконец-то открылось! Впервые за этот вечер Джо Слатермилл оживился, и ласкающее чувство лёгкого возбуждения охватило его.

- Ну что, пораскинем кости, - пробормотал он и, небрежно отряхнув свою зелёно-голубую робу, похлопал себя по карманам, чтобы ещё раз услышать звон монет. Затем, расправив плечи и сложив губы в насмешливую улыбку, толкнул рукой дверь, словно нанося прямой удар невидимому врагу.

Изнутри Зал Костей казался величиною с целый город, а стойка бара была бесконечной, как железная дорога. Пятна полумрака напоминали своими очертаниями огромные склянки песочных часов, белоногими ведьмами сновали девицы - кассирши и официантки. Круглые пятна света падали на покерные столы. Вдали у эстрады белели песочные часы поменьше - силуэты исполнительниц танца живота. Игроки все как на подбор сверкали лысинами, словно полученными в награду за терпеливое ожидание нужной карты, удачной комбинации костей или попадания бильярдного шара в лузу. Все они к тому же были толстые и приземистые, как грибы, а раскрашенные блудницы окружали их, как заросли гардений. Возгласы крупье и шелест карт слагались в мягкое, но неумолимое стаккато, соединяясь с шорохом джазовых барабанов. Каждый атом здесь исполнял предназначенный ему напряженный и будоражащий танец. Даже частицы пыли отплясывали в лучах падающего света.

Джо почувствовал лёгкий озноб: бриз, предвещающий шторм. Он знал, что это легчайшее дуновение, захлестнув его, превратится в торнадо несокрушимой уверенности. Все мысли о доме, Жене и Матери ушли, и только Мистер Гатс в образе молодого мартовского кота крался по самому краю сознания и, подбирая лапы, готовился к прыжку. Это напряжение передалось Джо, и мышцы его ног наполнились былой энергией.

Пока он бесстрастно и внимательно осматривал зал, его рука, проявив самостоятельность, подцепила бокал с проезжавшего мимо чуть дребезжащего подноса. Наконец его взгляд остановился на игральном столе, который он мысленно назвал Столом Номер Один. Здесь собрались все Большие Грибы - тоже лысые, но длинноногие, как поганки. Среди них Джо выделил необычайно высокого субъекта. Он был в длинном пальто с поднятым воротником и в темной шляпе с широкими полями, надвинутой на глаза так, что издали можно было рассмотреть лишь белый треугольник лица. Подозрение и надежда охватили Джо, и он устремился к незнакомцу. Стайка белоногих девиц с блестящими волосами рассыпалась перед ним, и, чем ближе он подходил к незнакомцу, тем более подтверждались его подозрения и крепла надежда. На одном конце стола сидел необъятных размеров толстяк с длинной сигарой и в серебряном пиджаке, а его галстук был заколот золотой булавкой в восемь дюймов шириной, жирная гравировка на которой недвусмысленно сообщала: "Мистер Боунс". У другого конца стола красовалась совершенно обнажённая девица - кассирша с лотком, наполненным башенками золотых монет и чёрных фишек. К тому же лоток служил одновременно и ложем для её пышной груди. А единственным предметом туалета девицы, разносившей кости (ещё более тощей, высокой и долгорукой, чем его собственная Жена), была пара длинных белых перчаток. Она была довольно привлекательна, но, что называется, на любителя: кости, обтянутые бледной кожей, и груди, как китайские розеточки.

Перед каждым игроком стоял круглый столик для фишек. Столик невдалеке от незнакомца был свободен. Подозвав щелчком пальцев ближайшую девицу, менявшую серебро, Джо превратил все свои доллары в светлые фишки и ущипнул её за левый сосок - на счастье. Она игриво осклабилась.

Не торопясь, но и не медля, он приблизился, небрежно бросил кучку своих дешёвых фишек на пустой столик и занял место у прохода. Кости кидал Большой Гриб, сидящий через одного игрока от Джо. Скоро кости будут у него. Сердце Джо на мгновение замерло. Наконец он медленно поднял глаза и посмотрел на противоположный край стола, где сидел незнакомец.

Пальто незнакомца возвышалось мерцающей колонной из чёрного бархата, поднятый воротник из тусклого плюша своей чернотой мог соперничать с мраком подземелья, как и широкая шляпа с опущенными полями и узкой тесёмкой из конского волоса. По бокам пальто располагались две атласные колонны поменьше, увенчанные изящными кистями. Длинные пальцы стремительно порхали в воздухе и, совершив молниеносное движение, вдруг застывали в скульптурной неподвижности.

Джо по-прежнему не мог как следует разглядеть лица незнакомца, кроме нижней части лба, гладкого и сухого, бровей, похожих на обрывки тесёмки от его шляпы, впалых аристократических щёк и тонкого, но несколько приплюснутого носа. Лицо не было абсолютно белым, как показалось издали. Оно несколько отдавало желтизной, как уже тронутая временем слоновая кость или венерианский мыльный камень.

За спиной незнакомца толпилась шумная расфранченная публика. Джо в жизни не видал такой наглой своры. Стоило лишь кинуть взгляд - и становилось ясно, что у каждого щеголяющего бриллиантами, напомаженного негодяя припрятана пушка под пиджаком и железный прут в набедренном кармане, а каждая змееподобная девица носит стилет в подвязке и серебряный дерринджер с перламутровой рукоятью под осыпанным блёстками шёлком. Но Джо не сомневался, что они могут лишь пускать пыль в глаза, а вот их хозяин (которым, конечно, являлся человек в чёрном) был по-настоящему опасен. Он явно мог убить человека с той же легкостью, что и пришлёпнуть муху. Попробуй кто-нибудь коснуться края его одежды, пусть даже случайно, возмездие последовало бы незамедлительно - или нож в живот, или пуля в лоб. А может, само прикосновение было смертельно казалось, вся его одежда заряжена электричеством, словно от трения о слоновую кость. Но если у Джо и было искушение удостовериться в этом, то оно исчезло, стоило ему ещё раз взглянуть на незнакомца. Ибо красноречивее всего были его глаза. У всех знаменитых игроков глаза тёмные, глубоко посаженные. Но у незнакомца они прямо-таки провалились в глазницы. Они были воплощением непроницаемости. Они были бездонны. Джо изрядно струхнул, но куража не потерял. Напротив, он даже исполнился воодушевлением. Ведь первое подозрение подтвердилось, и цветок надежды расцвёл в его душе.