Читать онлайн «Идущие сквозь миры». Страница 37

Имелся и специальный чтец, одновременно писец. Всякий желающий мог попросить его за скромную плату почитать одну из лежащих на столе перед ним разноязыких газет или черкнуть записку или письмо.

Народ подходил к стойке, сам выбирал выпивку из стоявших на полках кувшинов и бутылок и тут же принимал ее. В ряд на стойке выстроились дискосы с закусками — тонко нарезанным вяленым мясом, квашеными овощами и мелкими омарами.

Делалось это в память о тех неспокойных временах, когда одним из самых распространенных преступлений была кража людей в подобных заведениях, когда в пойло незаметно подсыпали снотворное зелье. Заснувшие просыпались уже в цепях в трюмах работорговцев.

Усевшись за свободный столик, я заказал баранье жаркое с ароматной зеленью и тарелку огромных вареных креветок с острым соусом. К ним подали стопку еще теплых просяных лепешек и сладкий картофель. Кроме того, я взял маринованные щупальца осьминога, которых тут именовали змееногами, и небольшой терракотовый графин легкого розового вина. Кстати, это местное вино особенно полюбил Мустафа. Вообще хмельные напитки он весьма уважал. Однажды кто-то из моих знакомых спросил его, как винопитие согласуется с Кораном. И услышал в ответ, что, оказывается, перед последним походом Главный муфтий Балтийского флота особой фетвой разрешил матросам утолять жажду «соком виноградной лозы» на все время плавания. Поскольку формально Мустафа все еще находился в походе, то мог без зазрения совести и боязни Аллаха вкушать запретный для прочих мусульман напиток. Сотворив принятый здесь жест благодарения богов за еду — приложив руки к груди и подняв вверх ладони, — я принялся за аппетитнейшую, отлично прожаренную баранину.

Именно такой ужин и именно в таком порядке блюд я должен был заказать по условиям, которые передал нам человек, пообещавший свести нас с нужными людьми.

Немного утолив голод и занявшись креветками, я бросил чтецу мелкую монету из низкопробного серебра и принялся выслушивать произносимые скороговоркой вполголоса новости планеты Хемс. На себе я ловил презрительно насмешливые взгляды: мол, надо же, деревенщина тупая, читать не научился, а туда же — в пристойное заведение пожаловал.

Люди входили и выходили, вскоре кабачок был заполнен до отказа.

За все то время, пока я сидел в подвальчике, девицы почему-то не проявили интереса к моей персоне. Зато ко мне четырежды подсаживались всякие темные личности. Сначала благообразный старец в серой хламиде предложил за тысячу местных бумажек вписать меня в список какой-то мелкой трибы в качестве полугражданина. Потом толстуха с ухватками бандерши пыталась всучить сомнительного вида и происхождения драгоценности. Минут через десять после того, как она ни с чем удалилась, рядом со мной плюхнулся угрюмый здоровяк и полушепотом сообщил, что у него есть подлинные бумаги сержанта отряда Вольных Мечников и он готов их уступить за сотню. Наконец, какой-то мозгляк с крысиной физиономией предложил купить недорого ручной пулемет.

Ни один из вышеперечисленных, видимо, не был тем, кого я ждал. Но может быть, меня просто проверяли?

Тут кто-то осторожно коснулся моей руки. Я оглянулся.

Человек с неприметной внешностью протянул мне клочок бумаги, чтобы незамедлительно выскользнуть из таверны.

Утаоран, откровенно говоря, — не самый лучший из городов. Точно так же как Хемс — так здесь называют Землю — далеко не самый лучший из миров.

Это вовсе не значит, что он так уж очень плох или, тем более, самый плохой из всех возможных, — мне приходилось бывать в местах и похуже. Но все же…

Обычно считается, что уровень развития любой цивилизации напрямую связан с уровнем нравственности и этических ценностей.

Это мне кажется весьма сомнительным. Вряд ли можно считать, что средний римлянин, запросто ходивший посмотреть на то, как дрессированные павианы насилуют и разрывают на части женщин, а хищные звери лакомятся безоружными рабами, был нравственнее среднего варвара, которого от подобного зрелища тошнило.

Но тем не менее в большинстве случаев это правило справедливо.

Какой мир ни возьми, история его — довольно печальная вещь.

Но иногда попадаются такие места, над которыми словно бы специально потрудились силы зла. Изо всех возможных вариантов события чаще всего идут по наихудшему. В результате получается цивилизация, соединяющая в себе все недостатки прогресса со всеми пороками дикости.

Мир этот когда-то, насколько я смог понять из общения с местными уроженцами, больше трех с половиной тысяч лет назад, пережил какую-то гигантскую катастрофу, скорее всего — падение астероида. Событие это именовалось официально Великой Катастрофой, а среди простого народа — Долгой Тьмой. В результате тучи пыли скрыли Солнце, наступило глобальное похолодание, которое уничтожило все существовавшие и зарождавшиеся к тому времени очаги цивилизаций, за исключением Египта, а население Земли сократилось раз в десять. После этого развитие, само собой, пошло совершенно иным образом.

И именно Египет стал центром местной цивилизации и основоположником ее культуры. Египетские боги, египетские обычаи, египетская любовь к пышным гробницам.

Что получилось в результате? Да, в общем, ничего хорошего.

Людей перестали приносить в жертву только потому, что оказалось выгодней продавать их в рабство. А рабство стало исчезать, когда оказалось, что полно желающих работать за гроши. Здешние законы же по жестокости куда как превосходили пресловутый «Молот ведьм».

На войне до сих пор считалось в порядке вещей убийство не только пленных, но и истребление мирных жителей — в рассуждение того, что мирные жители кормят солдат и сами становятся солдатами. В судах повсеместно существовала должность штатного палача-пыточника.

И жизнь человеческая, так же как его достоинство и свобода, ценились немногим выше, чем в Египте фараонов.

Развлечения были под стать общей обстановке.

Кровавые поединки гладиаторов происходили повсеместно, даже в небольших городках, и были едва ли не любимейшим зрелищем местных жителей, как на моей родине — футбол и хоккей. Будь здесь телевидение, трансляции боев заняли бы, наверное, три четверти экранного времени.

Дрались с оружием и без, вооруженные против безоружных, один на один и один против нескольких, и даже отрядами — иногда по несколько сотен человек, на конях и колесницах, на весельных кораблях в гаванях и специально вырытых озерах. В ходу были бои женщин против мужчин и между собой. Любили тут и сражения людей с дикими животными или разъяренными быками, по сравнению с которыми обычная коррида — детская забава. А для особо богатых гурманов устраивали даже сражения с использованием старых бронемашин. Единственное отличие от Древнего Рима — запрещалось добивать раненых.