Читать онлайн «Серый линзмен (Дети Линзы - 1)». Страница 35

Позвольте мне в завершение еще раз сформулировать наиболее важное из сказанного. Вы считаете себя долгоживущими. Знайте же, насекомые, что продолжительность жизни в тысячу ваших лет для нас не более чем один миг. Я сам прожил уже много таких периодов, но еще молод, и всего лишь страж у ворот Эрайзии, не посвященный в тайны серьезного мышления.

Я говорил долго. Мое многословие объясняется тем, что мне нестерпимо видеть, как энергия целой расы используется не по назначению из-за неверно поставленной цели. Я хотел бы наставить ваш разум на путь истины, если такое вообще возможно. Я указал вам путь. Последуете ли вы моему призыву или не последуете, решать вам. Боюсь, что многие из вас, ослепленные недальновидной гордыней, уже отбросили в сторону мое обращение, решительно отвергая возможность изменить привычный ход мыслей. Все же я питаю надежду, что хотя бы немногие из вас встанут на путь истины.

Независимо от того, пойдете ли вы по пути истины или нет, я настоятельно советую внять моему предупреждению. Эрайзия не потерпит вторжения. Да послужит вам уроком судьба двух нарушителей нашего покоя, которые сейчас уничтожат самих себя. Смотрите и помните!

Голос гиганта умолк. Щупальца Эйчлана снова протянулись к пусковому устройству. Огромная торпеда с ядерной боеголовкой выползла из недр космического корабля.

Но, вместо того чтобы устремиться к далекой Эрайзии, торпеда описала круг и ударила в самый центр борта огромного космического крейсера с эйчами. Раздался оглушительный взрыв, и от детонации атомных боеголовок борт корабля превратился в сверкающее облако мельчайших частиц. Потом все исчезло.

Глава 10

НЕГСФЕРА

Поиски в Научной библиотеке даже с такой ассистенткой, как мисс Хостеттер, и переговоры по лучевому коммуникатору дальней связи заняли значительно больше времени, чем отводившаяся на них по первоначальному плану неделя, но в конце концов Киннисону все же удалось составить список. В него вошли пятьдесят три наиболее выдающихся ученых и мыслителя со всех планет Галактической Цивилизации. Лучшие умы были собраны с В а идем ара, Централии и Альзакана, Чикладора и Раделикса, из солнечных систем Ригеля, Сириуса и Антареса. Разумеется, миллионы планет оказались "обойденными" вниманием Киннисона, а из тех немногих, чьи обитатели вошли в окончательный список, только Земля была представлена двумя "голосами".

Каждому, кто вошел в список, Киннисон в личной беседе обстоятельно разъяснил всю важность и необходимость предполагаемого проекта. Самая ответственная роль в задуманном Серым линзменом плане отводилась сэру Остину Кардингу, гениальному математику, создателю новейшего раздела математики, позволившего разработать теории позитрона и отрицательной энергии, или негэнергии. Сам себя сэр Остин скромно именовал координатором и наблюдателем. Местом сбора величайших умов галактики Киннисон во избежание споров, обид и соперничества выбрал не Землю, а Медон, планету в галактике совершенно новую и "ничейную": Серый линзмен превосходно разбирался в психологии тех, с кем отныне ему предстояло иметь дело.

Все отобранные им ученые и мыслители были гениями высочайшего ранга, но во многих (Киннисон не без основания считал, что в слишком многих) случаях они были чрезмерно ранимыми и болезненно реагировали на малейший дискомфорт. Еще до того, как вся команда оказалась в сборе, стало ясно, что между гениями даже столь высокого класса существует острейшее соперничество, грозящее перерасти в ревность, а после первой рабочей встречи, на которой Киннисон изложил участникам проекта, что им предстоит свершить, понадобились весь его авторитет, воля и энергия, а также недюжинные дипломатические способности Ворсела и присущий ему такт, чтобы величайшие гении принялись за работу.

То и дело кто-нибудь из этих бесспорно выдающихся личностей, считая свое достоинство ущемленным тем или иным действительным или мнимым покушением со стороны другого участника проекта, приходил в неописуемую ярость и заявлял во всеуслышание, что ноги его больше здесь не будет и что он немедленно возвращается на свою родную планету. Киннисону и Ворселу стоило немалых усилий утихомиривать страсти. Иногда, для того чтобы успокоить разобидевшегося гения, им приходилось совместными усилиями или порознь прибегать к манипулированию его сознанием.

Нужно сказать, что в большинстве случаев поводы для обид отнюдь не были вымышленными. Ссоры, перепалки и стычки вспыхивали непрестанно по малейшему поводу. Резкие выпады, оскорбительные замечания в адрес коллег и даже поношения можно было слышать ежечасно. Все участники проекта были величайшими учеными галактики и привыкли, что каждое их слово воспринимается беспрекословно, почти благоговейно, и никому в голову не приходило его оспаривать. Теперь же величайшим умам галактики пришлось заниматься текущей будничной работой и выслушивать ехидные критические замечания от тех, к кому они привыкли относиться свысока, и подобная ситуация была для величайших умов совершенно невыносимой.

Но по прошествии некоторого времени большинство участников проекта все же притерлись друг к другу и научились работать в контакте с другими, осознав, что решить поставленную Киннисоном проблему в одиночку невозможно даже частично, а от услуг нескольких самых отпетых индивидуалистов Киннисону пришлось отказаться. Мало-помалу начали появляться первые обнадеживающие результаты, хотя ждать их пришлось довольно долго. К тому времени Серый линзмен успел потерять в весе двадцать пять фунтов, и даже Ворсел, несмотря на всю свою железную выдержку, оказался на грани нервного истощения. По его утверждениям, он утратил способность летать, потому что крылья его повисли дряблыми складками, и ползать, так как от сильного похудания брюшные пластины панциря больно стучали по хребту, причиняя страшные мучения!

Наконец дело было сделано: казавшуюся неприступной проблему удалось свести к системе уравнений, умещавшейся на листке бумаги. Правда, большинство из живших в то время обитателей галактики в этих уравнениях ничего не поняли бы, так как в основе их лежали новейшие достижения математики, полученные в ходе мозгового штурма проблемы и неизвестные за пределами узкого круга участников проекта.

Ни один медонец не был допущен к участию в проекте: включение хотя бы одного медонца в число участников проекта повлекло бы за собой массовый исход обидчивых темпераментных маньяков, лихорадочно работавших над решением проблемы, но Серый линзмен скрупулезно фиксировал каждое действие, каждую мысль любого из отобранных им гениев. Записи Киннисона тщательно изучались не только Мудрым с Медона и его помощниками, но и многочисленной армией не столь блестящих, но несравненно более уравновешенных ученых Галактического Патруля.