Читать онлайн «Тени сна (сборник)». Страница 42

Она сделала вид, что хочет смутиться, но это ей не удалось. Тогда, гордо вскинув огромные приклеенные ресницы, она надменно отчеканила: — Людоедство у нас не практикуется, — и проследовала мимо него в коридор.

— Между прочим, — заявила она оттуда, — опытные тридцатисемилетние мужчины поступают не так!

И, независимо вихляя бедрами, поплыла к лестнице.

Гюнтер скорчил гримасу, громко сказал вслед: — Брысь! — но это не произвело никакого впечатления. Пожав плечами, он закрыл дверь и принялся переодеваться.

Вместо махрового халата в стенном шкафу висел синтетический, неприятно царапающий кожу. То ли зеленый, в крупную диагональную красную клетку, то ли красный, зелеными ромбами. Шлепанцы у кровати явно кроились на сказочных джиннов — с загнутыми носками и без задников. Гюнтер переоделся, посмотрел в зеркало и нашел, что ему, пожалуй, не хватает лишь чалмы с кривым полумесяцем и огромного тяжеловесного кольца в нос — как у арабских ифритов.

Душевая встретила его сиянием необычно сухих стен и пола. Воздух был такой же, как и в коридоре, — здесь давно никто не купался. Гюнтер провел пальцем по кафелю. Даже не холодный. Не слишком ли безлюдно в корчме? Он повесил полотенце и осторожно, чтобы не забрызгаться, включил душ. Вода с клекотом понеслась по трубе, и Гюнтер едва успел отскочить, как она, чихнув, с шумом, паром и ржавчиной выплеснулась на пол. Тогда он прислонился к стене и стал ждать.

Минут через десять в душевую вошел охотник в пурпурном халате черными драконами. В руках он сжимал трость, и Гюнтер с сарказмом подумал, что под широкими складками халата вполне мог скрываться и «зинзон». Интересно, на каком плече — на левом, или на правом?

Мельком глянув на Гюнтера, охотник аккуратно прикрыл дверь и пробормотал:

— Проклятая гостиница — кабинки сделать не догадались…

— Вы ошибаетесь. Это не гостиница, а постоялый двор, — поддержал Гюнтер.

Охотник повернулся и посмотрел на него. Немного дольше, чем следовало.

— Вы нездешний? — спросил он.

— Из Брюкленда.

— Приехали поохотиться? — Охотник безнадежно махнул рукой. — Зря. Только убьете время. Болота тут гнилые, дичь на них не живет.

— Спасибо за информацию. То же самое мне говорил приятель — он был здесь неделю назад. Но я не охотиться.

Охотник брезгливо поморщился.

— Неделю назад? — переспросил он. — Вы имеете ввиду поросшего шерстью и страшно потеющего толстяка? Так вот, о здешних болотах он не имеет ни малейшего представления, хотя постоянно и таскал с собой допотопный дробовик. По-моему, он приезжал сюда не охотиться, а пить со всеми на брудершафт и рассказывать пошленькие истории о молоденьких продавщицах в своей бакалейной лавке где-то под Брюклендом.

Гюнтер улыбнулся. Портрет Монтегю был исчерпывающ.

— Да, вы угадали. Это был Эвар Монтегю — владелец бакалейной лавки и штата молоденьких продавщиц на Атавийском шоссе.

Охотник замер, сжав в руках палку. — Подойдите ближе, — сказал он, глядя почему-то на пол. — Еще. Вот так. Вы согласны?

— Я приехал.

Охотник ждал.

— Вам нужна расписка?

— Никаких бумажек, — резко сказал охотник. — Я верю Монтегю.

— Очень приятно. Я так и передам это поросшему шерстью и страшно потеющему толстяку, когда он захочет выпить со мной на брудершафт. Но мне — мне, понимаете? — этого мало. Я хочу знать, что из себя представляет ваше дело. А там — посмотрим.

Охотника перекосило. Надменность еще больше проступила на его лице; и без того колючие глаза превратились в жгучие буравчики.

— Хорошо, — процедил он. — По словам Монтегю, вы человек порядочный… Вам предстоит найти трех грудных детей, похищенных из родильного покоя.

— Киднеппинг?

— Нет! — повысил голос охотник. — Выкупа никто не требует!

— Тогда причем здесь частный сыск? — пожал плечами Гюнтер. — Это дело полиции…

— Полиция этим занимается, — поморщился охотник. — Но толку… Прошло три месяца, и я уверен, что и через три года они будут на том же месте.

— Откуда такой пессимизм?

— Сами поймете, когда проживете в городе хотя бы неделю. Страх. Местная полиция боится. Здесь нужен посторонний человек.

Гюнтер снова пожал плечами.

— Они могут пригласить сотрудника из другого округа.

— Возможно, — согласился охотник. — Но я хочу провести собственное расследование.

— Вы имеете какое-то отношение к детям?

В глазах охотника что-то дрогнуло.

— Да. Один из них — мой незаконнорожденный сын.

Гюнтер сочувственно склонил голову.

— А почему же все-таки полиция боится этого дела? — спросил он.

Охотник вдруг резко выпрямился, побледнел и, судорожно вцепившись в трость, завертел головой. С минуту он прислушивался, по-птичьи моргая, затем переспросил:

— Что?

Гюнтер тоже прислушался, но шум душа забивал все звуки.

— Чего, или кого именно боятся полицейские? — Я уже говорил вам, — раздраженно бросил охотник, — поживете в городе, узнаете. — Щека его дернулась. — Кстати, категорически запрещаю вам вести какие-либо записи. Если хоть один человек узнает, с какой целью вы находитесь в Таунде, я не дам за вашу жизнь и пфеннига. Никакой психологической игры в детектива и преступника не будет. Вас просто сразу же уберут, даже не предупредив…

— Может, мы все-таки перейдем к делу? — оборвал Гюнтер.

Охотник одарил его долгим взглядом.

— Все, чем я располагаю, — наконец проговорил он, — находится у меня в номере в портфеле. Дверь я оставлю открытой, портфель будет стоять на стуле. Вы его откроете, тут же, не отходя от стула, ознакомитесь с документами, положите на место и уйдете. Повторяю, никаких записей…

Сквозь шум льющейся воды из-за двери донеслось неясное царапанье. На миг охотник застыл с открытым ртом, но тут же, сорвав с трости набалдашник, резко повернулся к двери. Гюнтер мгновенно сориентировался и бросился вперед.

За дверью никого не было. Только в конце коридора у самой винтовой лестницы ленивой трусцой стучал когтями по полу черный пушистый кот.

Гюнтер прикрыл дверь и обернулся. Набалдашник трости уже возвратился на прежнее место. Нет, не стилет скрывался в трости, или что-либо подобное. Палка была настоящей, цельной, только конец был остро заточен аккуратной четырехгранной пирамидкой.

— Нервы. — сказал Гюнтер. — Никого там нет…

И застыл. Точно такую же фразу произнес недавно портье.

Охотник рукой поманил его к себе.

«Чего они все здесь так боятся? — подумал Гюнтер. — Прямо-таки мотель неврастеников, начиная с портье и заканчивая, очевидно, единственным постояльцем».