Читать онлайн «Могила Таме-Тунга». Страница 2

Человека нетрудно принять за индейца, если бы не белая кожа, цвет которой не может скрыть даже толстый слой глины. У него глубокие темно-синие глаза, чуть припухлые губы южанина; на лице выражение грустной задумчивости.

Движения его неторопливы, уверенны. В том, как он ступает между сухими ветками, не потревожив ни одну из них, как бесшумно оставляет за собой густые сплетения тростника и бамбука, чувствуется опыт жителя джунглей, всегда готового ко всяким неожиданностям.

В руке его копье с костяным наконечником, а за плечами лук со стрелами, дротики. На широком кожаном поясе - короткий меч с расширяющимся к концу лезвием. Такие мечи были в ходу еще у португальских конкистадоров. Рядом на поясе большой нож с загнутым лезвием - мачете - необычайно острый. Он служит для расчистки пути в джунглях и столь же древен, как и эпоха, породившая его. "

Белого индейца" не тревожит близость ночи. Иногда он замедляет шаг, чтобы посмотреть на дерево, задушенное в объятиях лиан, или подолгу стрит возле камня, глубоко ушедшего в землю. Тогда человек прикасается ладонями к вискам, потирает их, точно старается что-то припомнить.

Тропа снова ныряет в густые заросли. Местами человеку приходится с трудом протискиваться между стволами деревьев, перепрыгивать через ямы с водой, в которых подозрительно шевелится трава. Нельзя ни на шаг свернуть в сторону. Щетина острых, точно металлических колючек преградит дорогу, муравьи и термиты набросятся на незащищенные плечи и руки, заползут в ноздри и уши, отравят ядом кровь. В давние времена эту тропу проложили между соседними лагунами стада водяных свиней - капибаро. Потом ею завладели тапиры. Еще позднее поселилась семья владык амазонских джунглей - ягуаров.

Здесь, под сумеречными сводами леса, человека на каждом шагу подстерегают опасности - хищные звери, ядовитые змеи, насекомые, растения. И все же белый человек смело идет по звериной тропе. Если между вершинами деревьев появляются просветы голубого неба, он останавливается и с тоской подолгу смотрит вверх, где толпами и в одиночку плывут розовые облака, обгоняя друг друга, словно спешат в какие-то далекие обетованные страны.

Но вот человек делает шаг вперед и снова попадает в полумрак джунглей, в сплошные переплетения древесных стволов, ветвей, лиан, которые всюду тянут свои гибкие жадные корни, мириадами невидимых ртов льнут к другим растениям, высасывая из них живительные соки.

Человек не замечает этой страшной молчаливой борьбы: в его глазах все еще плывут и плывут розовые облака...

Вот он выходит на ровную каменистую площадку и облегченно вздыхает. Трудно представить, что на этой пышно родящей земле, где может прорасти даже древко индейского копья, нашлось такое обширное пространство, совершенно лишенное растительности. На площадке нет ни единого деревца, ни единого кустика. Посредине возвышается странное сооружение, похожее на огромный рыцарский шлем. Стены его, тускло отсвечивающие металлическим блеском, глубоко ушли в землю, словно не выдержав тяжести столетий, которые прошли над их остроконечной крышей. По краям площадки застыли каменные изваяния неведомых существ. Их здесь десятки, сотни...

На камне, покрытом изумрудным мхом, греется большая ящерица-дракон. Если бы не живые глаза под жесткими роговичными веками, можно подумать, что дракон выточен из камня, столь же древнего и замшелого. Природа наделила его такой безобразной внешностью, что, по уверению индейцев, драконы при встрече пугаются друг друга. Все тело дракона покрыто складками, наростами, где гнездятся отвратительные насекомые-паразиты. Но несмотря на устрашающий и отталкивающий вид, ящерица совершенно безобидна. Индейцы ей поклоняются: она Хранительница Великих Тайн. Встретить ящерицу-дракона в лесу, перенасыщенном влагою, - такое же диво, как и крокодила в безводной пустыне. Однако сама площадка с застывшими каменными чудовищами имеет столь необычайный вид, что живой дракон здесь не удивляет, он кажется таким же, только не застывшим чудовищем.

На пьедесталах, позеленевших от времени, проступают какие-то кабалистические знаки. Что скрывают эти завитки и черточки, похожие на фигурки животных и человечков? О чем хотел рассказать безвестный жрец или мудрец? Может быть, о бессмертных подвигах великих вождей, или о могилах, где покоятся их священные бстанки?

Человек слегка вздрагивает, когда к нему прикоснулась безобразная ящерица. Поднявшись высоко на ланки, она смотрит на пришельца холодными, ничего не выражающими глазами. Но, возможно, это и не так: человек и животное понимают друг друга. Дракон знает, зачем сюда, в его пустынные владения, пришел этот человек...

Где-то шумит водопад, в стороне задумчиво покачиваются рубчатые листья пальм. А человек стоит на одном колене, сняв с себя и отбросив в сторону оружие. Он в экстазе произносит одну и ту же фразу. Что делает этот человек: вдохновенно молится или произносит Клятву?

А у его ног лежит ящерица-дракон - Хранительница Великих Тайн.

Глава 1

Происшествие в национальном музее

В кабинете, заставленном чучелами птиц и животных, находились директор музея Элиас Гароди - малоподвижный седеющий мужчина лет шестидесяти и этнограф Жоан - молодой человек с пытливыми глазами и нетерпеливыми жестами. Они рассматривали предмет, лежащий перед ними на столе.

Оказывается, утром в музей пришел какой-то священник и, не назвав ни своего имени, ни прихода, где он служит, передал швейцару сверток. Этот сверток священнослужитель получил от умирающего индейца, которого он исповедовал. Находка довольно необычная, и священник решил, что она заинтересует работников музея.

Находка была похожа на книгу в толстой кожаной с неровными краями обложке, грубо прошитой жилами. Верхнюю обложку украшал цветок в виде раскрытой человеческой ладони. На задней обложке был изображен круг голубоватого цвета, от которого веером расходились желтые лучи. И цветок, и круг, и лучи были искусно вытканы человеческими волосами разных оттенков. Изнутри обложку сплошь покрывали замысловатые, многократно повторяемые узоры, словно неведомый художник сложил десять перьев в ряд, обмакнул их в разноцветные чернила и одновременно рисовал всеми. Каждый узор был вычерчен черными, синими, красными линиями, и эта густая паутина пестрила в глазах.

Но самое любопытное находилось меж обложек. Это была прямоугольная прозрачная пластинка желтовато-розоватого оттенка. От ее нижнего правого угла расходились тонкие красные прожилки, походившие на изображение разветвленной кровеносной системы какого-то существа. На поверхности пластинки в беспорядке были нанесены какие-то знаки.