Читать онлайн «Фантастика, 1983 год». Страница 16

Это была важная поддержка, но Авилов сидел, не поднимая головы, положив руки на стол, и, похоже, ничего не слышал.

Бенева была довольна, да и Мавродин удовлетворенно улыбался, надеясь, что после “живого классика истории зодчества” вряд ли кто-либо всерьез осмелится спорить о том, что помогло Авилову в работе и что может служить в данном случае документальной основой для проекта - немногие свидетельства и чутье выдающегося мастера реставрации. Следующим выступил руководитель архитектурной мастерской.

Возвращались домой вместе. Мавродин помог Авилову внести в квартиру планшеты и чемодан с документами. Условились позже перезвониться. Авилов перенес из коридора в кабинетмастерскую вначале один планшет, потом другой. Сел на диван и сжал голову руками. Его не радовала даже успешная защита проекта. Но друзья не могли его понять: они даже не представляли ту роль, которую сыграла казуаль в работе Авилова.

Вскоре они уехали. Авилов остался один. У него разболелась голова, он лег на диван и закрыл глаза. И тут раздался звонок. Вадим Сергеевич подошел к телефону, снял трубку:

– Здравствуйте, Вадим Сергеевич, - узнал он голос в трубке, это звонил студент-дипломник Корчагин, некогда проходивший практику в его мастерской. - Мне случайно сегодня досталась прелюбопытнейшая штука… Кто-то забыл в машине, а шофера я знаю. Представляете себе - плоское изображение становится объемным! Нужно только посмотреть в окуляры… Вот какая штука! Представляете? Может ли такое быть?…

– Посадка на Юпитер, понимаете? Впервые в истории космических исследований! Прыжок в мутный океан из водорода и гелия! - Иванов говорил немного обиженным голосом, будто перед ним сидел не Борьба Васильевич Макушкин, обыкновенный ростовик, а железобетонный консерватор, которому плевать на научно-технический прогресс. - Понимаете: не Луна, не Марс, а Юпитер!

Борьба Васильевич уныло рассматривал обширную комнату, похожую на пещеру. С потолка сталактитами свисали провода, кабели, массивная люстра. Роль сталагмитов играли стеллажи, заполненные всевозможными приборами и радиотехнической аппаратурой. Между стеллажами змеился узкий проход, теряющийся в полутьме. Сходство с карстовой пещерой завершалось журчанием воды из крана и селитряными запахами.

Хозяин комнаты не вписывался в интерьер. Был он по-московски шикарен, холен, выбрит, отутюжен и благоухал. На Макушкина горохом сыпались непонятные слова:

– Магнетроны!… Митроны!… Объемные резонаторы!…

“Чушь собачья, - думал Борьба Васильевич. Ему было неудобно на высоком лабораторном табурете - ноги болтались в воздухе, сырые брюки липли к телу. - Зачем меня послали сюда? Какая связь между ростом кристаллов и Юпитером? Говорит и говорит… Скоро час, магазины закроются!…”

– Оксидно-ториевые катоды!… Сверхвысокие частоты!…

“Сыру надо купить, - думал Макушкин. - Леля любит сыр”.

– Тороидальные диэлектрики с высокой проницаемостью!

– При чем здесь я? - вслух сказал Макушкин.

Иванов угас на полуслове. Минуту молчал, отколупывая от столешницы нашлепку канифоли. Просительно понизил голос:

– Кристаллы нужны, Борьба Васильевич,

– Какие кристаллы?

– Те, что вы растите.

– А Юпитер при чем?

– Я же рассказываю… Для низкочастотных волн атмосфера планеты непрозрачна. Поэтому телеметрическая и радиолокационная аппаратура на посадочном модуле будет оснащена магнетронами. То есть приборами для генерации и усиления колебаний в диапазоне сверхвысоких частот. Основное рабочее тело в них - объемный резонатор, выточенный из кристалла.

– Так пишите заявку на имя нашего директора…

– Видите ли, - Иванов еще более понизил голос, - нам нужны кристаллы с добавкой оксида тория.

“Ух ты! - Борьба Васильевич опустил голову и вцепился пальцами в клок волос, свисающий на лоб. Мысли о сыре и масле мгновенно погасли. Ввести в кристалл радиоактивный элемент! Этого еще не делали. Заманчиво… Но у тория ионный радиус великоват. В мои кристаллы не влезет. Впрочем…”

– Сколько тория надо ввести? - быстро спросил Макушкин.

– Порядка трех процентов.

“Ну, это еще ничего. Столько-то втиснется. Решетка, правда, будет деформирована, в кристаллах появятся трещины. Но куски-то останутся. Куски-кусочки… Ах, черт! Торий четырехвалентен, а у меня все трехвалентно. Плешь!… Почему плешь? Добавлю к торию какой-нибудь двухвалентник. - Борьба Васильевич посучил ногами, с ботинок посыпалась засохшая грязь. - В среднем получится трехвалентная пара элементов. Карош турка Джиурдина! - похвалил Макушкин сам себя, но тут же испугался: он не учел летучести оксидов. - Чушь собачья, я же работаю в глубоком вакууме! Торий, конечно, не испарится, а где взять нелетучий двухвалентник? Надо работать в газе, а это не моя епархия…”

– Вы обратились не по адресу, - сказал с сожалением Борьба Васильевич. - Вам надо в институт кристаллологии.

– Почему? - Иванов недовольно поморщился.

– У них есть установки, работающие под давлением газа.

– Но нам нужен сверхчистый кристалл. Нам нужен кристалл, из которого удалены все вредные примеси.

– Сказки, - буркнул Макушкин. - В вакууме торий не войдет.

– А как же вы писали… - Иванов порылся в груде бумаг на столе, вытащил книжку в бумажном переплете.

Борьба Васильевич поджал ноги и нахохлился как воробей.

Лицо его покраснело, еще резче обозначился вертикальный шрам на правой щеке. Книга вышла два года назад, а до этого три года бродила по рецензентам, экспертам, редакторам.

Да еще год пролежала в издательстве.

– Монография устарела.

– Не скажите. То есть, естественно, некоторые детали уже не новы. Но ваши идеи о зонной очистке и вакуумной кристаллизации весьма злободневны. Мы очень внимательно читали.

– Правда? А на многокомпонентные системы и на причины трещиноватости кристаллов обратили внимание?

– Поэтому мы выбрали вас, а не институт кристаллологии.

– Да?… Ну, если так… Если вы считаете… - Макушкин помолчал и вдруг зажегся: - Так вы говорите - Юпитер? Ха!

– Вот,и славно! Рад, что мы договорились.

Борьба Васильевич сполз с табурета и подхватил портфель, покрытый какими-то белесыми пятнами. Неловко потоптался, протянул растопыренную пясть:

– Так я пошел?… Да! С оксидом тория не выручите?

Иванов смотрел на него со странной улыбкой. Уведя глаза в сторону, сказал:

– Торий мы привезем. Гм… Борьба Васильевич, у вас костюм не в порядке.

– Где? А-а-а… Ну, ладно. - И пошел между радиотехническими сталагмитами, застегивая ускользающие, йак арбузные семечки, пуговицы.